Самый Лучший Ветер - 3 - Артём Сергеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он прав, — подтвердил я его слова. — У тех Древних, что жили задолго до Лютой Зимы, даже заведено было так. Чтобы показать, что ты лихой человек и вообще благородного роду, покупался самый дорогой дом, забивался самыми дорогими картинами и статуями, мебелью подороже, деньгами в сундуках, на первый этаж коней заводили, самых породистых, а потом…
— А потом замок вешали! — радостно перебил меня Килин Дизелёк, до того ему понравилась эта идея, — и стражу ставили, чтобы не пускать никого! Чтобы ходили все вокруг да облизывались, а посмотреть не могли! Только коней зачем, их же кормить надо, да и срут они как, гм… кони, что-то ты свистишь нам, штурман!
— А потом поджигали, — спокойным голосом, не в шутку помогая себе магией, чтобы пробрало с гарантией, убил я морально всю пятёрку гостей. Глоин неверяще икнул, адмирал замер со стрелкой лука, торчащей изо рта, Килина вообще перекосило, Телхар поперхнулся, и лишь Бифур, как самый информированный и опытный в людских обычаях гном горько, но твёрдо кивнул им всем в подтверждение моих слов. — И спасти никому ничего не давали, и с пожарища не уходили то того момента, пока одни головёшки не останутся!
— Но зачем?! — сумел выдавить из себя поражённый в самое сердце Килин. — Так же нельзя! Как это?! Не по понятиям это!!! Убивать надо за это!!!
— У всех свои понятия, — прохладно сказал я ему и Бифур вновь горько кивнул, подтверждая мои слова. — Жизнь — копейка. Деньги — брызги. Экономить — тяжкий грех. В гробу карманов нет. Тебе ещё или хватит?
— Хватит, пожалуй, — потерянно прошептал остальным Килин. Его и вправду чего-то мои усиленные магией сказочки подкосили, а вот остальные, особенно Бифур, ещё держались, и нужно было их дожимать, второго такого случая у меня не будет. — Только не говори, что ты такой же, не похож ты на такого, не могут люди такими быть, неправда это!
Вместо ответа я протянул руку к столу, взял ещё не распечатанную бутылку царского самогона, скрутил ему голову и под непонимающими взглядами гномов высунул руку в распахнутое окно, где и принялся выливать гномский нектар тонкой струйкой на лётное поле.
Килин с Балином, предводитель с адмиралом, впились мне в глаза, пытаясь понять, действительно ли всё это происходит сейчас на самом деле, не страшный ли это сон, Телхар схватился руками за голову и что-то протестующе замычал, а вот Глоин с Бифуром оказались поопытнее, чувствовалось влияние занимаемых должностей на их личности и долгое общение с людьми вообще. Особист тут же смёл полную бутылку со стола, показав мне, что будет защищать её до потери сознания, а штурман просто передвинул почти пустую открытую посудину поближе к себе, чтобы я не дотянулся до неё ни в коем случае.
Краем глаза я оценил их телодвижения, молодцы, а пока с отсутствующим видом потихоньку поливал траву за окном, пытаясь подавить в себе близкий образ далёкого Далина. Лил и старался не думать о том, что он со мной сделает за такое, если узнает, и не омрачится ли наша дружба. А в том, что узнает, можно было даже не сомневаться, уж про такой мой подвиг молчать гномы не будут. Но я постараюсь объяснить ему всё, Арчи поможет, что так надо было сделать, иначе не видать нам покоя, иначе гномы будут вспоминать нам этот долбаный уничтоженный монастырь при каждом удобном случае, насмехаться и не давать нам авторитета.
Нужно было дожать их здесь и сейчас, я это понимал. И под конец бутылки я уже вызверился на гномов от таких своих мыслей всерьёз, магия во мне заволновалась и забурлила, и гномы осели, испуганно отведя от меня глаза. Не знаю уж, что они такого во мне увидели.
— Только не говори, что ты и дирижабль вот так же можешь сжечь, — попросил меня адмирал, знаком показывая Глоину налить ему полный стакан.
— Ваш — запросто, — отрезал я, засовывая руку с бутылкой обратно. Хотел я и бутылку бросить, но почему-то почувствовал, что это уже будет прямое оскорбление, а не лихость, поэтому не надо. — Зовите, если что.
— Придём домой, выпью литра два чего-нибудь спиртосодержащего, из аптеки, — жалобным голосом сказал нам всем Килин, принимая от Глоина дрожащими руками полный стакан. — Покрепче чтобы, для нервов. А то ведь спать не смогу! Кошмары будут сниться! Кони горящие, ржут бедняжки, да что ж это такое!
Но тут подоспел Кирюха, выставляя в центр стола, между двух секир, глубокую скворчащую сковородку, полную жареного мяса и лука, щедро пересыпанного чёрным перцем.
— Мясцо ассорти! — похвалился он, принимая поражённое молчание на свой счёт. — Тут и свининка, и говядинка, и даже индюшатинка, для здоровья чтоб! А уж лучок-то какой! Восемь луковиц Ромашкинских, самых отборных! Сам бы ел, да каждый день, до того скусно вышло!
— Спасибо! — я потрепал его по загривку, а гости молча, с уважением поклонились.
— Давайте закусим по-настоящему, — предложил нам всем адмирал, — как того обычаи требуют! После третьего-то стакана, да полного! Для ясности мыслей!
Мне тоже всунули в руку полную посудину, для этого пришлось открывать последнюю бутылку, но я сопротивляться не стал. Гномы, с одной стороны, привычные, но на моей стороне магия, и я просто запретил себе пьянеть, оставив лишь лёгкую эйфорию, вызванную первой и второй, чтобы быть с гномами на одной волне.
Довольный Кирюха помчался было на кухню за ложками, но адмирал его остановил, поблагодарив за хлеб-соль.
— У нас свои завсегда с собой, — успокоил он нашего трюмного, и гномы завозились, доставая свои сиротские черпаки, золотые, кто бы сомневался, и все в драгоценных каменьях. После такого моя ложка не смотрелась, но гости уже предусмотрительно не обращали на это никакого внимания.
Довольный Кирюха вновь удул на кухню, помогать Антохе, а мы принялись упитываться, другого слова не подберу. Гости зачёрпывали мясо с луком полными ложками, с горкой, уважительно несли их ко рту над здоровенными ломтями хлеба, но ели очень аккуратно, с уважением к еде, что меня порадовало. Терпеть
