По образу и подобию - Нора Робертс

— Ты лучше присядь, Сахарок. — Леонардо подошел к ней и размял ее плечи. — Я положу тебе еды на тарелку.

— Мой пушистый медвежонок! — заворковала Мэвис. — Знаете, он меня просто избаловал. А уж теперь, с этим животом, ну это просто супер! Ты должна поглядеть!

Не успела Мэвис схватиться за подол своей блузы, как Ева вся съежилась и поморщилась.

— О, Мэвис, я не… ну ладно.

Живот предстал взорам во всей своей красе, подчеркнутой тремя соединенными друг с другом колечками на пупке.

— Теперь смотри сюда. — Продолжая придерживать блузу, Мэвис повернулась боком. — Видишь? Выпирает! Знаю, я и раньше говорила, что выпирает. Стоило мне узнать, что я залетела, как уже через пять секунд мне показалось, что выпирает. Но теперь-то уж точно выпирает! Ну совершенно!

Ева склонила голову набок и вытянула губы трубочкой. Действительно был заметен некоторый изгиб.

— Ты нарочно его выпячиваешь?

— Нет. Попробуй!

Ева хотела отдернуть руку и спрятать ее за спину, но не успела.

— Не бойся, ты ему не повредишь. — Мэвис прижала ладонь Евы к своему животу. — Ничего я не выпячиваю. Сплошной ребенок.

— Вот и хорошо, Мэвис. — Ева боялась, что ее ладонь взмокнет. — Это очень хорошо. Ты… нормально себя чувствуешь?

— Бесподобно! Все просто классно!

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал ей Рорк. — Знаю, это звучит банально, но ты вся светишься.

— Мне кажется, от меня исходят волны. — Мэвис засмеялась и плюхнулась на диванчик-визави. — Меня все еще, бывает, пробирают слезы, но это слезы счастья. Вот пару дней назад говорили мы с Леонардо, что скоро в наш дом переедут Пибоди с Макнабом, мы будем соседями. — Она взяла тарелку, которую принес ей Леонардо, и придвинулась к нему поближе на миниатюрном диванчике на двоих. — Надо будет присмотреть для них какой-нибудь подарок. Они же захотят обмыть свою новую квартиру.

— Разве она грязная?

— О боже, Даллас, от тебя умереть можно! — Мэвис со смехом сунула в рот еще одно канапе. — Обмыть, понимаешь, это значит — что-нибудь отпраздновать. Когда люди, например, переезжают на новую квартиру, они устраивают вечеринку, и им полагается дарить подарки. Причем подарок должен подходить для них обоих.

— И почему это людям полагаются подарки на все случаи жизни? — проворчала Ева.

— Заговор розничной торговли, — Рорк похлопал ее по колену.

— Точно, — мрачно кивнула она. — Держу пари, так оно и есть.

— Ладно, все это не важно, — отмахнулась Мэвис. — На самом деле мы пришли, потому что хотели поговорить о ребенке.

— Мэвис, с тех пор, как ты забеременела, ты только и делаешь, что говоришь о ребенке. — Ева наклонилась и взяла канапе с ее тарелки. — То есть я, конечно, не против, это нормально…

— Нет, это особое дело, и оно касается тебя.

— Меня? — Ева облизнула пальцы и решила стянуть еще один бутербродик с тарелки Мэвис.

— Ага. Мы хотим, чтобы ты была моим дублером на тренировках.

— Ты решила заняться бейсболом? — Ева откусила от канапе с муссом из лососины и решила, что на вкус оно совсем недурно. — А ты не хочешь подождать, пока не родишь?

— Да нет, при чем тут бейсбол? Тренировки по беременности и родам. Ты будешь моим дублером. Будешь помогать Леонардо, пока я рожаю.

Ева поперхнулась бутербродом и побелела.

— Глотни воды, дорогая, — со смехом предложил Рорк. — Опусти голову между колен, если тебе нехорошо.

— Заткнись! — Ева повернулась к Мэвис: — Ты говоришь… в смысле, я должна там быть? В том самом месте в то самое время? В той же комнате, где… это?

— Ну, ты же не сможешь быть моим дублером, находясь, скажем, в Квинсе, Даллас! Мне нужен дублер, чтоб ходил со мной вместе на занятия, разучивал дыхание, позиции и… ну, словом, все. Конечно, мой медвежонок — первый кандидат, но мне нужен кто-то на скамейке запасных.

— А можно мне просто посидеть на скамейке? Снаружи.

— Ты нужна мне там! — Слезы навернулись на глаза Мэвис и заблестели ярче, чем ее сапожки. — Ты моя лучшая подруга на всем белом свете. Ты должна быть со мной…

— О боже, только не плачь. Ты нас всех затопишь. Ну ладно, ладно. Я это сделаю.

— Мы считаем, — пояснил Леонардо, протягивая Мэвис зеленый носовой платок, — что вы наши лучшие друзья, и мы хотим разделить это чудо только с вами и больше ни с кем. К тому же вы самые уравновешенные и надежные люди из всех, кого мы знаем. В критической ситуации вы не потеряете голову.

— Мы не потеряем голову? — переспросила Ева.

— Мы хотим, чтобы Рорк тоже там был, — сказала Мэвис, продолжая всхлипывать в платок.

— Чтобы я был там?!

Ева повернула голову и удостоилась редкостного зрелища, доставившего ей несказанное удовольствие: на его лице отразилась полнейшая паника.

— Ну что, тебе уже не так весело, умник?

— Нам разрешают приглашать членов семьи. Это даже поощряется, — объяснил Леонардо. — А наша семья — это вы.

— Гм… Мне кажется, это было бы не совсем прилично… чтобы я видел Мэвис… в такой… ситуации.

— Да иди ты! — позабыв о слезах, Мэвис захихикала и шутливо хлопнула Рорка по плечу. — Любой, у кого есть «видик», видел меня, по сути, голой. И приличия тут ни при чем. Мы одна семья. Мы знаем, что можем рассчитывать на вас. На вас обоих.

— Конечно. — Рорк залпом проглотил бокал вина. — Конечно, можете.

Когда они остались одни, в мягком свете сумерек, при свечах, зажженных Соммерсетом, Рорк крепко сжал в ладонях руки Евы.

— Они еще могут передумать, правда? До родов еще несколько месяцев, они могут запросто передумать. Может, они захотят, чтобы это… событие происходило строго между ними. Так сказать, в частном порядке.

Ева взглянула на него так, словно у него вдруг выросла вторая голова.

— В частном порядке? В частном? Опомнись, ты же имеешь дело с Мэвис!

Рорк закрыл глаза.

— Господи, смилуйся над нами!

— Дальше будет только хуже. — Ева отстранилась и вскочила на ноги. — Оглянуться не успеешь, как она потребует, чтобы это мы принимали у нее роды. Они захотят, чтобы это происходило здесь, в нашей спальне, да еще с прямой трансляцией для ее поклонников. Пока мы будем вынимать из нее… это самое.

Теперь в его глазах читался подлинный ужас.

— Прекрати, Ева! Прекрати сию же минуту! — Рорка так разволновала нарисованная Евой картина, что он вытащил сигарету. — Давай постараемся просто успокоиться. Ты же наверняка уже делала это раньше. Ты же полицейский. Ты должна уметь принимать роды.

— Нет, нет и нет! Один-единственный раз, когда я еще ходила в патрулях, нам пришлось везти одну женщину в больницу. Господи, она орала, как будто ей всаживали стальные спицы прямо в промежность!