Процесс по делу Скавениуса - Ханс Кирк

Давайте в это тяжелое для нас всех время (вынесем его с достоинством!) сохранять голову ясной, а сердце горячим, и день придет, тот день, когда мы сможем расквитаться с теми, кто в нынешних трудных условиях делал все возможное, чтобы разрушить наши организации».

Во время обсуждения государственного бюджета 3 декабря 1942 года снова встал вопрос о диверсиях. Председатель социал-демократии, бывший министр финансов X. П. Хансен сказал:

«Мы обещаем поддержать правительство в его заявлении, и мы решительным образом отмежевываемся от тех, кто пытается нарушать порядок и побуждает к диверсиям».

Господин Кнуд Кристенсен от имени партии Венстре высказал почти такое же мнение:

«Задача правительства состоит в том, чтобы противодействовать провокациям любого вида и любого проявления, противодействовать всем мероприятиям, направленным против оккупационных властей. Здесь мы солидарны с правительством, ибо никакой пользы от таких поступков нет, только вред отдельным гражданам и всему нашему обществу. В наши дни получается так, что каждый отдельный гражданин своим частным выступлением и высказыванием как бы проводит свою внешнюю политику. Эту частную внешнюю политику мы в высшей степени не одобряем».

От имени консерваторов выступил Оле Бьерн Крафт:

«Правительство Скавениуса было сформировано с согласия коалиционных партий, включая консервативную. Мы представлены в правительстве. Само собой разумеется, что правительство полностью может рассчитывать на лояльность нашей партии и на поддержку в проведении программы, сформировавшей это правительство».

А председатель радикалов Бертель Дальгор внес вклад своей партии в этот единодушный хор голосов:

«Когда правительство выступает теперь перед ригсдагом в ином обличье и под другим именем, видит оно в нем как в зеркале свое отражение; видит единение, согласие, одобрение той политической линии, которая определена великими трудностями времени и жаждой защищать интересы всего датского народа».

К слову сказать, почти в том же духе высказался председатель небольшого Правового союза Олуф Педерсен. Я цитирую:

«Несмотря на специфику его возникновения, правительство Скавениуса имеет на своей стороне все национальные силы страны и тем самым: оно — правительство, представляющее датский народ».

Когда еще датское правительство принимало такие ошеломляющие заверения в любви и преданности со стороны всех политических партий? Лидеры всех партий единодушно заверили, что они были нераздельны от политики правительства как желток от белка, и все высказались прямо и открыто, что правительство всегда получит любую поддержку в борьбе против диверсий.

И после выборов весной 1943 года позиция политиков относительно диверсионных актов не изменилась. 28 марта Йорген Йоргенсен произнес речь на молодежной встрече радикалов в Хольбеке и призвал молодых радикалов держаться подальше от диверсий.

«В общем и целом повестка дня после выборов, как и до них, остается без изменений: нужно во что бы то ни стало спасти нашу страну от ужасов войны, нужно крепить нашу парламентарную демократию и наш правовой порядок — гаранты свободы и независимости нашего народа.

Каждый гражданин обязан внести свой личный вклад в наше общее дело. Поэтому я самым серьезным образом предостерегаю всех от участия в диверсионных актах, число которых постоянно возрастает. Не датское это дело заниматься подобного рода деятельностью, она подрывает саму основу нашего существования, которую мы созидали общими усилиями и которую сейчас наш народ единогласно поддерживает. Тот, кто совершает диверсии, нарушает нашу общность и разрушает сплоченность в нашем народе».

И давайте послушаем еще один голос политика в правительстве. Министр путей сообщения Эльгор сказал на встрече с избирателями в городе Раннерсе 23 июля 1943 года:

«Война принимает все более крутой оборот, становится нашей повседневностью. Каждый новый день приносит нам потрясающие известия, касающиеся нас всех; однако, несмотря на ход военных операций в Европе, задачей датского правительства и ригсдага остается прежде всего сохранение дееспособности датской общественной жизни в оккупационный период и в тех условиях, в каких может оказаться наша страна еще до окончания войны.

Все чаще и чаще сейчас случается, что диверсанты пытаются затруднить решение этой задачи, но такие личности поступают не в соответствии с интересами датского государства или датского народа. Поэтому правительство обязано с помощью полиции постараться всеми средствами ограничить деятельность диверсантов настолько, насколько это возможно. Если мы будем в эти трудные времена жить нашей жизнью, сознательно и ответственно ко всему относиться, значит, мы тем самым как бы охраняем нашу датскую землю и права датского народа».

«Правительство обязано с помощью полиции постараться всеми средствами ограничить деятельность диверсантов настолько, насколько это возможно», — считал министр путей сообщения Эльгор. Именно так и поступал Тюне Якобсен. Его действия находились в полном согласии с действиями правительства, членом которого он являлся.

И Комиссия сотрудничества не скрывала своей точки зрения по этому вопросу. 3 марта 1943 года Комиссия опубликовала заявление, в котором призывала население понять всю серьезность создавшегося положения и «оказывать правовым органам и полицейским властям необходимую поддержку в их работе с теми насущными задачами, которые возлагаются на них по долгу службы и от разрешения которых многое зависит».

Обвинитель совершенно серьезно ставит в вину министру юстиции, что он в своем циркуляре от 26 августа 1943 года призывал полицмейстеров к сотрудничеству с теми, кто готов был следить за агитаторами во время народных забастовок в провинциях. Вполне допускаю, что подразумевалось сотрудничество с нацистскими кругами. Обвинитель дополняет общую картину о Тюне Якобсене еще одним фактом: он, дескать, нанял и хорошо вознаградил Конокрада, он, дескать, потребовал от полиции пользоваться нацистскими шпионами для разоблачения и задержания датских патриотов.

Но как бы то ни было, Тюне Якобсен — не единственный, кто призывал к наушничеству. Я уже цитировал призыв Комиссии сотрудничества от 3 марта 1943 года. Когда просят народ о помощи полиции, можно понимать это, естественно, как требование выдавать диверсантов. И 2 сентября 1942 года премьер-министр Буль выступил по радио с речью по поводу диверсий. Вначале он рассказал о различных формах диверсий, а потом сказал следующее:

«Датское правительство чувствует в связи с этим большую ответственность в вопросе борьбы с диверсиями и похожими преступными действиями, и вот здесь меня по праву можно упрекнуть, что я мало уделял внимания столь важной для всех нас проблеме.

Само собой разумеется, что правительство всегда с чрезвычайной строгостью будет преследовать всеми дозволенными нашим законодательством средствами диверсионные акты и другие, подобные им преступления, направленные против оккупационных властей, а полиция со своей стороны решительно возьмется за разрешение тех задач, которые при этом возникнут. Исходя из интересов нашей страны в сложившейся ситуации, правительство считает своим наипервейшим долгом содействовать соблюдению спокойствия и порядка.

Но правительству и полиции не под силу одним обеспечить