Гигаполис - Евгений Филенко

– Садись, Игорь. Что будешь курить?

– Ничего.

– Ладно, не дрожи хвостом. Я же тебе в дедушки гожусь… – и Азраил придвигает ко мне заранее вскрытую пачку «Бонда».

Они знают не только мое прозвище, но и то, что именно я предпочитаю курить.

– Мы все про тебя знаем, – кивает Азраил. – Вы пасете нас, а мы – вас. Мы даже имеем собственный инфобанк ваших схем. Кстати, и нашли мы тебя с помощью схемоскана. Наша аппаратура ничуть не хуже вашей. Лично я считаю, что и лучше.

– Может быть, поделитесь опытом, как вам удалось вынести меня из оцепленного отеля? – щурюсь я сквозь дымовую завесу от сигареты.

Азраил скрипуче хихикает.

– Не поделюсь ни за что. Я здесь… гм… служу кем-то вроде комиссара службы безопасности. И намерен прослужить в этом статусе лет пять еще, не меньше. Поэтому не с руки мне разбазаривать профессиональные секреты. Иначе я просто вынужден буду примочить тебя. Чтобы не разболтал. А это не входит в мои планы. Пока… – Он раздумчиво возит ладонями по сверкающей столешнице. – Понимаешь, сынок, то, что Гигаполис строится исключительно на честные денежки по согласованию с муниципалитетом – приятная иллюзия, которую вы лелеете там, наверху. Это льстит самолюбию властей, способствует нормальному пищеварению и спокойствию общественного мнения. В реальности же дело обстоит не совсем так. Я не погрешу против истины, если скажу, что наша доля в финансировании Гигаполиса несколько превышает половину. Конечно, в значительной степени мы – замкнутая структура. Мы живем по своим правилам и по возможности стараемся не напоминать о себе. Но вы – наша питательная среда. Вы – наш рынок, наши тучные нивы, которые нам приходится удобрять и возделывать. Поэтому вполне естественно с нашей стороны заранее предусмотреть конструктивные особенности в архитектуре жизненно важных центров, какие облегчили бы наше влияние на происходящие наверху процессы… Я понятно объясняю?

– Еще бы…

– Верю также, ты отдаешь себе отчет в том, что нам не составило бы большого труда выколотить из тебя всю интересующую нас информацию помимо твоего согласия. Есть пытки, которых никто еще не переносил. Есть шантаж, которому поддаются. Наконец, есть приборы, чтобы читать сокровенные мысли. Но мы не пошли на это.

– Я оценил.

– Ну, так на этом позволь мне прервать откровения и перейти к делу.

Азраил касается пальцем сенсора одного из фоноров:

– Эльза, весь Малый Круг – ко мне в яму.

– Слушаюсь, мастер, – отзывается нежный девичий голосок.

Я сижу на просторном диване, курю «Бонд» и пытаюсь собрать воедино блуждающие мысли.

Я понадобился Пеклу. Причем так остро, что они не могли ждать ни минуты. И вытащили меня оттуда, где нашли, не считаясь ни с каким риском. Они могли бы взять меня из кабины элкара в момент патрулирования. Из ванны, из девичьей постели. Но так случилось, что в этот момент я участвовал в операции против террористов. И они выдернули меня из плотно оцепленного отеля. Улька Маргерс оказался непредвиденным затруднением. И они уничтожили это затруднение самым радикальным способом. Потому что им был нужен я, а ждать они почему-то не хотели. И трижды врет этот граф из подземелья, что не хотел он Улькиной смерти. Может быть, и не хотел. Что с того? Просто наказал своему киллеру: «Доставить Авилова через полтора часа, и ни секунды задержки». И верный Псора затратил на мои уговоры ровно столько, сколько мог.

Подонки. Мразь. Клубок бычьих цепней, нагуливающих жир на наших бедах, сосущих наши соки. А мы и не подозреваем о том, что из нас каждодневно пьют наши силы, наше здоровье. Думаем, что работаем, что живем, заводим семьи, болеем и выздоравливаем, и умираем в положенный срок. Черта трепаного мы живем! Мы всего лишь «питательная среда» для этой нечисти. Наши девушки – «тучные нивы», наши дети – «рынок». Весь Гигаполис – только каменная пристройка к сытому, мордастому, наглому Пеклу.

Ненавижу. Ненавижу.

Должно быть, эти мысли отражаются на моем лице, потому что Азраил, внимательно изучающий меня выцветшими водянистыми глазенками, вдруг находит необходимым сказать следующее:

– Успокойся, сынок. Ты, верно, вообразил себе что-то нехорошее. Но то, зачем я позвал тебя, одинаково важно для всех уровней Гигаполиса. Не знаю даже, для кого больше, для вас или для нас… Мы в одинаково смертельной опасности.

Он не успевает развить свою мысль, потому что открываются двери, и входят благообразные джентльмены в таких же, как и у хозяина кабинета, сюртуках, при бабочках с бриллиантиками. Все как один убеленные сединами, но прекрасно сохранившиеся: вид – самый спортивный, лица – здорового цвета. Молча рассаживаются на длинном диване напротив меня, выжидательно глядя на Азраила.

– Господа, – Азраил привстает за столом. – Это Игорь Авилов, трассер, любезно согласившийся участвовать в Малом Круге по интересующей всех нас теме.

Джентльмены слаженно бросают в мою сторону короткие взоры – словно фотографируют на долгую память – и снова поедают глазами мастера.

– Прошу задавать вопросы, – говорит Азраил.

Все происходящее кажется мне нелепым сном…

– Скажите, Авилов, – отверзает уста один из джентльменов. – Вы были в «Инниксе», когда Зомби выслушивал предложение Серой Шляпы?

– Я бывал в «Инниксе». Никакой Серой Шляпы не знаю.

– Серая Шляпа, сынок, – ласково поясняет Азраил, – это тот господин, которого ты грохнул за своего друга вчера. Так мы обозначили его для себя. В том числе, и чтобы отличать его от бедного Псоры, которого ты грохнул за своего друга сегодня, и всех, кого ты грохнешь за своих друзей в дальнейшем. Продолжайте, Люцифер, прошу вас.

– Нам известно, что вы и ваш напарник вели сканирование переговоров Зомби и Серой Шляпы. Достигли ли они соглашения?

– Спросите у Зомби.

– Так не пойдет, – хмурится Люцифер. – Мало того, что он грубит. Так еще и отказывается конструктивно сотрудничать. Может быть, он не осознает, где находится?

– Игорь все осознает. И где вы, господа, видели трассера, которому доставляло бы удовольствие отвечать на наши вопросы?..

– Все равно мне это не нравится, – ворчит Люцифер. Но под светлым взглядом Азраила вынужденно продолжает: – Мы не можем спросить у Зомби. У вас в «Башне смерти» неверные представления о нас. Да, Зомби сотрудничал с нами… во время оно. Да, мы помним о нем и при случае готовы воспользоваться его услугами, хотя проку в том бывает немного. Но это вовсе не означает, что Зомби входит в какой-либо из наших Кругов!

– Зомби мотается по Гигаполису, как шакал, – скрежещущим голосом подает реплику сосед Люцифера. – И мы не настолько богаты, чтобы следить за ним. В нашем банке даже нет его схемы.

– Но она есть у вас, – кивает Люцифер.

– Игорь, успокой мою душу, – говорит Азраил. – Может быть, вы уже упаковали этого гаденыша Зомби? Если это так, мы сей же час закончим разговор и с легким сердцем отпустим тебя наверх.

– Я… не знаю.

– А если он крутит? – снова ерепенится Люцифер. – Не почистить ли ему мозги?

– Он может и не знать, – возражает сосед. – Это простой трассер.

– Вы правы, Маркольф, – говорит Азраил. – И я вижу, какую трагическую ошибку мы совершили, отправив на дело Псору. Нужно было брать и латышского комиссара. Тот был в «Инниксе» вместе с ктырями. И в силу своего положения мог располагать большей информацией.

– Разве Тунгус не поделился с вами своими впечатлениями? – криво усмехаюсь я.

– Тунгус тоже не знает, – жестко говорит Люцифер.

– Зомби был осторожен, – поддакивает Маркольф.

– А что мы темним? – вдруг спрашивает до той поры не участвовавший в беседе пекельник.

– Что вы хотите сказать, Саммаэль? – настораживается Азраил.

– Давайте выложим трассеру все, что знаем. Откровенность за откровенность. И отмажемся от этого черного дела.

Джентльмены переглядываются.

– Резонно, – произносит наконец Азраил. – Прошу вас, Саммаэль.

– Слушайте внимательно, Авилов, – говорит тот. – Для вас не секрет, что основная наша деятельность связана с Гигаполисом. Он для нас и рынок…

– … и питательная среда, и тучная нива, – прерываю я. – И вы возделываете ее как можете. Дальше?

– Нет, он грубит! – плачущим голосом говорит Люцифер. – С каких это пор…

– Вы нынче излишне эмоциональны, друг мой, – замечает Азраил. – Не отдохнуть ли вам на каком-нибудь из наших курортов?

И Люцифер, надувшись, затыкается.

– А дальше вот что, – невозмутимо продолжает Саммаэль. – Вы и мы – две реальные силы, на балансе которых зиждется благополучие Гигаполиса. Вы не можете отрицать, что криминогенный фон определяется отнюдь не нами, а той децентрализованной люмпенской прослойкой, каковая формируется мелкими молодежными бандами, безработными и «отбойной волной». А подпитывается коррумпированными дельцами, с которыми стыдно иметь дело порядочному бизнесмену. Вы согласны?