Имперская мозаика (трилогия) - Олег Маркелов

Этот третий был облачен в уродливый костюм-трансформер, который в маршевом состоянии выглядел хаотичным нагромождением узлов и блоков. Добравшись до вершины, он, откинув расположенную над выемкой в грудной пластине предохранительную скобу, утопил клавишу перевода в боевой режим. Пискнули сервоприводы, из подошв тяжелых ботинок выскочили стопорные штыри, а сами подошвы разошлись слоями, образуя подвижное вращающееся основание. Костюм раскладывался, перемещая блоки и сдвигая бронелисты. Через минуту он представлял собой небольшую, защищенную листами кевлара турель со спаренными энергетическими пушками большого калибра и сидящим внутри кабины оператором. Почти неслышно зашелестел генератор силовых полей, создавая тонкий защитный слой перед механической броней. «Драконом» костюм-трансформер прозвали за утробный вой, издаваемый его пушками при стрельбе.

— Башня — Старику! Развертывание закончил! К бою готов! — доложил оператор башни.

— Хорошо, Крыса! Принял! Как обзор? — Пехотинцы закончили высадку, модуль улетел, и теперь сержант ждал дальнейших вводных от командования.

— Обзор отличный! Все чисто! — Фигу через окуляры электронного прицела осматривал открывшиеся его взору окрестности. Насколько хватало глаз — до самого возвышавшегося у линии горизонта города Глоидора, столицы Глота и Триона, — не было никого, кроме таких же групп мобильной пехоты. Да мелькали то тут то там уносящиеся к небу десантные модули.

Справа, совсем близко от их позиции, выстраивалась, видимо уже получив указания, танковая колонна из нескольких десятков машин. Мимо, направляясь в сторону мегаполиса, промчалась группа разведки мобильной пехоты на одноместных бронированных скутерах. Компактные машины тихо стелились над самой землей.

— Принято… — Старый сержант наконец получил по коммутатору долгожданную вводную. — Ну что, толстозадые, пора немного поработать. Несколько часов мы проведем здесь. Возможно даже всю ночь. Разведгруппы работают, но где враг — пока неясно. Поэтому слушай мою команду. Высотку нам бог послал сладенькую. Ее и займем. Два часа, чтобы окопаться и оборудовать позиции. Крыса, ты на это время — часовой. Вместе со своими сиделками. Потом отдохнете. Все. Вопросы есть? Вопросов нет. Вперед!

Пехотинцы, ругая обстоятельства, нерасторопность разведчиков, глупость начальства и многое другое, что заставляет их париться в танкоподобных костюмах, споро взялись за дело. Из коробов были извлечены пять армейских сверхлегких полевых роботов-строителей. Применение легких сплавов и максимально ограниченные возможности позволяли не очень обременять бойцов излишней ношей. Роботы могли лишь проводить простейшие земляные работы, строя укрепления из естественных подручных материалов, что было бы весьма затруднительно делать самим бойцам в громоздких боевых костюмах. Комплект таких механических работников входил в экипировку каждого десантируемого отряда тяжелой пехоты. Обычные подразделения мобильной пехоты не имели этого блага и копали себе «могилы» самостоятельно.

Пехотинцы заняли наиболее удобные позиции на склонах и у подножия того холма, на котором торчал в костюме-трансформере Фигу. Роботы занялись нарезкой стандартных одноместных полуокопов для защиты тяжелых пехотинцев при ведении огня в положении сидя. Механизмы работали быстро, лишенные размышлений о том, что, возможно, спасают сейчас чью-то жизнь. Когда роботы добрались до вершины, чтобы заглубить позицию «Дракона» и прикрывающих его бойцов, сержант назначил очередность службы часовых и приготовился к долгому ожиданию. Над Глоидором опускались вечерние сумерки с легким туманом, предвещавшим теплую ночь.

— Ну что, сынки? Кто предполагал, что из навоза ваших (никчемных жизней — маменькиных подолов взрастут настоящие бойцы?.. Я — сержант Челтон. К моему огромному сожалению, меня назначили старшим инструктором в вашу долбаную экспериментальную учебку для недоносков. Надеюсь, этот первый набор гражданских отбросов будет на нашей базе последним!.. Но приказ есть приказ, и я обязан выбить из вас маменькино дерьмо. — Челтон стоял, мрачно рассматривая строй разномастных, одетых в гражданскую одежду существ. — А это — ваши сержанты. И не приведи вас господь ослушаться воли одного из них. Хуже вам будет только после предательства Империи. Хотя нет. Хуже быть не может. Сейчас вы — сборище ублюдков с разных помоек Империи, ни на что не способные и бесполезные. Именно таким и будет к вам наше отношение до тех пор, пока, пролив тонны пота и крови, вы не сумеете доказать обратное.

— А мы и сейчас можем! — Голос из строя прервал сержанта.

— Кто это разинул свой поганый рот? — Челтон жестом остановил устремившихся на голос сержантов и шагнул к новобранцам. — Имя?

— Ну, Гударгт… — Из второй шеренги нагло скалился молодой, крепкий гурянин.

— Солдат, когда официально обращаешься к старшему по званию, надо принять строевую стойку и спросить разрешения. При разговоре используется только обращение «сэр». — Сержант, остановившись напротив, вперил свой ничего не выражающий взгляд в смельчака. — Я ясно выражаюсь?

— Ясно… сэр… — Наглая улыбка не покинула лицо гурянина.

— В армии есть только два вида ответов: так точно и никак нет… Выйти из строя! — Челтон сделал шаг назад, пропуская новобранца. — Что же ты, солдат, можешь и сейчас?

— Доказать обратное, сэр. Я могу… Он не успел закончить фразу.

Челтон коротко ударил носком левого ботинка в незащищенную мышцами кость его чуть выше щиколотки. Тотчас перенеся вес тела на левую ногу, с поворотом плечевого пояса сержант нанес боковой удар правой в голову по траектории сверху вниз.

Челюсть гурянина не выдержала, вырываясь из суставных сумок. Новобранец словно подкошенный рухнул на пыльные плиты плаца.

— Вы все — ничто! Вы хуже, чем ничто! Вы — мразь, обладающая гонором и гипертрофированным самомнением! Вы привыкли качать права и считать, что осчастливили всех своим рождением. Но теперь для вас все изменилось. Здесь у вас нет прав и скоро не останется и желаний. Здесь нет мамочек, которые целуют ваши задницы. — Сержант обвел притихший строй тяжелым взглядом. — Я мог бы сейчас помочиться на этого ублюдка и его самомнение. Я мог бы втоптать его в эти плиты. Но я надеюсь, что из него, как и из некоторых остальных, получится все же настоящий солдат, способный отвечать за свои слова. Как те, кто умирал рядом со мной в прошедших войнах. За один дополнительный день их жизни я, не задумываясь, отдал бы все ваши никчемные жизненки!.. Не разочаровывайте меня больше, а то вам небо с овчинку покажется. Этого недоноска сейчас утащат в санчасть. А остальные — в дезинфекционные камеры. Потом — к парикмахерам. Потом — в баню. И наконец — на получение формы. Из развлечений это все на сегодня. Хотя нет… Вы слишком бодры для новобранцев. Не станем тянуть кота за яйца! После получения формы и до построения на ужин вы вполне можете успеть сделать малый марш-бросок. Шесть километров без норматива и без выкладки. Если не успеете к ужину, не расстраивайтесь. Многим из вас стоит похудеть.

Челтон кивнул младшим сержантам, приглашая продолжать, а сам зашагал к выходу с плаца учебки. Ему хотелось побыстрее оказаться на территории нормальных подразделений базы, среди нормальных солдат. Он был раздражен и расстроен. Сержанту не нравилась эта ситуация. Не нравилось, что пришлось так обойтись с гурянским юнцом. Он не хотел искать подход к сосункам и быть им нянькой или кем бы то ни было еще — кроме того, кем он был: сержантом спецназа 1-го Земного Флота.

Тяжелый крейсер с бортовым номером «Аш-Си-003», на котором находились агенты ЛСБИ, висел рядом с потрепанной, но не сдавшейся базой Трионского Пограничного Отряда. Командиры кораблей Свободного Легиона отказались от помощи и прикрытия, заявив, что имеют достаточно средств для обеспечения успешной высадки на Глот. Остальные планеты не привлекали такого внимания и не были включены в ближайший план действий. Поэтому Стингрей и Гаррет, получив от командира линкора, возглавлявшего операцию на Глоте, заверения в том, что наместник со свитой будет дожидаться агентов на борту линкора, позволили командиру «Аш-Си-003» отправиться к пограничной базе для оказания помощи.

Как только крейсер снялся с орбиты Глота, большая часть кораблей противника ушли в межпространственный прыжок. Все было проделано так синхронно и быстро, что не оставляло сомнений в единой координации маневра. По сообщениям пограничников, автоматические станции слежения зафиксировали возмущения многочисленных межпространственных тоннелей, уходящих куда-то за границы Империи.

На базе Трионского Пограничного Отряда подсчитывали потери и готовили расширенный рапорт кураторам Службы Имперской Безопасности. Помимо корабля-матки класса «Улей» пограничники лишились до сорока кораблей различных классов, большинство из которых составляли малые пограничные корабли. В принципе, из всего состава Трионского Пограничного Отряда остались база и три больших пограничных корабля класса «Читэ», вовремя успевшие подтянуться к базе и организовавшие оборону.