Легион. Психопат - Уильям Питер Блэтти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я хотел узнать насчет сукцинилхолина. Это ведь имеет отношение к убийству. Я прав?
— Да, это действительно так.
Амфортас кивнул и вышел из кафе. Киндерман еще какое-то время наблюдал, как он пробирается между столиками. Но вот Амфортас скрылся из виду. Лейтенант вздохнул, подозвал официанта и расплатился. Затем он поднялся по лестнице туда, где находился кабинет Маккуи. Директор беседовал с бухгалтером. Заметив Киндермана, он слегка опешил, но выражение его глаз скрыло пенсне.
— Наверное, вы хотите спросить меня про кетчуп? — ровным голосом съязвил Маккуи.
Киндерман только молча поманил его пальцем, и Маккуи тотчас подошел к нему.
— Вы помните того человека, с которым я сидел за столиком? — спросил следователь. — Вы запомнили его лицо?
— Довольно симпатичный джентльмен.
— Вы его раньше нигде не видели?
— Не могу точно сказать. За год в своих магазинах и кафе я вижу тысячи людей.
— А не был ли он вчера на исповеди?
— Что?
— Вы его видели?
— Не уверен.
— Подумайте.
Маккуи замолчал. Однако спустя пару секунд закусил нижнюю губу и отрицательно замотал головой.
— Понимаете, когда стоишь в очереди на исповедь, стараешься не смотреть на людей. Почти всегда прихожане стоят или сидят, опустив глаза, и каждый вспоминает свои грехи. Даже если я и видел его, те вряд ли теперь вспомню, — объяснил Маккуи.
Но человека в кофте с капюшоном вы видели.
— Да. Только я не могу сказать, был ли это тот же джентльмен.
— А можете ли вы с уверенностью сказать, что это были два разных человека?
— Нет. Но это тоже не точно.
— Понятно,
— Видите ли, я очень сомневаюсь.
Киндерман оставил Маккуи в размышлениях, а сам отправился в больницу. Там он сразу же заглянул в книжный киоск и тщательно осмотрел полки. Обнаружив роман «Угрызения совести», Киндерман покачал головой и взял книгу. Наугад открыв ее, он прочитал несколько строчек. «Да, такое он одолеет в два счета», — решил Киндерман и стал подыскивать еще одну книжонку, которая помогла бы его другу-иезуиту скоротать время в больнице. В конце концов он выбрал ромдн из рыцарских времен.
Киндерман подошел к кассе. Продавщица взглянула на обложки и засияла:
— Я уверена, ей это очень понравится.
— Не сомневаюсь.
И тут ему вздумалось купить какой-нибудь забавный брелок для Дайера. В кассе было полно всяческих безделушек. Неожиданно его внимание привлек большой пакет, и Киндерман, не мигая, уставился на него.
— Еще что-нибудь? — спросила девушка.
Но Киндерман уже ничего не слышал. Он медленно поднял пакет. Внутри находились розовые заколки для волос с надписью: «Большие Виргинские водопады».
Глава восьмая
Психиатрическое отделение Джорджтаунской больницы соседствовало с отделением невропатологии. Оно разделялось на две основные секции. В первой находились палаты для буйных. Здесь содержались пациенты, подверженные припадкам насилия. Параноики и активные кататоники. В лабиринте коридоров и палат затерялась парочка комнат, обитых войлоком. Уж что-что, а меры безопасности здесь соблюдались свято. В другой секции располагались так называемые «общие палаты».
Больные здесь не представляли опасности для окружающих. Большинство из них — люди преклонного возраста — попадали сюда по причине старческого слабоумия. В этих же палатах коротали свои дни и пациенты, страдающие шизофренией или депрессией, алкоголики или несчастные, перенесшие паралич. Кроме того, среди обитателей «общих палат» имелись и несколько пассивных кататоников. Замкнувшись в себе, они день за днем проводили в полной неподвижности с застывшими и странными выражениями лиц. Случалось, они вступали в разговор, являя при этом пример чрезвычайной исполнительности и скрупулезно следуя всем распоряжениям. В этих палатах не принималось никаких особых мер предосторожности. Пациентам разрешалось на денек-другой отлучаться из больницы. Пропуск им мог выписать кто угодно: от врача вплоть до подсобного рабочего.
— Кто выписывал ей пропуск? — осведомился Киндерман.
— Медсестра по фамилии Аллертон. Кстати, она как раз сегодня дежурит и явится сюда с минуты на минуту, — сообщил Темпл.
Они сидели в его небольшом уютном кабинетике рядом с дежурной стойкой. Киндерман разглядывал висевшие на стенах грамоты, дипломы и фотографии. На двух снимках красовался Темпл, на вид лет двадцати, в боксерской стойке, облаченный в спортивную форму университета. Взгляд его был свирепым. На других снимках Темпл обнимал какую-нибудь очередную кралю и широко улыбался в объектив. На столе лежал сувенир — маленький Экскалибур[13]. На подставке была выгравирована надпись: «использовать в экстренных случаях». К боковой тумбе стола кнопками был пришпилен лозунг: «Алкоголик — это тот, кто выпивает больше доктора». Разбросанные на столе бумаги были обильно посыпаны сигаретным пеплом. Киндерман повернулся к Темплу, стараясь избегать взглядом его расстегнутой ширинки.
— Я не могу поверить, — произнес следователь, — что эту женщину выпустили без сопровождения.
Пожилую женщину с пристани удалось, наконец, опознать. Киндерман показывал ее фотографию на всех дежурных постах больницы. В отделении психиатрии ее и опознали. Больной оказалась Мартина Отси Ласло. В «общую палату» ее перевели из окружной больницы, где она пробыла сорок один год. Болезнь Мартины классифицировали как кататоническую форму слабоумия. Оно началось у нее еще в юности. Этот диагноз оставался неизменным и поныне, с того самого момента, как Ласло перевели в открывшуюся в 19/0 году Джорджтаунскую больницу.
— Да, я просматривал ее историю болезни, — согласился Темпл, — и сразу понял, что там какая-то ерунда. Чего-то там явно не хватает. — Он прикурил и небрежно швырнул спичку в пепельницу, но промахнулся, и спичка упала на раскрытую историю болезни. Темпл мрачно проводил спичку взглядом.
— Черт их знает, чем они там занимаются. Она проторчала в окружной больнице целую вечность, так что никто и не помнит, с чего у нее крыша поехала. Ранние записи они куда-то засунули. А эти более чем странные пассы, которые она вытворяет руками, вот такие, — воскликнул Темпл и хотел было продемонстрировать их следователю, но тот оборвал его:
— Да, я видел, — спокойно произнес Киндерман.
— Правда?
— Она сейчас у нас в полиции.
— Я счастлив за нее.
Киндерман почувствовал неприязнь к врачу.
— Что означают эти движения? — поинтересовался он.
Вспыхнувшая над дверью лампочка прервала разговор.
— Войдите! — крикнул Темпл.
Порог кабинета переступила молодая, привлекательная медсестра.
— Да, доктор?
Врач взглянул на медсестру.
— Мисс Аллертон, вы выписывали пропуск Ласло в субботу?
— Простите?
— Ласло. Вы выписали ей пропуск в субботу, так? Медсестра озадаченно взглянула на него.
— Ласло? Нет, я не выписывала.
— А это что же такое? — удивился Темпл. Он взя со стола бланк пропуска и начал читать: «Фамилия и имя: Ласло Мартина Отси. Цель поездки: визит к брату в Фэрфакс, штат Виргиния. Срок:
