Полдень Грифона - Кейн Адель

– Кто с Алирой в лазарете? – Лоран перевел тему и устало вздохнул, надеясь, что Бардос не станет артачиться.

– С ней Хеши. А где Беван?

– Я еще вчера послал его на Малый Гринфордт. Он встретит там Амели с матерью, они особые гости на сегодняшней зимней ярмарке, – ответил Лоран. – И Мюриэл должна быть.

Бардос замялся и принялся поправлять одной рукой полы мантии, но, как ни старался, она все равно постоянно сползала набок, открывая плечо. Лоран подошел к другу и молча помог ему.

– Спасибо, – тихо поблагодарил Бардос и потянулся к культе, но вдруг остановился.

– Болит? – спросил Лоран, кивнув на поврежденную руку друга.

– Накатывает иногда. Один день удачный, другой не очень…

– Какой сегодня?

– Не очень, – признался Бардос.

– Воспользуйся снова мазью Галин и сходи к Залии.

– Не хочу, – заявил вдруг библиотекарь и опустился в пыльное кресло, стоящее рядом с комодом. – Нет желания идти к Залии, – пояснил он. – Мой разум и так словно в тумане, не хочу, чтобы кто-то еще в нем терялся.

Глядя на ссутулившегося Бардоса, бездумно рассматривающего мыски своих поношенных сапог, Лоран вспомнил о том, как они с библиотекарем сутки напролет корпели в библиотеке, разыскивая всевозможные записи и книги про ведьм, Клык и вторжение Нортфроза на остров. Только теперь, с лихвой нахлебавшись воспоминаний и сопоставив их с настоящим, Лоран задумался над одним вопросом, который не давал ему покоя с того самого момента, как они вшестером во время бегства с Рафтмора на Форт-Роттерфол переходили мост.

Подцепив табурет за сиденье, Лоран подтащил его поближе к себе и сел напротив Бардоса, с любопытством глядя на то, как свет скользит с одного стекла его линз на другое, третье и четвертое. Кругляши ярусами держались друг над другом, будто ступени, уходя от уровня глаз ко лбу, чтобы в любой момент можно было потянуть нужный ряд стекол и увеличить что-то, на что и смотреть было бы нежелательно.

– Бардос, – начал Лоран, привлекая внимание друга, – когда мы шли по мосту к Роттерам, ты сказал, что бестии – вымысел и детские сказки.

Библиотекарь оторвал взгляд от сапог и уставился на Лорана.

– Да, я правда так считал, пока они не начали вылезать, как сорняки, из-под земли, котлы и метелки.

– Почему тогда ты не верил в их существование? Ты ведь обучался в провинции Груц’е, где хранятся самые древние знания, копий которых нет даже у нас. Неужели вам ничего не рассказывали о тварях?

Бардос подозрительно зажевал губу и поморщился, после чего как ни в чем не бывало ответил:

– Ты думаешь, всех подпускают к этим знаниям? – Он хмыкнул, поправляя на носу линзы. – Тебе прекрасно известно, насколько далеко простираются мои познания. Почему я не верил? Все довольно просто – нам четко объяснили, что бестии – это вымысел, их не существует.

Сощурив глаза, Лоран выдержал паузу и задумчиво протянул:

– Интересно, сейчас твои наставники придерживаются того же мнения?

– А какой теперь в этом толк? – резонно кольнул Бардос и снова сник, ссутулившись еще сильнее. – Если бы одно только наличие знаний могло физически воздействовать на окружающую действительность, думаю, наша жизнь никогда не была бы такой, какая она сейчас.

Бардоса начало уносить в размышления, поэтому Лоран попытался поймать его прежде, чем друга затянет в непроходимые дебри вопросов, на которые у него не было ответов:

– Вам должны были что-то рассказывать о бестиях. Не поверю, что никто не интересовался вопросом их существования.

– Да, ты прав. Я сам интересовался, – скромно признался библиотекарь. – Но мне ответили так же, как и я Ренфриду, – где доказательства? Любые живые организмы, даже самые примитивные, оставляют следы своего существования. Но бестии – ничего, вообще. – Бардос задумчиво помолчал. – Я могу и дальше доказывать, что твари – миф, – почти прошептал он через какое-то время, – но не так-то это просто, когда увидел их воочию… – Библиотекарь содрогнулся.

Вновь Лоран почувствовал, будто зашел в открытую дверь и оказался в туманной комнате, где терялись любые ориентиры. Очередная тайна в Миире, который, казалось, полностью был соткан изо лжи и обмана. Почему в храме, где перед передачей воспитанника единственному мастеру Негласных тайн, такие нестыковки в истории? Лоран задумчиво хмыкнул своим мыслям и покачал головой. Нужно было во всем разобраться, друг о чем-то недоговаривал.

Сколько Лоран помнил Бардоса, тот всегда говорил, что он из Груц’е, хотя до этого проходил обучение на Висячих островах. Обычно именно оттуда выкупали Негласных мастеров, но не Бардоса – его привезли из западной провинции Гроузоса. Лоран засомневался, неужели библиотекаря могли прогнать из храма на Висячем острове и сослать в Груц’е? Взглянув на ссутулившегося и побледневшего друга, Лоран решил не пытать его вопросами, по крайней мере пока.

Поднявшись на ноги, он отодвинул в сторону табурет и опустил глаза на библиотекаря.

– Бардос, тебе нужно отдохнуть.

– Какой отдых, котлы и метелки! – всплеснул библиотекарь одной рукой. – У меня еще столько работы.

– Над тем, как загасить звуковой эффект при детонации взрывчатого порошка? – предположил Лоран, наблюдая, как глаза друга ширятся и становятся размером почти с линзы очков.

– Как ты догадался?

– Судя по отпечатавшимся чернилам на твоей щеке, ты писал об этом, когда заснул за работой. – Лоран указал подбородком на лицо друга.

Бардос пристыженно начал растирать рукавом чернила по щеке.

– Умеешь ты вывести человека из себя! – проворчал он.

– Стараюсь как могу. Я ведь король.

Бардос еле слышно хмыкнул что-то в ответ и поднялся на ноги. Бормоча себе под нос, он накинул на голову капюшон мантии и вышел из шатра, оставив брезент хлопать на ветру. Лоран провожал взглядом долговязый силуэт друга, пока тот не скрылся за опустившейся входной группой тканей, после чего прошел в глубь шатра и замер у стола, опустив взгляд на свои записи и наброски.

Наступил первый холодный месяц. Обычно зима на Великом Гринфордте была затяжная, в это время снега было мало, но в этот раз белая вуаль добротно укрыла землю, позволяя сапогам тонуть в бесцветном покрове по щиколотку. Лоран наивно надеялся, что из-за холода земля промерзнет и твари не смогут рыть свои червоточины, но три дня назад бестии доказали обратное.

Теперь, когда существа дали лагерю передохнуть, Лоран смог как следует проанализировать все случаи нападений нечисти. После одного-единственного появления огра остальные атаки стали казаться несущественными, гоблины привычно приходили сворами, но в последний раз их было гораздо меньше. Две ночи назад Теневым стражам пришлось держать оборону всего несколько часов, после чего уцелевшие твари уползли обратно под землю и больше не показывались.

К этому времени лагерь Лорана относительно привык к переселенцам с Клыка. Люди уже меньше шептались у них за спиной и не порывались бросить камнем в затылок, однако все еще оставались недовольные, недобро косящиеся в сторону новых жильцов. В надежде сблизить народы Беван предложил хороший вариант единения – провести общую зимнюю ярмарку.

Раньше такое торжество начинало греметь накануне самой долгой ночи в году, люди гуляли на ярмарке целых два дня. Костры горели под луной до самого рассвета, поутру пели трубы, на второй день проводился дружественный турнир, где Теневые стражи состязались в силе и мастерстве, менестрели – в игре и чтении стихов, а шуты – в способности рассмешить. Зимнюю ярмарку чтили и любили все без исключения жители и Великого, и Малого Гринфордта. Накануне самой долгой ночи на остров приезжало множество гостей с соседних земель.

Для Лорана это было самое долгожданное торжество года, в детстве он предвкушал его как настоящее чудо. Пока все в одночасье не изменилось из-за проклятия, положения в королевстве и состояния Кастора. Зимнее торжество осталось простым воспоминанием из глубокого детства.

Теперь в прошлое канула скверна Одханы и появился шанс вспомнить былые традиции, но Лоран уже не чувствовал трепета перед нынешней ярмаркой. Сама мысль об однодневном торжестве казалась рискованной. Но Беван был прав; если не сейчас, то когда? Люди слишком долго жили в страхе, пора было это исправить. Только сблизив народы получится заново отстроить будущее, в котором не найдется места расовым конфликтам и притеснению. Все великие новшества начинаются с крошечного шага, самое страшное – просто сделать его. К тому же торговцы-передвижники, берущие себе уголок для торговли на ярмарке, с лихвой пополнят казну Гринфордта грохами, уплачивая налог за стоянку. Строящемуся двору это будет выгодно.