Помощник хирурга - Патрик О'Брайан

— Да, конечно, — сказал Блейн. — Мне бы хотелось... но все детали я сообщу вам завтра, как только смогу свериться с записями. Очевидно, вы должны их знать. Всё же надеюсь и верю, что это знакомство будет иметь лишь историческое значение и миссия завершится через неделю или около того, разве что уже не завершилась. Так как на вас рассчитывать возможности не было, и счёт шёл буквально на дни, мы поручили это Понсичу.

— Помпеу Понсичу?Сэр Джозеф кивнул.

— Он вник во все детали. Изучил всю предоставленную информацию и согласился, несмотря на преклонный возраст. Заверил, что абсолютно убеждён в успехе.

— Если сам Помпеу так сказал, я вполне счастлив, — произнёс Стивен. — Лучшего человека не найти.

Помпеу Понсич был поэтом, учёным и лингвистом, которого знала вся Каталония, повсеместно уважаемым патриотом.

— У меня просто камень с души свалился, — воскликнул сэр Джозеф. — Временами я сомневался в правильности решения отправить пожилого писателя, пусть и авторитетного. Хотя и действительно, для правильного человека дело не стоит выеденного яйца и не требует подвига наподобие того, что вы совершили на борту «Леопарда» или в Бостоне, тут сработают лишь убедительные и твёрдые факты, правдивые факты, при необходимости подкреплённые документами, которые мы также подготовили. Видит бог, нет недостатка в свидетельствах, способных доказать вероломство Бонапарта по отношению к Каталонии, собственно как и к любой другой стране, если говорить начистоту.

— Очень рад, что решением вопроса заняты столь компетентные люди, — сказал Стивен.

— И хотя я был бы счастлив взяться за эту миссию, не меньшее удовольствие мне доставляет то, что вы нашли подходящего человека. Семнадцатого меня пригласили выступить в Институте, и без действительно острой необходимости моего участия в деле, мне бы не хотелось упустить этот шанс.

— Выступить в Институте, правда? Это большая честь, честное слово. Позвольте узнать тему вашего выступления?

— Вымирающая орнитофауна Родригеса. Но я освещу её шире. Собираюсь затронуть страусообразных Новой Голландии.

— Несомненно, вы должны поехать: мы и не собирались просить вас отправиться в Средиземноморье до возвращения Фэншоу. Конечно же отправляйтесь. Кроме всего прочего, вы встретите так много интересных людей — помяните меня добрым словом при встрече с Кювье и Сент-Илером[15] — и у вас будет прекрасный шанс вступить в непосредственный контакт с... — он поймал холодный взгляд серых глаз Стивена, понял, что портвейн, восторг и профессиональное рвение почти заставили его совершить опрометчивый шаг, и быстро стал искать способ выйти из положения, сохранив кредит доверия, — со старыми знакомыми, — сбивчиво закончил он.

— Со старыми знакомыми по науке, конечно, — поправил Стивен. — Особенно жду новой встречи с Дюпюитреном,[16] я всё же люблю его, пусть он и занимается Бонапартом как пациентом. Присутствовать при аускультации, проводимой Корвизаром,[17] увидеть его любопытный зонд и искусственный задний проход.

Осуществить несколько новых приобретений чисто научного толка.Несмотря на взаимное почтение, даже взаимную привязанность, на мгновенье повисла лёгкая неловкость.

— И всё же, несмотря на то, что цель вашего путешествия совершенно невинна, — абсолютно другим тоном продолжил Блейн, — нет ли опасности, что вас опознают? Вы причинили французам изрядный ущерб, и очень глупо рассчитывать на одни лишь гарантии неприкосновенности — не все связанные с разведкой люди разделяют вашу щепетильность.

— Я думал над этим, и сейчас угроза кажется мне незначительной. Единственными французами, которые по имени или внешне могли бы меня опознать, это Дюбрей и Понте-Кане. А как вам известно, оба мертвы. Их приспешники, владеющие, вероятно, смутным представлением о моей личности, всё ещё в Америке. Даже при худшем стечении обстоятельств, если их немедленно отозвали, наш славный пакетбот совершил невероятно стремительный переход, и они появятся во Франции не раньше, чем спустя несколько недель после моего возвращения в Англию.

— Это верно, — сказал Блейн.

— К тому же, — сказал Стивен, — я также рассматриваю эту поездку с точки зрения разведки: будь что-то подозрительное связано с моим именем, общественному утверждению моей научной роли пришёл бы конец — и я думаю, что могу рискнуть без ложной скромности сказать, что никто в Европе не знает об анатомии родригесского дронта больше меня, — и, отдавая себя в руки врага, шагнув в пасть льва по собственной воле, я продемонстрирую собственную сознательную невиновность и отсутствие любого злого умысла.

— Вновь в точку, — заметил сэр Джозеф. — И не сомневаюсь, что ваш очерк о дронтах наделает шума, прославив вас, в качестве выдающегося авторитета в данном вопросе, хотя едва ли имеется такая потребность. Всё же я буду рад, если вы вернётесь как можно скорее, до того как возникнет хоть малейшая возможность прибытия любого агента из Америки. В любом случае, рискну предположить, что вы предпочтёте отправиться без промедления. Вскоре начнётся заварушка. Желаете ли вы, чтобы я позаботился об официальном разрешении и транспорте? Двенадцатого отправляется картельное судно, которое прекрасно подойдёт.

— Если вас не затруднит, — сказал Стивен. — И раз вы так добры, позволю себе озвучить ещё две просьбы.

— Для меня удовольствие это слышать, — ответил сэр Джозеф. — Вы лишь немногое позволяете нам для вас сделать. А после дела с «Леопардом», а теперь вот и с Бостоном, мы вам крайне обязаны.

— Первое касается миссис Вильерс, — поклонившись и мгновенье поколебавшись, начал Стивен. — Как вы поняли из моего отчёта, эти бумаги удалось получить во многом благодаря её участию, в то же время, она остаётся в неведении о моих связях с Департаментом. По очевидным причинам Диана сопровождала меня на пакетботе. Но формально оставаясь вражеским резидентом, по нашему прибытию она была задержана.— Разве? — склонив голову, воскликнул сэр Джозеф.

— Как вы должно быть помните, — не спеша продолжал Стивен, — во время последнего нашего разговора о ней, вы были смущены её связью с миссис Уоган.

— Припоминаю, — кивнул сэр Джозеф. — И саму леди я тоже помню. Прекрасно помню.

Я имел удовольствие познакомиться с ней у леди Джерси и вновь встретиться в Павильоне. Но если не ошибаюсь, вы были смущены не меньше моего во время её неожиданного отъезда в Штаты.

— Это так, и я безмерно рад признать, что полностью заблуждался. Её преданность этой стране совершенно не пострадала из-за связи с мистером Джонсоном или любых бумаг, которые ей пришлось подписать. Это я могу безоговорочно гарантировать. Моя просьба заключается в том, чтобы её отпустили.