Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская

вернула питомицу обратно в комнату и закрыла перед маленьким влажным носом дверь. Счастье, что куры тут не обитают, а то Аня сорвалась бы на них…

– Как же я устала, – простонала она, плюхнувшись на угловой диван. Старомодный, чуть облезлый, но такой же крепкий, как в день покупки. Его Марк с Аней приобрели на деньги, подаренные им на свадьбу. Остальные вложили в инвестиционную компанию, чтобы приумножить, да все потеряли…

Сначала ребенка, потом их. Если бы наоборот, было бы печальнее. Оба переживали бы, корили себя за доверчивость, но терять деньги не так тяжело, как людей, пусть еще и не до конца сформировавшихся…

Марк не знал, как сильно его жена переживала первый выкидыш. Она скрывала от него свои эмоции, потому что они пугали ее саму. Аня убегала на реку, опускала голову в воду и орала. Она хотела, чтоб та забрала ее негатив, помогла ей, сделала прежней. А когда выныривала, следила за тем, как течение уносит невесть откуда взявшуюся на поверхности черноту…

Она со дна поднималась или выходила из Ани? Никто не ответит на это…

– Жди, скоро он тебя бросит, – говорила бабка, в доме которой они поселились после свадьбы. Когда она умерла, он достался Ане, и теперь это их родовое гнездо. – Женился по залету, не любя, а теперь незачем оставаться с тобой.

– Прикуси язык, старая, – шипела на нее Аня. Она позволяла себе так разговаривать с бабкой, потому что никто, кроме нее, не желал с ней общаться. От злобной старухи все отвернулись и не могли терпеть ее даже ради наследства. – Накаркаешь еще!

– А ты мне не указывай, что делать. Не нравится слушать правду – катись. Останешься и без мужа, и без крыши над головой. – Она знала, куда нужно бить. – Но я бы на твоем месте поскорее залетела еще раз, чтобы Марк твой не успел очухаться.

– Нельзя пока, врач запретил.

– Ты не его слушай, а меня. Если хочешь при муже остаться.

Она так и сделала, но опять не выносила, потому что организм не восстановился. Тогда бабка повела Аню… к бабке! Или, как она сама выражалась, колдушке. Присушить мужа советовала, только Аня не стала этого делать, заплатила за заговор на беременность.

Ни о чем этом Марк не знал. Для него жена вообще была закрытой книгой.

«Любил бы – попробовал бы читать, – слышала Аня в своей голове голос бабки. – Но ему все равно. Ты та книга, которой подпирают стол, подкладывают под подушку для высоты, вместо пресса используют. Ты не для познания и вдохновения – для быта!»

Бабка умерла, когда Аня только забеременела Сонечкой. Как будто себя в жертву принесла.

В честь нее дочку и назвали. Марк, как это ни странно, старую ведьму обожал. Называл бабусей. Он один целовал ее в морщинистый лоб и поджигал для нее рыбьи пузыри. Если бы Марк бросил Аню, то бросил бы и старуху, вот та и старалась сохранить их семью…

Наверное.

Баба Соня тоже осталась для всех непрочитанной книгой!

…Зазвонил телефон. Аня достала его, глянула на экран. Из школы беспокоят. Часа не прошло, как она покинула ее, уже чего-то хотят.

– Пошли вы, – вяло ругнулась Аня и швырнула мобильный на диван.

Надо было собраться с силами и хотя бы принять душ. Хорошо, что ужином займется дочка и не придется оправдываться за то, что к столу сегодня пельмени. Почему-то к полуфабрикатам в их семье относились пренебрежительно. А Аня готова была питаться только ими: и вкусно, и готовятся быстро, и грязной посуды минимум.

– Не хозяюшка, – говорили про нее все. В том числе баба Соня. Эта, несмотря на вздорный характер, готовила так, что ум отъешь. – И кулинария ей в тягость, и огород, и хозяйство… А сама деревенская!

Да, родилась и выросла Аня в населенном пункте численностью шестьсот человек. В доме на две семьи. С садом и огородом. С выводком собак, которых разводили для продажи. Но родину не выбирают, не так ли? Что большую, что малую!

Ей всегда хотелось уехать в большой город, поселиться в девятиэтажном доме с лифтом, в квартире, где много света и почти нет мебели, особенно кухонной, и завести жабу.

За этим она переехала в Астрахань. Полумиллионный город деревенской Ане казался мегаполисом. Она поступила в училище, окончила его с красным дипломом, устроилась в школу, но не собиралась на этом останавливаться. Дальше – институт, переезд в Самару, город-миллионник, трудоустройство на автомобильный завод. Там, как она считала, можно заработать на видовую квартиру. В идеале – пентхаус на двадцать пятом этаже. В нем все белое, стерильное, окна от пола до потолка, парящие лестницы, хрупкая мебель и ни одной живой души… Даже жабе Аня отказала! Будет урчать, как ни крути, гадить, тем самым нарушая гармонию. А еще за ней нужно будет приглядывать, а Аня хотела быть свободной в передвижениях. Пожелала – поехала на выходные в Москву, чтобы посетить Большой театр, а если захочется моря, то в Грецию, на остров Корфу…

Но мечты – планы – рухнули в день знакомства с Марком!

Аня с однокурсниками (она поступила на химический факультет пединститута) отдыхала на набережной. Сидели в кафе, пили пиво из пластиковых стаканов, ели чипсы. Четыре девушки, два парня. И все обратили внимание на Марка. Он сошел с трапа трехпалубного теплохода с огромным осетром на плече.

– Зря он так понтуется, – прошептал один из парней. – Рыбнадзор сейчас лютует и вылавливает не только браконьеров, но и тех, кто с ним сотрудничает.

– И что будет, если этого парня сейчас поймают? – обеспокоенно спросила Аня. Наглец ей сразу понравился, показался похожим на актера из романтического южноамериканского кино.

– Оштрафуют.

– Но не арестуют?

– Если сопротивление оказывать не будет…

Но Аня чувствовала, этот будет. И когда увидела двух мужчин в отдалении, пристально за ним наблюдающих, выскочила из-за столика и кинулась к парню с рыбой.

– Тебя сейчас арестуют, – яростно зашептала она. – Если не избавишься от осетра, штраф обеспечен.

Парень остановился и с интересом посмотрел на Аню.

– Кто арестует?

– За моей спиной стоят двое. Наверняка из рыбнадзора.

– Ага. Я их знаю. И осетра им несу. Он, между прочим, не настоящий. Муляж в подарок начальнику на юбилей.

– А так натурально выглядит.

– На то и расчет. – Парень перекинул рыбину на второе плечо. – Но все равно тебе спасибо… За беспокойство.

И расхохотался, запрокинув голову. На щеках и подбородке ямочки, в глазах искры, на лбу царапины, в отрастающих кудряшках рыбья чешуя. А если подытожить, неотразимый красавец. Еще