Писатели за карточным столом - Дмитрий Станиславович Лесной

Ходасевич также оставил подробное описание «стиля» игры Брюсова, которого встречал и за игрой в «железку», и сам бывал его партнёром по преферансу и винту:

«Я на своём веку много играл в карты, много видал игроков, и случайных, и профессиональных. Думаю, что за картами люди познаются очень хорошо: во всяком случае, не хуже, чем по почерку. Дело вовсе не в денежной стороне. Сама манера вести игру, даже сдавать, брать карты со стола, весь стиль игры — всё это искушённому взгляду говорит очень многое о партнёре…

В азартные игры Брюсов играл очень — как бы сказать — не то, чтобы робко, но тупо, бедно, обнаруживая отсутствие фантазии, неумение угадывать, нечуткость к тому иррациональному элементу, которым игрок в азартные игры должен научиться управлять, чтобы повелевать ему, как маг умеет повелевать духам. Перед духами игры Брюсов пасовал. Её мистика была ему недоступна, как всякая мистика. В его игре не было вдохновения. Он всегда проигрывал и сердился… Зато в игры „коммерческие“, в преферанс, в винт, он играл превосходно — смело, находчиво, оригинально. В стихии расчёта он умел быть вдохновенным…»

Из этого фрагмента отчасти ясно, почему именно преферанс стал в XX в. национальной игрой россиян «советского» времени.

Вяземский, Пётр Андреевич

(1792–1878) князь, участник Отечественной войны 1812 года. Дипломат при Александре I, позже директор государственного заёмного банка, друг Пушкина, Дениса Давыдова, Нащокина, Толстого-Американца.

Вяземский любил играть в карты и оставил интересное рассуждение о карточной игре: «…Нигде карты не вошли в такое употребление как у нас: в русской жизни карты одна из непреложных и неизбежных стихий…» Страстные игроки были везде и всегда. Драматические писатели выводили на сцену эту страсть со всеми её пагубными последствиями. Умнейшие люди увлекались ею… Подобная игра, род битвы на жизнь и смерть, имеет своё волнение, свою драму, свою поэзию. Хороша ли, благородна ли эта страсть, эта поэзия, — это другой вопрос…

Карточная игра имеет у нас свой род остроумия и весёлости, свой юмор с различными поговорками и прибаутками. Можно бы написать любопытную книгу под заглавием: «Физиология колоды карт». (Вяземский. Старая записная книжка).

Известно стихотворение Вяземского «Выдержка», основанное на смешении картёжных терминов и бытовых фраз:

«Мой ум — колода карт. Вот вздор!

Но, знать, не первого разбора!» —

Прибавит в виде приговора,

Журнальной партьи матадор.

Вам, господа, и книги в руки!

Но, с вашей лёгкой мне руки,

Спасибо вам, могу от скуки

Играть в носки и дураки.

В моей колоде по мастям

Рассортированы все люди:

Сдаю я жёлуди и жлуди,

По вислоухим игрокам.

Есть бубны — славны за горами;

Вскрываю вины для друзей;

Живоусопшими творцами

Я вдоволь лакомлю червей;

На выдержку ль играть начну

Трещит банк глупостей союзных,

И банкомёт, из самых грузных,

Не усидит, когда загну;

Сменяются, берут с испуга

Вновь дольщиков в игру свою…

Бог помощь им топить друг друга,

А я их гуртом всех топлю.

Что мысли? Выдержки ума! —

А у кого задержки в этом? —

Тот засдаётся, век с лабетом

В игре и речи и письма;

Какой не сделает попытки,

А глупость срежет на просак!

Он проиграется до нитки

И выйдет начисто дурак.

Вот партьи дамской игрочки,

Друзья, два бедные Макара:

На них от каждого удара

Валятся шишки и щелчки;

Один с поблекшими цветами,

С последней жертвой, на мель стал:

Тот мелом, белыми стихами,

Вписал свой проигрыш в журнал.

Игра честей в большом ходу,

В неё играть не всем здорово:

Играя на честное слово,

Как раз наскочим на беду.

Кто ставит свечку злому духу,

Впрок не пойдёт того казна,

Кто легкоумье ловит в муху,

Чтоб делать из неё слона.

Не суйтеся к большим тузам,

Вы мне под пару недоростки;

Игрушки кошке, мышке — слёзки —

Давно твердит рассудок нам;

Поищем по себе игорку,

Да игроков под нашу масть:

Кто не по силам лезет в горку,

Тот может и в просак попасть.

А как играть тому с плеча,

Кто заручился у фортуны;

От лука натяни все струны

И бей все взятки сгоряча.

Другой ведёт расчёт и строгий,

Но за бессчётных счастье бог,

И там, где умный выиграл ноги,

Там дурачок всех срезал с ног.

Бедняк, дурак и нам с руки,

Заброшенный в народной давке,

У счастья и у всех в отставке,

Клим разве мог играть в плевки;

Теперь он стёр успехов губкой

Всё, чем обчёлся в старину,

В игре коммерческой с прикупкой

Он вскрыл удачно на жену.

Друзья! Кто хочет быть умён,

Тот по пословице поступит:

Продаст он книги, карты купит;

Так древле нажил ум Семён.

Ум в картах — соглашусь охотно! —

В учёном мире виден сплошь:

Дом книгами набит, и плотно,

Да карт не сыщешь ни на грош.

Памфил, пустая голова!

Ты игроком себя не числи:

Не вскроешь ты на козырь мысли,

Как ни тасуй себе слова.

Не такова твоя порода,

Игрой ты не убьёшь бобра:

Твой ум и полная колода

Я знаю, но не карт игра.

(1827)

Вяземский описал несколько игроцких эпизодов из жизни Пушкина.

Литература: Виноградов. Стиль «Пиковой дамы»; Вяземский. Полное собрание сочинений. Песни на стихи Вяземского.

Марк Твен

«Лишь немногими вещами в нашей стране пренебрегают так же непростительно, как покером. Высшие слои общества почти ничего не знают о нём. Время от времени встречаются послы, которые владеют некоторыми общими сведениями об этой игре, но невежество основной массы народа пугает. Я знавал одного священника, хорошего человека, добродушного, честного, без предрассудков и прочее. Но, несмотря на все свои положительные качества, он не знал, что такое „флеш“. Этого достаточно, чтобы устыдиться собственной принадлежности