Альфред Великий, глашатай правды, создатель Англии. 848-899 гг. - Аделейд Ли Беатрис

В то время непрекращающийся поток христиан-паломников стремился с запада на восток. В 865 году некий монах-франк по имени Бернар даже составил, основываясь на собственном опыте, руководство для странников, направлявшихся в Иерусалим, и то сочетание риска, новых впечатлений и благочестия, благодаря которому паломничества стали настолько популярными в Западной Европе, несомненно должно было иметь особую притягательность для деятельной натуры Альфреда и его пытливого ума. Последняя запись Англосаксонской хроники перед сменой почерка в статье 891 года вносит неожиданное разнообразие в скучноватый перечень сухих фактов:

«Три скотта приплыли к королю Альфреду из Ирландии [Hibernia] в лодке без весел{59}. Они отправились в путь, потому что хотели совершить паломничество во славу Господа, неважно куда. Лодка, в которой они странствовали, была сделана из двух шкур с половиной, и они взяли с собой мяса на семь ночей. На седьмую ночь они приплыли в землю Корнуолла и оттуда сразу направились к королю Альфреду. Их звали Дувслане, Макбет и Мэлинмун».

Этельверд добавляет, что затем паломники отправились в Рим и дальше в Иерусалим; возможно, кто-то из них потом вернулся с новыми рассказами о дальних странах к Альфреду в Англию, помня щедрость уэссекцкого двора, где странников так хорошо принимали перед началом путешествия.

Мирная жизнь Англии в эти годы представляет собой разительный контраст смятению и отчаянию, царившим на континенте. После скоропостижной смерти юного правителя западных франков Карломана Карл Толстый, внук Людовика Благочестивого, снова собрал разрозненные королевства в некое подобие единой державы, представлявшее собой жалкую пародию на могущественную империю Карла Великого. Он властвовал, пишет английский анналист, надо всеми землями, которыми правил его прадед старый Карл, кроме земли бретонцев, и был племянником Карла Лысого, чья дочь Юдифь стала женой короля Этельвульфа. Эта последняя тема несколько раз возникает в англосаксонских источниках как наглядное подтвержение того, что «английский эпизод» в судьбе графини Фландрии не был забыт.

Во вновь созданной империи сразу стали проявляться признаки разлада. В 884 году старые саксы и фризы одержали крупную победу над викингами из Дуйсбурга, однако норманны, которых потеснили на севере, с лихвой взяли реванш на западе. Сигфред со своими воинами поднялся на кораблях вверх по Сене, захватил Руан, сломил сопротивление франков, обосновавшихся в укрепленном лагере у Понтуаза, заставив их просить мира, после чего в ноябре 885-го начал знаменитую осаду Парижа, продолжавшуюся до октября 886 года.

События этих одиннадцати месяцев потрясли Западную Европу. Париж, что раньше цвел, как «Рай Господень», блистал, как королева, среди меньших городов, теперь взирал печально со своего острова на викингские корабли, стоявшие в Сене и занимавшие на реке, по словам Аббона из Сен-Жермен-де-Пре, воспевшего эту осаду, пространство в две лиги. Город доблестно защищали героический епископ Гоцлин и граф Эд Парижский, брат которого стал родоначальником королевской династии Капетингов. В последовавшей долгой борьбе обе стороны выказали мастерское владение военным искусством, и наступательные операции норманнов, использовавших осадные машины, не уступали по продуманности и подготовленности обороне франков.

В конце концов неумелый и глупый император Карл Толстый пришел на помощь осажденному гарнизону Парижа и подписал себе приговор, заключив позорный мир с захватчиками и выплатив им семь сотен фунтов серебром.

Для викингов, которым по договору позволили остаться на зиму в Бургундии, это была просто смена декораций. Они осадили Санс, а весной 887 года опять пришли в Сену и поднялись по Марне к Шези. Две следующие зимы они провели в лагере у реки Йонна.

«Войско, — пишет хорошо осведомленный английский анналист в погодной статье 887 года, — прошло через мост у Парижа, дальше вверх по Сене к Марне и Карики (Шези) и обосновалось там и на Йонне, проведя две зимы — в двух местах». Ощущая, возможно интуитивно, причинно-следственные связи, он рассказывает далее о низложении Карла Толстого в ноябре 887 года{60}:

«Тогда империя поделилась на пять частей и пять королей были помазаны на царство: Арнульф, который жил в земле к востоку от Рейна, Рудольф, получивший срединное королевство [Бургундию], и Эд, владевший западной частью [Западно-Франкским королевством], и Беренгарий и Гвидо [из Сполето] [владевшие] землей лангобардов и землями по ту сторону гор».

В IX веке в любом из королевств западного христианского мира правитель, чтобы считаться таковым, должен был иметь достаточно сил и мужества для противоборства с язычниками. Каролинги не преуспели в этом и были безжалостно сметены людьми, которые понимали, чего хотят от них подданные. Но волна, сокрушившая династию Карла Великого, вынесла династию Эгберта к вершинам славы. Не существует «Песни об Альфреде», подобной «Песни о Людовике», но призрачная победа в битве при Сокуре, менее достойна такой чести, чем великое спасительное сражение при Этандуне и возвращение Лондона.

Сделаем несколько замечаний относительно места битвы при Этандуне.

Яттенден и Яттон можно исключить сразу, ибо их названия никак не могли произойти от уэссекцкого Этандуне. Согласно сведениям, содержащимся в «Книге Страшного Суда», название беркширского Эддинтона происходит от Eadgife-tun, «город Эадгиву» (промежуточный вариант его имени — Eddevetone), сомерсетского Эдинтона — от Edwinetune, «город Эдвина». Название Хеддинтона в «Книге Страшного Суда» записано как Edintone, но в других ранних источниках в нем присутствует начальное «Н», так что оно, вероятно, означало «город Хеддинга». Только уилтширский Эдинтон фигурирует как Edendone (англо-нормандский вариант древнеанглийского Ethandune) в «Книге Страшного Суда», и как Ethendun в документах XIII века. Король Эдгар в X веке даровал Эдинтон монастырю в Рамси, и, возможно, именно эту королевскую усадьбу Альфред завещал своей жене{61}. Филологические аргументы в пользу отождествления Этандуне с уилтширским Эдинтоном тем более ценны, что доводы военной стратегии, хотя и подтверждают в целом наш вывод, недостаточно убедительны.

Гипотеза{62}, согласно которой Этандуне — это беркширский Эддинтон, расположенный неподалеку от Хангерфорда, а Иглея — одна из берширкских сотен, которая в «Книге Страшного Суда» именуется Эглеи, имеет под собой крайне мало оснований. До беркширского Эддинтона от границ Сомерсета можно добраться за два дня форсированным маршем, а кроме того, Беркшир, принявший на себя основной удар в военных кампаниях 871 года, в 878 году оставался в стороне от происходящего.

Предположение о том, что битва происходила в окрестностях уилтширского Хеддинтона кажется гораздо более правдоподобным{63}. Если отождествить «Камень Эгберта» с Брикстон Дейврил в окрестностях Уэрминстера, тогда за Иглею можно принять Хайлей Коммон возле Мелкшема, и, соответственно, место битвы оказывается расположенным на римской дороге, ведущей из Мальборо в Бат, на Даунс, напротив Чипенгема. Главное возражение против этой версии состоит в том, что Хеддинтон достаточно удален от Сомерсета и в данном случае приходится предполагать, что войско данов стояло на севере, в Чипенгеме. Гутрум, действительно, продолжал использовать Чипенгем в качестве основного лагеря, до того как ушел в Киренчестер. Но Альфред, очевидно, стоял лагерем на Этелни, и поскольку всю весну 878 года между данами и уэссекцами происходили стычки, маловероятно, чтобы в мае основные силы викингов располагались в пятидесяти милях от сомерсетских болот. Этой неувязки можно избежать, если идентифицировать Этандун с Эдинтоном на Полден Хиллс{64}, но при этом непонятно, что такое Иглея. Кроме того, в этом случае приходится предположить, что Альфред, встретившись с войсками, собравшимися из скиров, двинулся в обратный путь и предпринял со своими людьми долгий и трудный двухдневный переход через Селвуд к Батлей или Эдгарлей у подножия Гластонбери Тор (которые, предположительно, отождествяют с Игле-ей), далее вверх по северному склону Полден Хиллс и затем по гряде к возвышенности над Эдинтоном. Сторонники этой гипотезы также вынуждены считать, что укрепления, которые обороняли даны после битвы, — это Бриджуотер либо Даунэнд на Полдене{65}.