Процесс по делу Скавениуса - Ханс Кирк

Политики были готовы продолжать борьбу с диверсиями и движением Сопротивления. И еще долгое время после 29 августа не утихал гнев политиков в адрес движения Сопротивления, которое смешало карты в их игре.

Позвольте привести один пример. Профессор Хартвиг Фриш — один из выдающихся деятелей социал-демократии. 13 ноября 1943 года он выступил с речью в студенческом обществе и подверг критике политику власти, закон мести, закон джунглей.

Хартвиг Фриш отозвался критически не о Гитлере и не о нацистах, а о датских патриотах. Он сказал, что он признает войну, какой бы омерзительной и жестокой она ни была, так как она честна по своей сути, у нее есть свои определенные цели, открытое прямое насилие не сравнимо с убийством из-за угла. И Фриш продолжал: «Иначе обстоит дело с тайным анархическим терроризмом, который сейчас мы наблюдаем у нас и который носит название “саботаж”. Господа из самопроизвольно возникшего “Совета свободы” должны читать книгу “Хевдинг Тенге”, датский роман о диверсиях высшего класса. Эта книга показывает, что и разбойникам не чуждо благородство. Говорю честно, покушение на датский паром, стоивший жизни и здоровья невинным людям, когда погибло 600 наших соотечественников, вызывает у меня чувство отвращения».

Представляется интересным сравнить эту речь со словами Фриша, сказанными им в фолькетинге 4 июля 1940 года:

«Мы сами не представляем никакой ценности, но ценность заложена в нашей общей цели: сохранение Дании, сохранение датского языка, датской культуры и датского мышления. Никто не сказал красивее, чем Йеппе Окьер, когда он пел:

Пусть листочком осенним дрожу на ветру,

все муки снесу покорно.

Пусть отчизна моя живет и цветет,

ее песни звучат свободно».

Похоже, будто Хартвиг Фриш за последние годы потерял радость дрожать осенним листочком на ветру. В своей речи он советовал студенческой молодежи держаться подальше от диверсий и углубиться в изучение классического гуманизма.

Но перейдем теперь к допросу свидетелей, которому я придаю большое значение. Точка зрения обвинителя такова, что между министрами — политиками и неполитиками — в правительстве существовала глубокая пропасть и что именно политики прекратили игру тогда, когда они думали, что движение Сопротивления стало достаточно сильным. Иными словами, если воспользоваться примерами из зоологии, движение Сопротивления вылупилось из кокона соглашательской политики. Я прошу выступить в качестве свидетеля бывшего министра Альсинга Андерсена. Думаю, он не нуждается в представлении. Все знают его. Он один из самых значительных и влиятельных политиков социал-демократического движения.

Председательствующий: Я прошу вас, господин Альсинг Андерсен, занять свидетельское место и отвечать на поставленные вопросы.

Защитник: Вы подписали 2 сентября 1943 года обращение, которое было разослано таким организациям: центральному управлению социал-демократии, социал-демократической группе при ригсдаге и производственной комиссии Объединения профсоюзов.

Альсинг Андерсен: Да.

Защитник: Я прошу вас зачитать суду это письмо.

Альсинг Андерсен: Когда в шовинистических и коммунистических кругах стали утверждать, что коалиционные партии, начиная с 9 апреля и до событий последних дней, вели политику…

Защитник: Под фразой «до последних дней» вы подразумевали 29 августа, не так ли?

Альсинг Андерсен: Да. …соглашательства и выявили свою несостоятельность и что все развитие в стране дает повод шовинистическим и коммунистическим кругам для нападок, особенно на социал-демократию, и это, несмотря на баснословные колебания в политике самих коммунистов в эти годы, совершенно фальшивое представление проблемы, не выдерживающее никакой критики, должно быть опровергнуто и отвергнуто ради правды и ради важнейших событий в стране.

Защитник: Все сказанное свидетельствует, собственно говоря, о том, что отношения между политиками и движением Сопротивления тогда не были столь уж сердечными, как это пытаются сейчас изобразить. Если воспользоваться народным выражением, так «нет дыма без огня». Но прошу вас, господин Альсинг Андерсен, продолжайте дальше свои показания.

Альсинг Андерсен: Наша цель, начиная с 9 апреля, состояла в том, чтобы вести политику, которая спасла бы датское население от страданий и тяжких испытаний, к чему неизбежно привела бы другая политическая линия, и тогда война стала бы реальностью для населения нашей страны, как это случилось в других странах. Наша партия — самая большая партия в стране, и мы видели свой долг перед страной и народом в том, чтобы поддерживать эту политику, несмотря на все злостные тайные выпады. Помимо того существовала реальная опасность, что избиратели, оказавшие нам некоторое доверие, особенно могли попасть под влияние другой политики и тем самым поставить под угрозу себя и своих близких, свой дом и свой материальный жизненный уровень. В течение всех трех лет наша политика показала свое обоснование и свою состоятельность. Цель ее: оградить страну и народ от несчастий войны, насколько это было возможно. Никакая другая политика не могла дать даже приблизительно таких прекрасных результатов, и ее совершенно точно можно было бы продолжать до окончания войны на пользу всего датского общества и каждого отдельного датчанина.

Защитник: Обвинитель слишком поспешно сделал вывод, утверждая, что Скавениус намеревался еще немного остаться на своем посту. Но я вижу, что господин Альсинг Андерсен готов рассказать нам всю правду до ее горького конца.

Альсинг Андерсен: Но этот путь вперед…

Защитник: Простите, так и написано — «вперед»?

Альсинг Андерсен: Но этот путь вперед был подорван агитацией Кристмаса Меллера по радио в контакте с коалицией шовинистов и коммунистов, которые безответственно и скрыто…

Защитник: Несколько рискованно, я считаю, писать так открыто.

Альсинг Андерсен: …пытались поставить под сомнение цели и способы сотрудничества и содействовать диверсиям и волнениям среди населения и на рабочих местах как раз потому, что они хорошо знали — соотношение сил во время оккупации сложилось такое, что его нельзя было изменить, не нанеся вреда самим себе; они заманивали людей, слушавших их, глупыми фантазиями и мечтаниями, не имевшими под собой никакой реальной почвы. Поэтому ответственность за сложившуюся сейчас ситуацию лежит на них, и они обязаны ответить за эту двусмысленность, в которой мы сейчас оказались задолго до окончания войны.

Защитник: …и они обязаны ответить за эту… Да, так может говорить воистину разгневанный человек. Мне кажется, что это многозначительное послание разбивает вдребезги теорию обвинителя о взаимопонимании между правительством с его политикой сотрудничества и движением Сопротивления. Но продолжайте, пожалуйста, господин Альсинг Андерсен.

Альсинг Андерсен: Между коалиционными партиями не было разногласий относительно целей и методов датской политики, политики сотрудничества. Все правящие партии признали своим долгом вести страну и народ сквозь эти годы по возможности крайне осторожно, лавируя, не уступая, однако, там, где соглашательство и пассивность оказались бы непростительной ошибкой. Вплоть до настоящего момента нет основания упрекнуть правящие