Шепот в ночи - Вирджиния Эндрюс

– Чем вы тут занимаетесь? Это отвратительно, – сказала я. – Вы уже большие и не должны принимать ванну вместе.

– Чем мы занимаемся – не твое дело. Закрой дверь, – снова приказал он.

Я хлопнула дверью.

– Отправляйся назад в свою комнату, Джефферсон, – велела я ему.

– А ты куда?

– Пойду расскажу все тете Бет. Она не знает об этом. Это так непристойно, – сказала я.

– Что значит «непристойно»?

– Иди в свою комнату и жди меня.

Я поторопилась вниз и обнаружила там тетю Бет, разговаривающую по телефону. Дяди Филипа не было дома, он ушел на встречу с рабочими, которых наняли на восстановление отеля. Она заметила меня и прикрыла рукой трубку.

– В чем дело, Кристи? – спросила она. – Я говорю по телефону.

– Мне нужно сообщить тебе кое-что немедленно. Поднимись наверх, – сказала я.

– Дорогая, ну что еще? Минутку, Луиза, у меня тут одна неприятность. Да, еще одна. Я тебе перезвоню. Спасибо.

Она повесила трубку и поджала губы, показывая свое раздражение.

– Да, слушаю тебя.

– Это все из-за Мелани и Ричарда. Они принимают ванну.

– И что?

– Вместе они сидят в одной ванне, вместе, прямо сейчас, – подчеркнуто добавила я.

– Ну и что. Они всегда все делают вместе, они же уникальны, это – близнецы, – сказала она.

– Но им же по двенадцать лет, почти по тринадцать и…

– О, понимаю! Ты считаешь это чем-то извращенным и грязным. – Она кивнула, как бы подтверждая подозрение. – Ну, близнецы, они – особенные. Они очень сообразительны и очень преданы друг другу. Они никогда не делают друг другу что-либо плохое и того, что может смутить кого-либо из них. Это же так естественно, они вместе формировались внутри меня и развивались рядом в течение девяти месяцев. Да я даже кормила грудью их вместе. Я думаю, что в этом есть что-то духовное.

– Но ты говорила, что хочешь переселить Ричарда в комнату Джефферсона, чтобы Мелани имела возможность уединиться, – напомнила я ей. Она пришла в бешенство от того, что я ей указала на расхождение в словах.

– Я имела в виду, что у нее будет комната, которая ей необходима, и не только из-за уединения, – сурово сказала она.

– Но…

– Ничего. Я не думаю, что они будут делать все совместно слишком долго. Становясь взрослыми, они будут отдаляться друг от друга настолько, насколько это возможно, а пока нет ничего плохого в их любви и привязанности друг к другу. Вообще, они – вдохновение друг для друга. Да, – она подчеркнула понравившуюся ей мысль, чтобы защитить их, – вдохновение!

Ее улыбка быстро исчезла, и она стала похожей на ведьму: глаза стали маленькие, как бусинки, губы – тонкие, а щеки ввалились, отчего ее нос стал длиннее.

– Меня не удивляет, что ты нашла их действия извращенными. У тебя такое несчастливое происхождение, и Ферн воспитывалась в вашем доме, и вообще.

– Что ты этим хочешь сказать? – спросила я.

– Пожалуйста, Кристи. Давай не будем влезать в этот неприятный спор. Спасибо, что ты пришла и рассказала мне о близнецах. Не волнуйся об этом. Кстати, Ричард много раз жаловался мне на то, что ты шпионишь за ними.

– Шпионю? Это – ложь!

– Каждому иногда нужно уединяться. Тебе тоже, так ведь? – добавила она. – Ну, а теперь мне нужно перезвонить своей подруге Луизе. Мы не закончили с ней очень важный разговор. – Она снова повернулась к телефону, оставив меня в шоке. Я повернулась и пошла наверх.

– Что случилось? – спросил Джефферсон, стоя в дверях своей комнаты.

– Ничего, Джефферсон. Забудь об этом. Забудь о них. Они ненормальные, – сказала я так, чтобы они слышали тоже. Я вернулась к себе, чтобы продолжить письмо Гейвину, но теперь уже получилась небольшая книга вместо письма. Теперь он был единственной живой душой, которой я могла довериться.

«Гейвин, жизнь с тетей Бет и дядей Филипом еще больше заставляет меня тосковать по моим родителям. В семье дяди Филипа нет любви. Дядя Филип бывает с семьей только за завтраком и обедом. Тетя Бет ведет себя так, как будто ее дети созданы в лаборатории, и поэтому они совершенные создания, которые не могут ошибаться. Когда она целует их, чтобы пожелать спокойной ночи или доброго утра, или когда дядя Филип целует их на прощание перед уходом, я вспоминаю, как папа и мама когда-то целовали нас с Джефферсоном. Я никогда не видела четырех людей, которые бы так формально относились друг к другу.

Но неважно, что тетя Бет говорит о близнецах, для меня они не более, чем двуголовое чудовище. Они такие странные. Мне кажется, что они были бы рады жить в безлюдном мире, и никто кроме них самих, даже их родители, им не нужен.

Они смеются и улыбаются только тогда, когда шепчутся по углам. Я знаю, они обсуждают нас с Джефферсоном. Откровенно говоря, я думаю, что дядя Филип считает своих собственных детей отвратительными, и поэтому он не любит проводить время в их обществе и не терпит их возле себя, когда он в отеле.

Мне интересно, почему дядя Филип женился на тете Бет. Он – красивый мужчина, он слишком красив для такой невзрачной женщины, как она. Ферн рассказала мне кое-какие ужасные вещи, прежде чем уехать. Она хочет, чтобы я поверила, что дядя Филип и мама были когда-то любовниками, прежде чем мама узнала, что он ей наполовину брат. Но перед тем, как случился пожар в отеле, мама сказала, что между ними не было ничего такого. До сих пор мне бывает смешно, когда я смотрю на дядю Филипа или когда замечаю, что он смотрит на меня.

Я никому не могу доверить это кроме тебя, Гейвин.

Мои подружки, такие, как Полина, интересуются всем этим и обсуждают друг с другом, но я стесняюсь им рассказывать об этих семейных неприятностях.

Не могу дождаться новой встречи с тобой и считаю дни до твоего приезда.

Передай сердечный привет дедушке Лонгчэмпу и Эдвине». Я долго думала как подписаться и наконец написала: «Любящая всем сердцем Кристи».

Было уже поздно, когда я закончила письмо. Я запечатала его в конверт и положила на ночной столик, чтобы утром не забыть отослать. Но я не стала готовиться ко сну. Вместо этого, я надела кофту, выглянула в коридор, чтобы убедиться, что все спокойно, и тихо спустилась вниз.

Как обычно, главный вход был освещен, и одна лампа была зажжена в гостиной. Я убедилась, что миссис Бостон там нет, и решила, что она уже ушла. Украдкой я прошла к входной двери и осторожно открыла ее. Затем я проскользнула наружу и тихо закрыла дверь за собой. Луна освещала фасад дома как прожектор. Ступеньки заскрипели подо мной, когда я двинулась вперед.

Вообще-то, думала я, Ричард и Мелани были правы, утверждая, что у меня есть секреты. У меня был один, который я хранила даже от Джефферсона. С тех пор, как похоронили моих родителей, я часто, уходя из дома под покровом темноты, навещала их могилы, чтобы поплакать и пожаловаться. Сегодня особенно я хотела пойти туда и побыть с ними, но я не была готова к сюрпризу, который следовал за мной по пятам.