Книга Трех (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

— Базара нет. Ладно, давайте, я пойду Таньку поддержу. У них же тоже испытание.

— А сам чего? — спросил Зайцев.

— Ага, сейчас. А вдруг со мной что случится? Ну нафиг эта стипендия. Того не стоит.

В его словах был определенный смысл. Конечно, за время демонстрации своих боевых навыков никто не умер. Так, покалечилось несколько учеников. С другой стороны, у них в связке не было врагов. Меня немного, совсем немного успокаивала лишь мысль, что один козырь в рукаве имеется. И в случае чего, я смогу избежать опасности.

— А никто не понял, что это было? — спросил я, когда Азамат ушел.

— В смысле?

— Почему они ко мне приперлись?

— Так ты же теперь местная звезда, — ответил Рамик. — Свой у наших, безродных. И вроде как уважаемый благородный. Как Хелдон Шолдерс. Два в одном.

— Там три в одном было, — поправил я его.

— Но Рамиль прав, — подтвердил Зайцев. — Среди нас ты пользуешься определенным авторитетом. А тот самый ужин еще больше расположил благородных. В школе не так много радостей.

— Учителя над этим стараются. Но давайте и правда собираться. Время уже.

Погода будто предсказывала сложный день. С самого утра субботы небо затянуло тучами, которые нависли над школой, не торопясь уйти прочь и грозили разродиться дождем. Листья налились золотом и грустно падали под порывами ветра. Трава потеряла свои краски и клонилась вниз, обнажая сухую уставшую землю.

— Предчувствие у меня плохое, — мрачно отозвался Рамик.

— Когда оно у тебя было другим? — спросил Мишка.

— Ничего, нормально все будет, — ободрял скорее себя, чем нас Зайцев.

После «званого ужина» он как-то оттаял, что ли? Больше не сторонился нас и не делал страшные глаза, когда слышал слова «нарушить», «за территорию школы», «чтобы Козлович не узнал». Сказать по правде, Леха был не из храброго десятка. И будь его воля, тоже отказался от испытания, как и Тусупбаев. Но ответственность перед родом делала свое дело. Тень трусости не могла упасть на фамилию благородного. Поэтому из аристократов участвовали все.

— Вон уже и первашей согнали, — указал в сторону кромки леса Мишка. — И Азамат с ними.

Тусупбаев стоял возле красивой высокой девушки с русыми волосами. И надо сказать, он не соврал. Она действительно была огонь. Мои мысли озвучил Рамик.

— Хороша. И как у него это получается?

— Потому что никто не может устоять перед животной казахской харизмой, — ответил я. — Давайте к нашим.

Среди второкурсников царило кладбищенское настроение. Будто вот-вот должны были принести того, кого станут закапывать. Оно и понятно, все помнили прошлый год. И от этого не ожидали подарков. Тем более, теперь каждый был сам за себя.

Я на мгновение встретился взглядом с Катей, и она сразу же отвернулась. Пару дней назад, без всякой на то видимой причины, Зыбунина пересела. Устроилась в одиночке на галерке. Я попытался в очередной раз спросить, так что же произошло, но не получил никакого ответа. Более того, наши «отношения» заинтересовали даже ее тетку. Она перехватила меня в коридоре главного корпуса.

— Максим, что у вас с Катей?

— Ничего у нас с Катей. Вообще ничего, — ответил я, еще разозленный поведением Зыбуниной.

Нет, ну правда, чего она? Вдруг ни с того, ни с сего. Отсутствие внятных объяснений бесило больше всего. Поэтому, как бы грустно мне не было, я решил ситуацию, так сказать, отпустить. Смысл бегать за человеком, который не хочет общаться? Мазохизм какой-то.

— Катя точно стипендию возьмет, — шептал Мишка, — с ней в связке Карим и Рамиль.

— Спасибо за поддержку, друг, — мрачно отозвался Рамик.

— Возьмет и возьмет, — пожал плечами я. — Рад за нее.

Мишка хотел еще что-то ляпнуть, но взглянул на меня и осекся. Молодец, правильно все понял.

— Добрый день, дорогие ученики, — громко сказала Елизавета Карловна, чуть ежась под порывами ветра. — Сегодня произойдет испытание, по результатам которого кто-то из вас будет получать стипендию весь учебный год. По традиции, сначала идут второкурсники, следом за ними первый курс.

Она еще что-то говорила, а я напряженно смотрел на Куракина и Аганина. Каждый в руке держал по длинной шпаге. Явно зачарованной. Я, конечно, надел «мертвецкую рубаху» Потапыча от прошлого хозяина, однако выдержит ли она?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Первая тройка: Кузнецов, Куракин, Аганин.

Я чуть не поперхнулся. Даже не по списку. Ожидал увидеть традиционную мерзкую улыбку от Саши, но мой заклятый друг был более, чем сосредоточен.

— Первый, кто принесет монету, получит стипендию. В добрый путь.

Куракин с Аганиным сорвались с места словно ошпаренные. Давайте, давайте, я по вашим следам пойду. Медленно, но верно. «Соратники» давно скрылись из виду, но я прощупывал их несколько раз с помощью Волны, неторопливо следуя по пятам. Ребята постепенно набрали хороший ход, будто бы даже не собираясь меня калечить. Или это очередная ловушка?

Глаз так вообще показывал странные вещи. Сначала большую особь в отдалении и несколько групп поменьше, а потом лишь ту, что далеко. И через некоторое время я понял, в чем тут дело.

Выбравшись на открытое место я увидел кровавое месиво: оторванные хвосты, копыта, уши, кишки. Одному даже повезло, у него сохранилась половина тела вместе с мордой. Бесы, как и в прошлом году. Только выводок намного больше, чем обычно. И парочка высокородных всех порешала. Причем с особой жестокостью.

Меня невольно передернуло. Якут учил нас в лесу одному — если есть возможность обойти магическое существо — обойдите. Никогда не угадаешь, сколько ему точно лет и как сильно оно сплетено с силой. Излишняя самоуверенность всегда наказуема. Уже второй месяц мы ходили, изучая следы, и почти каждое занятие он твердил одно и то же. А Куракин плюнул на это. Или, может, просто продемонстрировал свою мощь?

Когда я дошел до второй «мертвой остановки», мне откровенно поплохело. Я много видел некрасивых женщин, но та, что лежала передо мной, была явно их королевой. Высохшие пустые глазницы, обрезанный под корень нос и редкие волосы, растрепавшиеся и теперь не скрывающие отсутствие ушей. Я сразу понял, кто это. Злыдня.

При жизни она была невидимая. Способность для наших широт не редкая, но интересная. И казалась очень опасным противником для обычного человека. Но, конечно, не для мага. Интересно только, как Аганин и Куракин смогли ее обнаружить?

Я не без дрожи прошел мимо залитого кровью тела в стареньком потрепанном платье, злыдни старались походить на людей и копировали их во всем, и еще раз применил сначала Глаз и сразу Волну. Так и есть, остался последний, самый главный противник, который и охраняет монету. И наша парочка была уже возле него.

Неужели высокородные и не собираются на меня нападать? Тогда выйдет очень тупо. Сейчас они убьют финальную тварь, возьмут монету, а мне останется лишь локти кусать. Конечно, может, ребята еще подерутся. Но что-то мне подсказывало, что Куракин заберет ее без всякого боя.

Вот Макс, вот дурак. Решил, что всем нужна его шкурка, все хотят его обидеть. А Куракин попросту захотел выиграть в испытании. Показать остальным свое превосходство. И надо сказать, у него явно получилось. Я прибавил ходу, запоздало понимая, что все равно не успеваю.

Однако общая картина боя, который, собственно, уже заканчивался, меня удивила. Недооценка сил противника всегда выходила боком. С другой стороны, когда ты высокородный, с детства свыкаешься со своей особенностью, то адекватное восприятие реальности чуток нарушается. Вот парочка аристократов и прыгнула в воду, не зная броду.

На полянке, прикованная цепью к одному из толстенных деревьев, бесновалась химера. Пусть совсем молодая, но химера! Самая настоящая! Где ее только взяли? Они там в руководстве школы окончательно умом тронулись? Мне казалось, что не каждый взрослый маг способен с нею справиться. А лежащий ничком Аганин, не подававший никаких признаков жизни, пятящийся спиной вперед Куракин, лишь подтверждали мою догадку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})