Атомная бомба - Владимир Губарев

Может быть, имеет смысл напомнить ему об этом?!

У начальника ПГУ Б.Л. Банникова прошло совещание о положении дел на комбинате № 813. Председательствующий, отличавшийся резкостью и бесцеремонностью, обрушился на научного руководителя И.К. Кикоина со всеми возможными обвинениями. По мнению присутствующих, именно он виновен в задержке пуска предприятия.

Б те времена считалось, что мнение высшего начальства — закон. Над Кикоиным начали сгущаться тучи — речь шла о смене научного руководства комбината.

Сразу же после совещания Исаак Константинович направляет резкое письмо Ванникову. Он, в частности, пишет:

«Итак…выяснилось следующее:

1. И.К. Кикоин лишен доверия руководителя проблемами атомной энергии.

2. Умственные способности И.К. Кикоина весьма ограничены и вклад этих способностей в порученное ему дело недостаточен

3. И.К. Кикоин совершает подлости.

При таких обстоятельствах само собой напрашивается единственно возможный организационный вывод, который по Вашему представлению несомненно будет сделан — об отстранении указанного И.К. Кикоина от ответственного поста, который он занимает и который он дальше, очевидно, занимать не должен…»

Скандал начал развиваться. Б.Л. Ванников принадлежал к тому типу руководителей, которые не терпели издевательства над собой. А именно так он воспринял письмо ученого. Естественно, он сразу же доложил о ситуации Берии.

Кикоин по рекомендации Курчатова решил тоже обратиться к руководителю «Атомного проекта». Тем более что в конфликт начали вмешиваться и другие сотрудники ведомства Берии. Естественно, они поддерживали ванникова.

9 марта 1948 года Кикоин пишет Берии:

«По дошедшим до меня сведениям, уполномоченный Совета Министров СССР по Лаборатории № 2 АН СССР тов. Павлов официально заявил Специальному комитету СМ, что я не верю в возможность осуществления диффузионного завода, в частности строящегося завода № 813.

Это настолько не вяжется со всей моей работой в течение последних четырех лет, что я счел необходимым дать по этому поводу объяснения, тем более что обвинения исходят от правительственного уполномоченного по лаборатории, заместителем начальника которой я являюсь.

В действительности дело обстоит как раз наоборот…»

Далее И.К. Кикоин подробно рассказывает обо всех перипетиях рождения нового метода и о ситуации со строительством завода. Свою точку зрения он высказывает предельно объективно.

В заключение ученый пишет:

«Ввиду того что тем не менее столь дискредитирующее меня заявление было тов. Павловым сделано и это необыкновенно осложнило условия моей работы, прошу Вас принять меня для дачи Вам лично объяснений по всей совокупности вопросов, с этим связанных».

Судя по пометкам, Берия читал записку Кикоина очень внимательно. Неизвестно, принимал ли он ученого, советовался ли с Курчатовым или кем-то другим — в архивах таких свидетельств нет, но атмосфера вокруг Кикоина резко изменилась: никто теперь не смел разговаривать с ним грубо, резко и оскорбительно. Никто, кроме Берии.

Где брать уран?

Урана нужно было сотни тонн.

В СССР было всего несколько килограммов…

Месторождения урана изучены были плохо, они находились в труднодоступных районах Средней Азии, да и числились настолько бедными, что начинать там добычу геологи считали безумием.

Впрочем, вскоре они вынуждены были изменить свою точку зрения.

В разрушенной войной Европе специальные команды — американские и наши — искали уран, с которым работали немцы. Кое-что досталось нам, но большую часть янки увезли к себе; в том числе и тот уран, что находился в нашей зоне оккупации. Американцы просто захватили «желтый порошок», погрузили на автомашины и исчезли. Наша группа физиков опоздала всего на пару дней, им доложили, что американской армии очень нужны были красители, ну а как отказать в такой мелочи союзникам?!

В августе 1945 года И.В. Сталин потребовал подробной информации о состоянии дел и о результатах исследований по атомной проблеме. И.В. Курчатов и И.К. Кикоин подготовили «Справку».

Сталин просил произвести расчеты необходимых материалов и средств для изготовления 100 атомных бомб. Профессора Курчатов и Кикоин сообщили в своей «Справке», что для этого необходимо приблизительно 230 тонн металлического урана.

А сколько же было урана в СССР?

Курчатов и Кикоин приводят точные данные:

«В 1944 году в СССР предприятиями Наркомцвет-мета было добыто 1519 тонн урановой руды и получено всего 2 тонны солей урана.

В 1945 году эти предприятия переданы в НКВД СССР и на них намечено добыть 5000 тонн руды и 7 тонн урана в химических соединениях. В 1946 году мощность предприятий будет доведена до 125 тысяч тонн руды и до 50 тонн урана… Технология получения металлического урана и урановых соединений разработана, за исключением особо чистого урана, необходимого для котла «уран-графит».

Такое впечатление, будто в стране очень мало урановых месторождений. А те, что есть, обладают малыми запасами руд, да и концентрация урана в них ничтожна.

Раздел «ресурсы урана в СССР и за границей» написан Курчатовым и Кикоин сухо, но тем не менее тревога за короткими фразами чувствуется.

О запасах урана сказано так:

«До 1944 года разведки на уран фактически не велись.

В настоящее время разведанные запасы урана в СССР по всем категориям (кроме предполагаемых) составляют 300 тонн и заключаются в двух месторождениях: Табошарском (Таджикская ССР) — 262 тонны и Майли-Суйском (Киргизская ССР) — 32 тонны…

Серьезным недостатком наших урановых месторождений является низкое содержание урана в руде (0,08 — 0,2 %), что ограничивает извлечение урана из руды.

Ввиду этого из 300 тонн разведанных запасов пока представляется возможным получить всего 100–120 тонн урана».

60 геологических партий в 1945 году вели поиск новых урановых месторождений. Они работали в Прибалтике и в Средней Азии, на Кавказе и на Северном Урале. Однако победных реляций пока не было… Вот почему «иностранный» раздел «Справки» Курчатова и Кикоина привлек особое внимание Сталина.

Там было сказано:

«В июле с.г. НКВД выявлено и вывезено из Германии 3,5 тонны металлического урана и 300 тонн его соединений, из которых можем получить 150–200 тонн металлического урана.

Этот уран немцами был вывезен из Бельгии.

Розыски уранового сырья в Германии продолжаются».

К сожалению, урана больше обнаружить в Германии не удалось.

В «Записке» упоминаются месторождения в Болгарии и Чехословакии. Одному из них суждено сыграть важную роль в «Атомном проекте СССР»:

«Чехословакия имеет известное урановое месторождение в Иоахимстали.

Ранее здесь добывались серебро и кобальт, а затем радий.

Запасы урана, по литературным данным, составляют около 1000 тонн со средним содержанием 0,85 %.

Для ознакомления с месторождением и выяснения целесообразности участия СССР в его разработке НКВД СССР командирует группу наших специалистов».

Буквально спустя несколько дней, 30 августа, Л.П. Берия по «ВЧ» получает информацию из Дрездена от П.Я. Мешика и С.П. Александрова. Фамилия одного из ближайших помощников Берия — Мешика — еще много раз будет встречаться в истории «Атомного проекта». Его назовут «псом НКВД», и он сам будет именовать себя так. Позже он исчезнет вместе со своим шефом…

С.П. Александров — горный инженер, профессор, кандидат наук. В 1937 году был «призван» в систему НКВД, где и служил. Это был опытный и знающий специалист, а потому Мешик и взял его с собой.

Итак, Мешик и Александров докладывали:

«Москва, НКВД СССР — товарищу Берия Л.П.

Докладная записка.

По Вашему заданию нам удалось обследовать Иохимстальское (Яхимовское) месторождение руд А-9 в Чехословакии…»

Напоминаю: «А-9» — это уран.

«Нам лично и группе наших сотрудников-специалистов удалось ознакомиться с геологическими картами, маркшейдерскими планами, статистическими и экономическими данными, посетить главнейшие горные выработки, осмотреть сооружения на поверхности, наблюдать работу обогатительной фабрики, связаться с рядом специалистов как рудника, так и курорта…»

Представителям «Атомного проекта» пришлось действовать и осторожно, и одновременно весьма решительно. Им было ясно, что фашисты проявляли особое внимание этому месторождению, а, следовательно, это еще одно свидетельство того, что в Германии все-таки была сделана попытка создать ядерное оружие.