День космонавтики - Борис Борисович Батыршин

тут же поведала всем присутствующим, и училась играть, и новенькая, блестящая свежим пахучим лаком, чешская «Кремона», да ещё и с импортными нейлоновыми струнами — большое сокровище для людей понимающих, подарок Ленкиных родителей на пятнадцатилетие. Я, было запротестовал, что пусть именинница в таком случае и играет, тем более, что получится у неё это наверняка лучше, чем у меня, но попытка протеста была немедленно пресечена. «Раз уж ты принёс гитару, заявила Лена — вот и играй, тем более, что меня здесь все слышали, и не по одному разу, а твои таланты пока общественности не знакомы. А я уж подыграю, можешь не сомневаться!» Что ж, с именинницей не поспоришь — вздохнул я, и мы принялись подкручивать колки, настраивая инструменты перед импровизированным концертом.

Собираясь в гости с гитарой, я не задумывался, что, собственно, собираюсь исполнять. И вот теперь, когда вопрос встал, что называется, в полный рост, я стал искать подсказки, прежде всего, на книжных полках — а где ж ещё лучше проявляются вкусы и пристрастия обитателя комнаты?

Подсказку я нашёл почти сразу, и даже не одну — правда, первая оказалась не на книжных полках, а в углу, за письменным столом. Длинная сумка из плотной клетчатой ткани в форме груши с очень сильно вытянутым верхним кончиком и молнией по всей длине — я в первого же взгляда узнал сугубо специфический аксессуар, используемую спортсменами-фехтовальщиками. Осторожный взгляд выявил так же маску — довольно-таки покоцанную, что ясно свидетельствовало о частом использовании. Тут же имелась сразу три спортивные рапира, одна из которых была снабжена характерной рукоятью-«пистолетом», отлитым целиком из алюминия и с электроразъёмом на внутренней стороне щитка; две другие оказались типичным оружием новичка — с обычной, слегка изогнутой обрезиненной рукояткой, с гайкой-навершием в виде пластикового усечённого конуса. Верхняя четверть клинка «продвинутой» рапиры была замотана пластырем — ага, значит хозяйка участвует в достаточно серьёзных соревнованиях, где используется электрофиксация укола? А ведь это первый юношеский, никак не меньше…

— Давно занимаешься? — спросил я шёпотом, увидав, что Ленка перехватила мой взгляд.

— Ага, в Лужниках. — кивнула девочка. — Змой сдала на второй взрослый!

…Второй взрослый? А что, очень даже неплохо…

Я совсем, было, собрался развить тему, как вдруг в глаза мне бросилась вторая подсказка — томик «Трёх мушкетёров» полке, над самым письменным столом. Причём — не «макулатурная», с силуэтами гасконца и его друзей, вроде той, что стояла (а может, и сейчас стоит?) у нас дома, а гораздо более раннее издание, из «Библиотеки приключений и фантастики». Ого, а рядом-то — «Двадцать лет спустя», и тоже не «макулатурное» издание, а куда более раннее, чуть ли не пятидесятых голов. Когда-то я сам прочёл продолжение похождений знаменитой четвёрки в этом самом томике со связкой шпаг на бледно-жёлтом коленкоровом переплёте……

— Нравится? — кивнул я на книги.

Кажется, она покраснела — в самом деле, как-то несолидно взрослой уже барышне увлекаться явно «мальчуковым» чтивом — но всё же кивнула.

— Здорово! — ответил я. — У меня они тоже на полке любимых книг. Кстати, и песенка есть подходящая. Подыграешь?

Честно говоря, первой мыслью было спеть «Пора-пора-порадуемся…», ставшую бессмертной в исполнении Боярского, но что-то меня остановило. Сам сериал должен выйти на экраны лишь через пару-тройку лет, но многие песни из него звучали в более раннем музыкальном спектакле Дунаевского — я сам когда-то видел его в Московском ТЮЗе. Есть там именно эта песня или нет, я не помнил, но экспериментировать не стал — очень уж хотелось удивить именинницу чем-то, чего она ещё не слышала, но обязательно романтическим.

Что ж, вы просите песен? Их есть у меня!

…Париж, Париж! Чужие лица,

Письмо, желанье отличиться,

И обаяние столицы,

И жажда славы без конца,

И сон, едва смежишь ресницы:

Желанье — черт возьми! — добиться

Иль триумфальной колесницы,

Или тернового венца…[2]

Спасибо старым моим знакомым, бывшим ролевикам и реконструкторам, увлечённым темой семнадцатого века. Это была часть большого музыкального спектакля «Роман плаща и шпаги» — собственно, не песня даже, а скорее стихи, исполняемые под гитарную музыку. Так я и поступил, и наградой мне была тишина, после первых же аккордов повисшая в комнате.

…Трактиры, заговоры, шпаги,

Насмешка, первая дуэль,

Друзья, сообщники, бумаги,

Случайный взгляд, любовный хмель,

И ночи на чужом балконе,

И привкус мяты на губах,

Дороги, загнанные кони,

И хохот в винный погребах…

Именинница, прежде чем начать импровизированный концерт, зажгла несколько свечей, вставленных в горлышки бутылок из-под шампанского (одна из них уже почти скрылась под натёками разноцветного воска), и потушила верхний свет. Так что обстановка целиком соответствовала.

…И долгожданная минута -

Благодарение небес! -

Но чей-то личный интерес,

И чья-то ненависть к кому-то

Ведут к расшатыванью трона...

Итак — спасение короны,

Азарт ухода от погони,

Сквозная рана, топот, стоны…

Ленка удивилась, конечно, но вида не подала — начала подыгрывать, сначала тихо, потом, уловив ритм стихов, принялась импровизировать смелее, и я отметил, что мне с моими пятью аккордами и двумя баррэ до её уровня владения инструментом как до Луны… на четвереньках.

…Прощанье, холод медальона,

Слова любви, прыжок с балкона...

Последний шанс, последний порох,

Укрытье, клятва, тайный грот,

Засада, перестрелка, промах,

Провал.

Улыбка.

Эшафот…

Я умолк. Ленка, поняв, что стихи закончились, выдала утихающий проигрыш и в комнате повисла тишина — всего на несколько секунд, после чего гости дружно захлопали. Я заявил что-то вроде «Раз уж я явился с пустыми руками — ну извините, е успел, исправлюсь! — пусть это и будет моим подарком! И тут же сообразил, что говорить так не следовало, потому что со всех сторон посыпались вопросы: «Ох, а это твои стихи? А есть ещё что-нибудь? Почитай, ну Лёша, пожалуйста, очень просим!» Пришлось сначала отвечать, что нет, стихи не мои (по-моему, вышло не слишком убедительно), потом дать страшную