Потому что (не) люблю - Стася Андриевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Речь получилась неожиданно длинной и пламенной. Когда я закончила, посыпались вопросы, соображения, опасения и надежды…
А потом, когда все разошлись, я сидела в своём кабинете и рыдала — так неожиданно много сил у меня ушло на этот шаг. Но на душе было легко, как будто шагнула я за какой-то опостыливший предел, а за ним — свобода!
Проревевшись, привела себя в порядок и рванула в город, в офис к мужу. Не факт, что я застала бы его на месте, но предупреждать не хотела. Хотела нагрянуть вот так, неожиданно, и, подцепив за пряжку ремня, потянуть на себя: «Что ты там говорил на счёт дальше и вместе? Я готова!»
Удивительно, но его кабинет был едва ли не единственным местом в городе, где мы ещё ни разу не сошли с ума. Так может, пора это исправить?
Где-то фоном истошно орал здравый смысл: «Стоп! Не дури! Потерпи! Нужно дождаться вестей от Никиты Сергеевича!», но взбалмошная девчонка в душе? крутила ему пальцем у виска и корчила рожи. Несло, ох как несло!
Данилы в офисе не оказалось, причём, уехал он незадолго до меня по срочному делу. Ладно, не важно. Часом раньше, часом позже.
Свернула в служебный коридор, и оттуда, по лестнице эвакуационного выхода выбралась на крышу. Была здесь до этого всего раз, прошлым летом, когда Данила взял её в аренду в дополнение к своему верхнему офисному этажу. Планировал оборудовать зону отдыха, но потом что-то отвлекло и проект завис.
Подошла к самому краю и, взобравшись на парапет, вцепилась в оградительный поручень. Осторожно склонилась немного вперёд, и дух захватило от высоты двадцати этажей! Было страшно, но так классно! Восторг и лёгкость, словно лечу. Хотелось визжать от восторга. Но когда кто-то вцепился в мои бёдра сзади, я истошно заорала от ужаса.
— Тихо, тихо! — потащил меня кто-то от парапета, и до меня вдруг дошло, что это Кир.
— Ты дурак? — обрушилась я на него. — Меня чуть инфаркт не грохнул! Кто так делает?!
— У меня к тебе такой же вопрос! — заорал он в ответ.
Замерли оба, продышались и вдруг одновременно рассмеялись, хотя лично меня до сих пор колотило.
Разговорились. Оказалось, Кир тоже заехал к Даниле — они договорились заранее, и тоже не застал его на месте.
— Заметил, как по коридору идёшь, пока догнал — ты уже тут. Чуть в обморок не грохнулся, когда увидел, куда ты полезла!
— Подумаешь! Тут ограда высокая. Вот иди сюда.
Снова, теперь уже оба, забрались на парапет.
— Отчего люди не летают, как птицы? — заорала я и распахнула руки.
— Ты, блин, птица! — вцепился в меня, прижимая собою к ограждению, Кирилл. — Ну-ка держись! Или живо уволоку.
Держал крепко, обдавая своим непривычным для меня, приятным ароматом, жаром мускулистого тела, силой и надёжностью, которые, возможно, могли бы быть моими, если бы не.
И на меня вдруг такое нахлынуло… Чердак, темнота, злой от испуга за меня Данила. Его запретные объятия, наша тайна, наша вина и сумасшедшее влечение, от которого бы бегаем, как только можем, но все дорожки всё равно ведут друг к другу.
«Не дёргайся, я с девчонками друзей не сплю!» — отогревая моё окоченевшее тело своим теплом, зло шипит он мне в ухо. «Я вообще-то тоже не сплю с его друзьями!» — огрызаюсь я. Смешно, особенно если учесть, что всё у нас уже было…. «Да мы с тобой, похода, святые…» — со злым сарказмом давит на больное Данила, и прижимает к себе ещё крепче. — «Не дёргайся, сказал! Святые, не значит железные…» — Говорит на полном серьёзе, а у самого предательский стояк мне в ягодицу упирается, и от этого он злится ещё больше 1 …
Молодые были, дурные. Я — ещё девушка Кирилла, Данила — его лучший друг… но, так уж получилось, уже мой первый мужчина. Даже больше того — мы с ним уже почти родители, только оба об этом пока не знаем…
Господи, если бы я тогда не сдурила и не поспешила с абортом, если бы доверилась ему — может и сейчас бы у нас всё было иначе!
Я заревела так внезапно, что Кирилл даже не сразу понял, что я больше не хохочу. А когда понял, забубнил на ухо что-то утешающее и, обняв ещё крепче, стащил с парапета. Усевшись на него же, усадил меня к себе на колени, как какую-то деточку. И он был такой здоровый, что я реально утонула в его объятиях. Обняла его, уткнулась носом в плечо и от души поревела. Кто бы мог подумать, что однажды Круглов станет моей жилеткой для соплей!
— Расскажешь? — заметив, что я наконец притихла, шепнул он.
Я смущённо отстранилась, промокнула веки.
— Всё нормально.
— М. И вот этот перформанс с полуночным переселением меня в вашу спальню тоже норм, да? И в ду?ше ты там что, шмотки свои раскидала? Я так и не понял.
— Всего лишь своё мокрое полотенце оставила.
— А, всего лишь? Ну, боюсь, Даныч считает иначе. Но зато именно так, как ты и задумала, да? А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо.
Я сползла с его колен. Было слегка неловко, но он наблюдал за мной с тёплой, покровительственной улыбкой, словно старший брат за накосячившей малолеткой, и, кажется, вовсе не злился. Поёжилась.
— Красиво здесь, но слишком ветрено, да?
Он тут же стянул с себя лёгкий летний пиджак и накинул мне на плечи. Приобнял.
— Просто вы, девочки, так устроены, что иногда вам нужно глобально выговориться, чтобы мозги на место встали. Так что, если всё-таки захочешь поговорить, не стесняйся, Марин. В любое время. Я умею слушать, уж поверь.
— Издержки профессии? — тут же ухватилась я за тему. — Ну давай, колись. Обещал!
— Уфф… Честно сказать, не уверен, что поймёшь, но… Я профессиональный дефлоратор. Чур, не путать с перфоратором!
В первый момент я подумала, что он прикалывается. Может, даже пытается меня развеселить, переключить внимание, но всё оказалось серьёзнее… и гораздо интереснее! Оказалось, это реально профессия, к тому же требующая особых навыков и недюжинной эмпатии. Не психолог, не сексолог, но что-то
