Все сложно - Сергей Александрович Плотников

— Это он не по-большому хочет, а пытается удержать в себе набранную ману. Он весь прошлый день провел в Источнике и сегодняшнюю ночь. Едва не светился от закачанного в себя, когда я его забирал, — объяснил мне демон-медик, деликатно сдерживая смешок. — Причем сам попросил его проводить, чтобы меньше отвлекаться от медитации по дороге. Так что ты уж… помягче с ним.

— Наш лысый без шуток молодец, — кивнул я. — Я тут почитал его записи… Жалко с вами Архи не пришел, похвастал бы перед ним. Зацени, что теперь могу!

Между пальцами моей руки, сведенными в импровизированную чашу, проскочило несколько небольших молний.

— “Вышибала”? — все-таки узнал врач. — Долго же у тебя его держать получается.

— Не поверишь, это тот самый, что я скачал с индуктора третьего дня, — гордо похвастался я. — И я в зал Источника на зарядку только оружие и броню стаскал, ни минуты лишней там не пробыл!

Казалось бы, поводов для гордости, причем куда большей у меня накопилось не так уж и мало, но именно это достижение вызывало прямо мальчишеское желание покрасоваться перед приятелями. Уроки Сепеша по присоединению к каналам перекачки магии и выкладки Сени неожиданно помогли мне гораздо лучше обуздать внутреннюю энергию, чем получалось до того. Хотя, конечно, до тех высот, что сейчас достиг наш соратник-попаданец, мне было по-прежнему далеко.

— Надо мне тоже, что ли, попрактиковаться на досуге, — задумался демон, и тут же встрепенулся: — Гляди, начальство идет!

— Привет, Сугроб! — я тоже удивился, увидев бистмастера. Заместителю и правой руке магистра-главы Изыскателей в своем плотном расписании дел выделить время на сентиментальное прощания было не так-то просто. Тем более мы расставались-то уже меньше, чем на две недели. Это вот потом не очень ясно было, когда я опять вернусь в Ордэр.

— Буквально час назад обработали новые сводки от разведчиков, присланные воздушной почтой, — с места в карьер начал объяснять Миротворец. — Наблюдатели видят характерные дымы над тем берегом Великой. Похоже, у диких не попытка объединения вокруг залетного сфинкса случилась, а очередная междоусобная заварушка завертелась, в результате одна из сторон подожгла лес. Сделать это не так-то просто сделать в принципе и вообще табу, но иногда случается. Может, конечно, это все из-за пришлой магической кошки началось, но все же сомневаюсь. Однако подобный лесной раздрай как раз на руку: наблюдательные посты с берега скверные уберут, чтобы их пламя не прижало к воде. Да и нет излишков бойцов, чтобы на разведку воды отвлекать, когда кровников резать надо! В такой неразберихе куда проще захватить языка и вытрясти подробности. Как раз и узнаете сразу всю нужную информацию.

— Спасибо, так и сделаем, — искренне поблагодарил рыцаря я. Ну что ж, с самого начала рейд за сфинском был больше на удачу, так как время поджимало. А так куда больше шансов успеть точно узнать, угадал я с локацией, куда “мой” кот отступил, или нет. И если нет, можно даже до Древних руин попробовать успеть смотаться.

Глава 14 без правок

Наверное, как-то так по рекам путешествовали мои предки-русичи: есть ветер — отдыхай, нет — греби, а если мель на пути — лодку в руки и потащили! С той лишь разницей, что речная шхуна Ордена несла куда более совершенное парусное вооружение, чем славянская ладья или там варяжский дракар, да и вооружена была не в пример мощнее. Ну и такая “мелочь” как якорная лебедка тоже существенно облегчала жизнь на местами мелковатой Светлой. Этакий активный отдых под парусом, романтика походной жизни — только вот раздеться и позагорать нельзя. Ну и да: на драконьей спине совсем другие ощущения были: сидишь себе и в ус не дуешь. Разве что привязные ремни проверять периодически надо.

Несмотря на некоторое количество физической нагрузки и время, пока мы со штрафниками научились грести, не цепляя весла соседей, вниз по течению до впадения в Великую шхуна пробилась очень даже ходко. А там и весла перестали быть нужны: устойчивый боковой ветер, гонящий волны с легкими “барашками”, заставил наше судно буквально нестись по волнами! Всего-то и потребовалось, что пересесть на один борт, компенсируя ветровой крен. Берега отдалились, небо избавилось от рамок из древесных крон, задышалось легко и свежо, как это бывает только на большой воде. Даже одинокая виверна не стала портить нам настроение — то ли посчитала, что лодка слишком быстро движется, то ли побоялась покалечится о такелаж. Ну лепота же!

Правда, разделяли мое настроение далеко не все. Для экипажа судна это все была рутина, в меру опасная и весьма привычная, большая часть штрафников, с которыми я толком и не успел познакомится, в разных позах умостившись между лавками-банками, храпели. Меньшая тихо страдала морской болезнью, стараясь не попадаться на глаза Аше: эльфийка, лишившись возможности грести, начала с горящими глазами донимать вопросами о кораблевождении шкипера, а тот никак не мог от неё отделаться. Отдельно страдал Сёма, все так же подпирая затылком бизань: на лице его болезненная белизна боролась с не менее болезненной прозеленью. При этом ему как-то удавалось свести потери маны к незначительным утечкам, во всяком случае характерного движения энергии от него я не чувствовал.

…Первым гармонию природы над волнами начал портить запах. Мерзкие нотки горелого неторопливо нарастали, пока над горизонтом не появились те самые дымы. Вернее, целая стена из дыма, подпирающая небосвод — раньше мы её верхнюю часть принимали за причудливое облако. Пока мы добирались от Ордэра сюда, лесной пожар успел подойти ближе к реке — ветер прижимал его к воде. В небе над рекой потянулись птицы, в одиночку и стаями покидающие опасный берег. Причем летели даже те, что без особой на то причины столь широкую реку пересекать не решились бы.

Водоплавающим в этом плане было проще: утки, отчаянно подскакивая на не таких уж высоких волнах, вели через Великую вплавь стайки нелетающих утят. Прицел на удочке позволил мне убедится, что, например, здоровенные лесные жабы оказались не дурнее пернатых, устроив массовую миграцию. И всему этому очень радовались подводные обитатели, получившие неожиданный праздник живота. Когда громада дыма перекрыла нам солнечные лучи, по воде и воздуху ветер погнал редкие частицы пепла. Под частый кашель пришлось срочно изобретать повязки на лица.