Интимные отношения - Элизабет Олдфилд

— Уже уезжаете? — спросил он Гарсона. — Может, в следующий раз съездим на скачки?

Несмотря на улыбку, которой сопровождался ответ Гарсона, Энни почувствовала его неслышный стон. После свадьбы Берт прижал его в углу, говоря о том, как ему нравится ездить на скачки, но — увы и ax! — ему редко удается это делать. Гарсон пообещал когда-нибудь взять его туда с собой. Это было ничего не значащее обещание, но с тех пор старик постоянно напоминал о нем.

— Вы дайте Энни календарь скачек, и, когда я ей позвоню в следующий раз, мы договоримся и поедем, когда вам будет удобно, — сказал Гарсон.

— Мне всегда удобно, — успокоил его Берт и, довольный, пошел к себе.

Снова обняв Энни, Гарсон еще раз поцеловал ее и, прошептав, что должен ехать, сел в машину.

— До встречи, любовь моя, — сказал он, и «мазерати» с ревом отъехал.

Несмотря на улыбку, с которой проводила его Энни, у нее было тяжело на сердце. После того как они занимались любовью, Энни даже заплакала, так она была переполнена чувствами, и в этот момент поняла, что любит Гарсона. Ей не надо было доказывать себе это, она знала.

А еще Энни прекрасно знала, что никакие силы и уговоры не могли бы заставить ее выйти за него замуж, если бы она не полюбила его. Не поэтому ли Энни ответила, когда Гарсон спросил, что будет, если она полюбит кого-то еще, категоричным: «Только не я»?

Энни села за кухонный стол. Но, несмотря на то что он называл ее «моя любовь» и непрестанно целовал, Гарсон ее не любит. Он ясно дал понять это, когда делал ей предложение. Он мог скучать по ней, сходить с ума от желания, но ни разу не сказал ей: «Я люблю тебя», даже в момент наивысшей страсти. Энни опустила голову. Наверное, она должна быть благодарна за то, что он по крайней мере не обманывает, но ей хотелось, чтобы он хоть раз солгал ей в этом.

Она почувствовала пустоту внутри. Еще недавно их брак казался ей огромным счастьем, но сейчас перспектива до конца дней любить Гарсона, который не отвечал ей взаимностью, превратила его в золоченую ловушку.

Глава 8

— Вот я и говорю своей соседке Молли, она у нас в драматической студии была на главных ролях, это было — о! — уже пятнадцать лет назад. Не правда ли, как летит время!.. — Старушка замолчала, потеряв нить беседы, потом начала снова:

— Я говорю Молли: давно что-то не видно вашего мужа.

— Он уезжал по делам, приехал только вчера вечером, — объяснила Энни.

Она сидела в приемной у доктора и ждала своей очереди, и тут на нее налетела эта старушка, которую Энни едва знала, и начала болтать, как будто встретила давнюю подругу. Энни, нахмурившись, посмотрела на табло, где вот-вот должен был зажечься ее номер. Когда Гарсон уехал, она тешила себя надеждой, что он не сможет долго находиться вдали от нее, побыстрее закончит свои дела и прилетит домой хотя бы на выходные. Но ее надежды оказались напрасными. Мало того, он отсутствовал не шесть недель, как планировал, а все восемь.

— Берт Кокс рассказал мне, что они с вашим мужем собираются ехать на скачки, — продолжала сплетничать пожилая дама.

— Они как раз сейчас там, — сказала ей Энни.

— Надеюсь, Берт тепло оделся. Сейчас погода солнечная, но в воздухе уже пахнет зимой, и мы, старики, очень это ощущаем. — Старушка зябко подняла воротник пальто. — Я пришла из-за простуды. Я часто простужаюсь. В прошлом году дошло даже до гриппа, я себя тогда отвратительно чувствовала и…

Последовали бесконечные жалобы на недомогания, которые Энни была вынуждены выслушивать, но ее мысли были далеко — она не переставала думать о Гарсоне. Говорят, время лечит, так оно и случилось. После бесконечных дней и ночей, которые она провела, с грустью размышляя о своей безнадежной любви, она каким-то образом свыклась со своим положением.

Она прекрасно знала о его чувствах к ней, так чего же жаловаться? Сама во всем виновата, согласившись стать его женой. Но, даже не любя, Гарсон нежно заботился о ней, с ним она познала счастье чувственной любви. Не так уж мало!

Энни опустила голову. Пусть ее боль пластырем не вылечить, но она с ней справится. Кроме того, всегда есть надежда на то, что влечение Гарсона может перерасти в любовь. Она улыбнулась, вспомнив, какую страстную и бурную ночь они провели вчера. Так что она могла надеяться.

— Это не вас вызывают, дорогая? — подергала ее за рукав старушка.

Энни испуганно взглянула на табло.

— О, да, спасибо.

Оливер шумно вздохнул.

— Мамочка, ты совсем не слушаешь. Энни перестала нарезать грибы, которые она готовила к обеду.

— Что такое?

— Я говорю, что уже пять часов, а их все нет. Ты сказала, что они приедут и… — Малыш замолчал: за окном послышался шум мотора. — Вот они! — закричал он и выбежал из кухни.

Энни улыбнулась, услышав, как он открывает входную дверь. Она была в задумчивости, потому что, решив проблему неразделенной любви, получила взамен другую. Она положила руку на живот. В ней росла и развивалась новая жизнь.

Однако эта проблема ее мало тревожила. Пусть Гарсон не хочет заводить детей, она была уверена, что когда он привыкнет к этой мысли, то будет доволен. Гарсон любил детей. Он находил время не только для Оливера, но и для его друзей, которые приходили к нему играть. Он будет любящим отцом.

Энни разложила грибы в горшочки. Хотя ее беременность была совершенно неожиданной и довольно скорой, она была ей рада. Оливеру тоже будет хорошо расти с братишкой или сестренкой, но главное — этот ребенок был от Гарсона, от мужчины, которого она любила.

— Дедушка Берт выиграл много-премного денег! — сообщил Оливер, влетая в кухню.

За ним вошли Гарсон и Берт. Несмотря на темный ноябрьский вечер, их лица сияли. За ними на кухню ворвался холодный осенний воздух.

— Поздравляю! — сказала Энни и перевела взгляд на Гарсона. Его глаза, улыбаясь, смотрели прямо на нее. У Энни потеплело на сердце. — А ты выиграл что-нибудь?

Он снял кожаную куртку.

— Ни цента, — ответил он, насмешливо подняв брови.

— В следующий раз обязательно выиграешь, — заявил Берт, не сомневаясь, что они будут все время ездить на скачки. Он посмотрел на Энни. — Я подумал, что если мы с одним молодым человеком пойдем сейчас в магазин, то я мог бы купить ему подарок.

— Подарок мне? — спросил Оливер, от счастья округлив глаза.

— Вы очень добры, — сказала Энни.

— Очень добр твой муж, который отвез меня на скачки, — ответил старик.

— Мне самому понравилось, — улыбнулся Гарсон.

Проводив Оливера в гардеробную, Энни застегнула на нем куртку поверх свитера и брюк, надела на него шапку и перчатки и отправила возбужденного обещанным подарком малыша со стариком.