Преступления могло не быть! - Шракбек Кабылбаев

А. Бойко, А. Ершов.

Перешагнув последний рубеж

Два года назад они еще сидели за школьными партами, учились, спорили, решали свои ребячьи проблемы, мечтали о будущем. И никаких отступлений от норм, как говорят врачи и психологи, в их физическом и интеллектуальном развитии не наблюдалось. Правда, в сферу их личной жизни никто не пытался вторгаться, и, следовательно, мало кто мог знать, как одно они узнали слишком рано, другое поняли превратно, третье осквернили, не узнав ему настоящей цены. В результате, понятие о любви, чести, долге сменилось цинизмом, стремлением жить, пренебрегая законами и общественной моралью.

И вот эти трое парней на скамье подсудимых. Что привело их сюда? Какое преступление совершили они перед обществом?

Осенью в городе поселилась тревога. По ночам в тиши окраинных улиц и переулков неизвестные нападали на одиночных прохожих, неожиданно наносили удары твердым предметом по голове. А когда человек падал и терял сознание, бандиты обшаривали его карманы, снимали часы, раздевали.

Потом в этих ограблениях стала чувствоваться зловещая преднамеренность: три нападения подряд, и все жертвы — шоферы такси. Трагический конец выстрел из обреза в затылок.

Милиция сбилась с ног в поисках преступников, орудовавших нагло, по-зверски. Но шли дни, осень сменилась зимой, уже теплым дыханием заявила о своем приходе весна, а преступники продолжали разгуливать на свободе, увеличивая счет своим жертвам. Город не знал такого прецедента, и поэтому дико было слышать об изуверствах, совершаемых какими-то выродками.

Но час расплаты пробил. Перед судом стоят трое и рассказывают о своих похождениях. Они даже пускают слезу, молят о пощаде.

В зале напряженная тишина. Перед присутствующими проходят свидетели и потерпевшие. Их много, более ста. Они отвечают на вопросы суда, дополняют показания. В зал заседания явились и «подруги» обвиняемых. Это юные, раскрашенные девицы в миниюбках, развязные, наглые. Некоторые из них «приблизительно» знали о проделках своих дружков, даже подсказывали им «быть поосторожнее»(?). Как ни странно, на лицах этих «свидетельниц» нет и признаков стыда и раскаяния. Выходит, что их мало интересовали методы добычи денег, на которые устраивались кутежи и попойки.

Теперь они протрезвели от угара разбойной жизни. Пробыв в камерах предварительного заключения не одну ночь наедине с собой, эти горе-герои передумали многое, и логика содеянного привела их к неумолимому выводу: пощады не будет. Всхлипывает Григоров, судорожно вздрагивают тонкие губы Замирайлова, хнычет Яуфман.

Трусы, достойные презрения! Какая стихия породила вас? Какие обстоятельства способствовали порождению звериных инстинктов?

Разобраться во всем этом, конечно, не так-то просто. Но ясно одно: ни школа, где они учились, ни коллектив, где они работали, ни все в целом наше общество, где властвует закон братства, где честь, гуманность, труд являются символом гражданской доблести, мужества, не были средой, породившей преступников.

Ответ дают сами подсудимые. Их жизненное кредо ничтожно, объяснения примитивны и смахивают на браваду бездумных прожигателей жизни, кутил, пропойц и бездельников.

В семьях, где выросли эти лоботрясы, царила атмосфера мещанства. Здесь бытовали такие взгляды, как «тащи не из дома, а в дом», «не украдешь — не проживешь», «на общественное надейся, а свое держи» и другие, аналогичные.

Не сразу, а постепенно, исподволь складывались у трех молодых преступников своеобразные понятия о достижении благ в жизни, возникало и крепло намерение любым способом обогатиться. Дух и нравы, царившие в семьях Замирайловых, Григоровых, этих островках мещанства, изо дня в день подготавливали почву для произрастания ядовитых растений. Мирок обитателей этих островков был настолько ограничен, что в нем не нашлось места ни книгам, ни интересам.

Мы листаем пухлые папки следственных дел, читаем протоколы допроса, знакомимся с биографией обвиняемых. Вот один из них — Замирайлов, вдохновитель и главарь шайки. В возрасте двенадцати лет он остался без отца. В дом пришел отчим, грубый и вечно под хмельком. На что он пил, на какие источники ублажал свою душу, мальчишка узнал быстро: отчим открыто похвалялся своими махинациями на производстве.

«Побочные» доходы имела и мать Замирайлова. Работая на фабрике, она крала там кожу и из-под полы продавала ее на вещевом рынке. Иногда сбывать краденое помогал ей сын, получая за это щедрые вознаграждения. Один из подарков — мотороллер — был превращен Замирайловым в средство добычи денег. Окрепший питомец не захотел оставаться в числе «честных дураков», зарабатывающих хлеб «своим горбом». Он рыскал по городу, ища дружков и легкой удачи в жизни.

Еще будучи в школе, Замирайлов стал упорно заниматься боксом. Любовь к спорту отнюдь не была потребностью его души. Он просто-напросто вознамерился быть крепче и сильнее своих сверстников и при удобном случае отомстить им за их «неуместное» рыцарство. (Ребята однажды поколотили его за то, что он потехи ради втиснул в рот девчонке-однокласснице стручок жгучего перца).

Теперь судом и следствием досконально установлено, что не только для воздания мести за ребячью обиду готовился Замирайлов, тренируясь в секции бокса. Классически отработанный удар «пригодился» ему в ночных грабежах.

По характеру скрытный и замкнутый, Замирайлов чурался людей. Чтобы меньше встречаться с родными и знакомыми, он потребовал у своих родителей отдельную комнату с изолированным ходом. Отказа не последовало. Получив возможность жить в одиночестве, Замирайлов уходил из дома и приходил домой, когда ему вздумается. В семье никого не заботило, где бывает допоздна парень, с кем водит дружбу и чем занимается по ночам.

Впоследствии его комната превратилась в своеобразный склад, куда сносилось награбленное. Здесь окровавленные вещи стирались, сушились, приводились в порядок.

Однажды Замирайлов объявил своей матери, что больше не пойдет в школу. И мать не удивилась. Она будто бы ждала этого решения. Ее сын стал слишком «практичным». Он «познал» жизнь и теперь все измерял рублем: время. труд, знания, авторитет людей. Учеба, по его глубокому убеждению, — дело совсем невыгодное. Не считал он веселым занятием и работу на производстве. За 100–120 рублей вкалывать целый месяц!? Дудки! Нет, ему нужен такой бизнес, чтобы сразу оказаться за рулем собственной «волги».

Эти мечты и планы едва оперившегося бизнесмена явились, по существу, предтечей дальнейших трагических событий. Ночью на одной из тихих алма-атинских улиц раздался первый роковой выстрел. От него погиб шофер такси А. Ф. Пешков, пожилой человек, участник Великой Отечественной войны, отец семейства. Он вез в Малую станицу трех угрюмых парней. Жизнь его оборвалась в тот момент, когда машина на малой скорости завернула в глухой переулок, указанный пассажирами.

Прохожие видели «волгу», забуксовавшую в арыке, но не подошли к ней, потому что в машине сидело несколько мужчин, и они, по-видимому, не нуждались в посторонней помощи. Правда, сидевший за рулем «волги» Замирайлов был не настолько опытным водителем, чтобы сразу же вырваться из затруднительного положения. Боясь посторонних глаз, он попытался выключить внутренний свет в машине, но нарушил всю проводку. Мотор заглох. В темноте обшарив карманы убитого водителя (у него оказалось лишь 18 рублей), бандиты скрылись.

Второй выстрел грянул спустя две недели в том же районе. На этот раз жертвой убийц стал шофер такси М.И.Рящиков. Добыча опять оказалась мизерной — 23 рубля.

Надежды не оправдались. Таксисты, оказывается, не располагают большими деньгами. Не те объекты.

Идея ограбления кассы треста «Казэлектромонтаж», где числился слесарем Замирайлов, возникла под впечатлением какого-то зарубежного детективного фильма. Особенно запомнился кадр, когда две угрюмые личности ловко орудовали автогенным аппаратом, вскрывая сейф.

Из кинотеатра Замирайлов вышел с приподнятым настроением. В тресте ему знакомы ходы и выходы, охрана. Дружки признали идею гениальной. Началась подготовка к «делу».

В мастерской треста Замирайлов припрятал переносный сварочный трансформатор, комплект проводов, подобрал необходимый инструмент. А потом постепенно переправил все это домой. И никто на производстве не хватился исчезнувшего имущества. Не обнаружила пропажи и комиссия, проводившая инвентаризацию в мастерской. Поверила на слово: кому, мол, нужны эти причиндалы?

В данном случае бесхозяйственность на предприятии способствовала совершению очередного преступления. Несомненно, что кто-то из работающих вместе с Замирайловым видел, как тот прилаживал сварочный аппарат, но махнул рукой, дескать, кто в деле, тот в ответе.

Никто из сотрудников мастерских фирмы «Кзыл-Ту», где работал Яуфман, не задумался над тем, зачем парню искрогаситель, ружейные пули, над изготовлением которых он трудился у станка.