Месть в тротиловом эквиваленте - Сергей Самаров

— Капитан, сохраните на своем компьютере отпечатки пальцев предполагаемого убийцы Елены Анатольевны Нифонтовой и протектор резины разыскиваемой машины, — предложил я. — Если можно, попросите экспертов поискать отпечатки по вашей районной картотеке. Можно это сделать?

Я уступил место за компьютером капитану уголовного розыска. Он быстро и молча выполнил работу, отправил через свою почту отпечатки пальцев эксперту-дактилоскописту, выключил компьютер и встал.

Только он это сделал, как дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел высокий сухощавый человек в мундире с ярко-голубыми петлицами и с полковничьими погонами. Капитан уголовного розыска и носатый старший лейтенант МЧС уважительно вытянулись по стойке «смирно». Я со службой уже расстался, воспользовался благами гражданской жизни и остался сидеть по стоике «вольно».

Вошедший полковник был изрядно выпивши и дышал свежим перегаром. В руке он сжимал ополовиненную бутылку коньяка. Наблюдать такое в райотделе полиции мне было слегка странно, хотя я лично не встречал непьющих ментов, да и сам к этому вопросу отношусь без всякого лицемерия.

Я сразу понял, кто этот полковник.

— Меня к вам начальник вашего управления послал, — обратился он к капитану уголовного розыска.

Визитер сразу определил хозяина кабинета и представился, хотя был уже знаком с ним:

— Полковник Свекольников, следственное управление ФСБ России.

Несмотря на то что полковник уже весьма прилично залил за воротник, он держался хорошо, говорил твердо, даже с непререкаемой уверенностью в голосе. Похоже, он считал себя всегда правым и имеющим неограниченные полномочия.

— Это вы занимаетесь делом о пожаре в доме Нифонтовых?

— Так точно, товарищ полковник. Мы занимаемся.

— Там моя дочь погибла, — только теперь голос Свекольникова слегка дрогнул и сломался. Но он сумел взять себя в руки и продолжил: — Я хотел бы знать обстоятельства пожара, если что-то уже известно.

— Мы с экспертом МЧС как раз обсуждаем этот вопрос.

— У меня всего одна дочь была. Мать ее давно умерла. А теперь и дочери нет. — Голос полковника внезапно стал плаксивым и капризным.

Но осуждать его в такой момент никто не решился бы. Даже я.

— Стакан есть? Дайте!.. — Свекольников приподнял, словно показывая нам, бутылку с коньяком, объясняя этим, для чего ему нужна посуда.

На подоконнике на подносе стояли графин с водой и два пустых стакана. Капитан взял один из них и поставил перед Свекольниковым. Полковник поискал что-то глазами на столе, на подоконнике, вытащил пачку сигарет, но не обнаружил пепельницы и убрал ее.

— Разделит кто-то со мной мою беду? — спросил он, поочередно глянул на каждого из нас, но желания выпить не прочитал ни у кого. — Извините. Я, вообще-то, не пью. Просто горе сломало напрочь. Сам не думал, что буду воспринимать его настолько остро. Один остался. Внука отец заберет. Мне жить будет не с кем. Так что там случилось? В каком состоянии Нифонтов?

— О его состоянии лучше врачей спрашивать, — ответил старший лейтенант МЧС и тут же завертел носом, впитывая запах коньяка. — Из больницы пока не выписывают. Нам он сообщил, что проводка замкнула, это и стало причиной пожара. Место замыкания мы пока не нашли. Но это не говорит, что его вовсе не было.

— Вероятность поджога существует?

— Она всегда существует. Только с какой целью ему дом поджигать? Он ведь не застрахован.

— Я знаю. Много раз предупреждал — оформи страховку. А он все рукой махал. Вот и результат. Ни с чем остался. Да и ни с кем. А поджечь мог, чтобы жену убить. Пожар следы скрывает.

— У них были разногласия? — резко, словно гавкнул, спросил капитан.

— Да. Относительно сына и бывшего мужа, который хотел сохранить с Лилей хорошие отношения и после развода. Ругались порой крепко. Она дважды ко мне уходила, когда он руки распускал. Потом возвращалась. — Свекольников вылил в стакан остатки коньяка и выпил разом, как теплую газировку в жаркую погоду.

Он не смаковал, не пытался ощутить вкус напитка и не морщился. Сам, похоже, не воспринимал собственных ощущений. Это значило, что полковник пьет не для удовольствия. Он и в самом деле сильно переживает, его постигло настоящее горе.

— Я оставил свои координаты у вашего начальника управления. Если будут новости, сообщите мне. Впрочем… — Свекольников полез в карман, вытащил и положил на стол визитную карточку.

Я издали увидел, что там три телефонных номера. Видимо, служебный, домашний и сотовый.

— Просто позвоните. Приехать я всегда смогу. Нужна будет помощь, обращайтесь. По любому вопросу, не только по этому. — Полковник поставил на пол пустую бутылку, повернулся и вышел, не закрыв за собой дверь.

Носатый старший лейтенант не поленился, встал и аккуратно, без стука затворил ее.

Потом он вздохнул и сказал:

— Надо же, как горе человека ломает. Мы с ним раньше дважды встречались. Теперь и не узнал даже.

А меня внезапно посетила крайне важная мысль. Это было похоже на тот момент, когда ты сидишь в засаде. Противник приближается. Ты выбираешь момент для первой очереди. Работаешь на интуиции. Ждешь внутреннего посыла. Вот здесь он самый и прозвучал.

Причем так отчетливо, что голос мой обрел категоричность, железную твердость:

— Товарищ капитан, будьте добры, отправьте к эксперту стакан и бутылку! Пусть отпечатки пальцев снимут.

— Зачем? — не понял капитан полиции.

— Для коллекции, — сердито ответил я. — Надо поискать по картотеке, вплоть до всероссийской. Это не сложно. Ищет-то компьютер.

Капитан пожал плечами, но послушался, позвонил по внутреннему телефону и пригласил эксперта. Пока тот шел сюда, он повернулся к нам спиной и стал смотреть в окно.

Но капитан внезапно оживился, повернулся, взглянул на меня и спросил:

— Случаем не этот вот «Порше» вас интересует?

Я продвинулся между длинным носом старшего лейтенанта и столом к окну, посмотрел из-за плеча капитана. Темно-синий «Порше 911» без регистрационных номеров отъезжал от райотдела по улице Коммуны.

— Да, похоже, это та самая машина, — сказал я спокойно, без возбуждения, почти безразлично, как мне самому показалось. — Кто отъехал?

— За рулем солдат. Полковник занял пассажирское сиденье.

— Понятно. Он же не трезв. Законы хоть чуть-чуть уважает, — сказал старший лейтенант, вставший у меня за спиной.

— Относительно его отношения к законам согласиться не могу, поскольку уже встречался с попытками полковника фальсифицировать данные так, как ему выгодно, и обвинить в терроризме человека, не имеющего ни малейшего отношения к преступлениям подобного рода. Да и любого иного.

— Зачем ему это нужно было? — спросил капитан полиции.

Он говорил серьезно, понимая, что это возможный и даже достаточно распространенный вариант.

— Предполагаю, что было такое указание. Это во-первых. А во-вторых, чтобы выгородить другого субъекта, действительно виновного.

— Это серьезно, — заявил капитан и нахмурился. — Тут уже налицо служебный подлог.

— Потому полковником сейчас плотно занимается девятое управление ФСБ.

— Это что за контора такая? — поинтересовался старший лейтенант.

— Управление собственной безопасности, — проявил знание вопроса полицейский.

В дверь осторожно постучали. В кабинет вошел человек в гражданской одежде, воспитанный и вежливый, наверное, с далекого детства. Он принял в специальные картонные упаковки, которые принес с собой, бутылку, стакан и молча ушел. Я понял, что это был эксперт местного отдела дактилоскопии.

Тут мне на глаза попалась визитная карточка Свекольникова, которая навеяла мне любопытную мысль.

Я перевернул визитку, глазами сфотографировал сотовый номер, вытащил смартфон и послал вызов полковнику Мочилову.

— Здравия желаю еще раз, товарищ полковник!

— Слушаю, Тим Сергеич. Если можно, короче. У меня сейчас совещание.

— Из районного отдела полиции Истры пьяный полковник Свекольников только что уехал на том самом «Порше». За рулем солдат. Вот я и подумал, не мог ли он вчера ночью, сам будучи за рулем, съездить в деревню? Можно как-то проверить по биллингу?

— Для этого мне нужно в другое управление обращаться. Или через командование действовать, чтобы оно дало запрос сотовому оператору.

Сейчас я занят, но дам указание оперативному отделу. Пусть по моей просьбе обратятся. Через десять минут тебе позвоню. Может, даже раньше. Жди.

— Буду ждать, товарищ полковник. — Я убрал смартфон, заметил вопросительные взгляды, устремленные на меня, объяснил: — Это командующий войсками спецназа ГРУ. Я работаю над этим делом по его поручению. ГРУ мне по мере сил помогает. Командующий обещал ответить через десять минут.

— Хорошие помощники. Чтобы получить разрешение на проведение биллинга, нам требуется решение суда, — посетовал капитан полиции. — Это немалая потеря времени, как минимум — двое-трое суток. А у вас так вот сразу, за десять минут!