Презумпция лжи - Александр Маркьянов

Через полчаса (для Афганистана это – почти мгновенно, здесь можно и полдня ждать) появились вызванные Хашимом местные царандоевцы – на двух грузовиках, чихающих, плюющихся дымом, ревущих прогоревшими глушителями на всю округу. Если бы даже сейчас начался бой – все равно было бы ничего не слышно. С удивлением я понял, что это были Зил-157, видимо переданные бесплатно с армейской консервации, которых в Союзе не выпускали уже лет пятнадцать. Здесь же они все еще бегали…

Первым делом перевязали Константина Ивановича – пуля прочертила неглобокую, но сильно кровоточащую борозду по боку, еще бы немного и последствия были бы куда серьезнее. А так – все обошлось…

– Проверим? – Варяжцев показал рукой в ту сторону, откуда велся огонь

– Стоит ли. Может, ну его…

– Полковник Хашим! – не обращая внимание на мои слова позвало Павел Степанович

Полковник, до этого гневно и эмоционально распекавший собственных подчиненных (хотя они то как раз не были ни в чем виноваты) повернулся к нам

– Поищем?

Тот понял сразу, гортанно крикнул – и царандоевцы выстроились в цепь. Из было человек двадцать – в новенькой форме, с автоматами Калашникова – одиночный снайпер, если он не хашишин, там, на склоне не останется – смотается. Если уже не смотался…

(прим автора – то есть самоубийца за дело веры. В принципе понятие "хашишин" больше подходит к тому, что подрывается на автобусной остановке, чем шахид. Слово "хашишин" произошло от "хашиш" или гашиш – именно его употребляли смертники. Еще их называли "люди старца горы" и они были беспощадными и фанатичными убийцами, прошедшими специальную подготовку. От этого же слова пошло западное assassin).

Шли медленно – смотрели не столько вперед, сколько под ноги. Растяжки из гранат тут делать уже научились, а снайпер вполне мог установить парочку перед своей позицией. Я шел по левую сторону цепи, Варяжцев – по правую, Хашим – в центре, подгоняя подчиненных недовольными окриками. Двадцать стволов обшаривали каменистый склон, где, казалось и мышь не спрячется, готовые изрыгнуть свинцовую струю в любую секунду…

Нашли не сразу. Несмотря на то, что искало больше двадцати человек, гильзы нашел я и нашел намного ближе, чем я предполагал – примерно в четырехстах метрах на голом (!!!) склоне. Как сюда пробрался снайпер, как он смог замаскироваться и главное – как смог уйти – было загадкой. Но факт оставался фактом – россыпь темно-зеленых, плохо заметных на фоне коричневого каменистого склона, гильз лежала у меня перед ногами…

– Павел Степанович! Есть!

Варяжцев почти мгновенно оказался рядом, поднял одну из гильз, понюхал, начал осматривать. Я уже хотел было сказать, что пальцами трогать нельзя пока не сняты отпечатки и фотограф не сфотографировал находку, но вспомнил – здесь не Москва. Здесь Афганистан…

– Интересно…

– Что?

– Патрончики то не наши… Видишь?

Я посмотрел на донце гильзы, на странные знаки на нем – не только не советские обозначения, но и вообще на письменность не похоже, какие то условные значки.

– А чьи?

– А черт его знает. Я такого обозначения вообще не видел. Похоже на ГДРовские, но только похоже, у них маркировка другая. А это – ни буквы, ни цифры, вообще хреновина какая то непонятная… Полковник Хашим!

Полковник, до этого бывший на другой стороне цепи подбежал к нам. Как афганцы умудряют бегать по горному склону когда я, например, смотрел куда ногу ставлю чтобы не упасть – для меня оставалось загадкой…

– Видели когда-нибудь такое?

Вполне могло быть, что это афганская или пакистанская маркировка, которую мы могли и не знать. Но полковник, осмотрев гильзу, тоже покачал головой.

– Никогда такой патрон не видел, товарищ Сергей. Соберу, пусть еще посмотрят. Надо все собрать…

Полковник наклонился и начал собирать оставшиеся гильзы, Варяжцев сунул свою в карман и мы начали осторожно спускаться вниз, к машинам…

– Что думаете?

– У тебя ведь разряд по стрельбе? – вопросом на вопрос ответил Варяжцев

– Да

– Вот и скажи, к примеру – смог бы ты повторить действия этого стрелка?

– Из автомата… Нет, не смог бы.

– Вот и я о том же. Ты заметил – он не стремился подстрелить кого-то из нас. Я уверен, если бы захотел – подстрелил бы. А тут – он выстрелил – причем одиночными, быстрой серией, и положил четко между нами, по достархану, один в один.

– И кто это мог быть?

– А черт его знает. Ты кому-нибудь из афганцев говорил о том, куда именно собираешься поехать?

– Да нет…

– А советским?

– Вроде нет.

– Вроде или нет? Вспоминай.

– Нет…

– Точнее вспоминай. Просто так "вроде" не говорят. Вспомнишь – скажи…

– Нам надо будет найти место для встреч. Такое, чтобы нас не особо видели.

– Точно… – Варяжцев задумался – давай, так сделаем. Ровно в двенадцать часов ты выходишь в туалет в том здании, где ты сидишь – я там и буду. Не на улице…

– Вам не пройти в здание, там пропускной режим. Это режимный объект, он серьезно охраняется – то ли от угрозы нападения сил контрреволюции, то ли еще от чего…

– Я пройду. Главное – ты не засветись…

Афганистан, Кабул

Вечер 28 сентября 1978 года

Отдохнули…

Отдых на афганской природе был быстро свернут, после обстрела было уже не до достархана и прочего. Быстро свернулись, выехали к городу. Одна из машин с царандоевцами пошла за нами – на случай, чтобы на нас не напали во второй раз, а получилось что этот рычащий и пыхтящий, еле едущий драндулет только задерживал нас. В конечном итоге до Кабула мы добирались вдвое дольше, чем ехали из Кабула…

Выгрузив из машины недоеденные явства – собрали, чтобы вечером не готовить, я поднялся к себе на этаж, открыл дверь, прошел на кухню – и выпустил все из рук. Весь пол в кухне был залит водой. Текло сверху…

Да что же за день то сегодня такой, а… Мало того, что холодильник сдох – так теперь и сверху залили. Что за б…ство то такое…

Вспомнил, кто живет сверху, скривился – Мащенко. Подполковник Мащенко, замполит, который из Главпура, неприятный такой товарищ, высокомерный, наглый, скрывающий тупой требовательностью свою полную некомпетентность. Работал он в Главпуре (прим автора – главное политическое управление) и творил такое… Я уже немного был в курсе, чем живет колония, и знал, что именно Мащенко выдвигает самые бредовые идеи. Например, как-то раз он предложил резидентуре КГБ собрать всех "сознательных афганцев" (читай осведомителей) и провести с ними… чтение и обсуждение книги Брежнева "Малая Земля". Нормально? Вот такое вот, от нечего делать приходило в голову замполитам…

(прим автора – это не моя выдумка. Этот факт имел место в действительности, равно как и многие другие. Предлагали провести в разведке соцсоревнование, сфотографироваться на доску почета, висящую в посольстве, причем в форме, организовывали парткомы в резидентурах. Просто удивительно, как сотрудники нашей разведки в такой обстановке давали такие результаты).

Поднялся на этаж выше, постучал в дверь. Никто не открыл…

Это что, всю ночь, что ли литься будет?

Пошел вниз, к Горденко, надеясь, что хоть он окажется дома. Если нет, то дверь придется ломать, а зная Мащенко я представлял, какой за этим последует скандал. Горденко оказался дома, открыл почти сразу, после второго звонка. Одет он был не в форму, а в домашнее и в синий рабочий халат – что-то мастерил…

– Владимир Потапович. Мне опять надо дверь вскрыть…

– Опять что ли? – сделал страшное лицо Горденко

– Да нет… Мащенко, надо мной который живет – от него вода бежит ко мне на кухню, а его нет. Надо перекрыть, а то или дверь ломать или весь стояк придется перекрывать. Дальше вниз потечет скандал будет…

– Мащенко вроде уехал… – кивнул Горденко – я сейчас. Жди…

Поднялись на этаж, я для очистки совести еще раз со всей силы попинал в дверь ногой – от шума поднялся бы и мертвый, если бы был в квартире. Дверь же открылась напротив – тоже ГПУшник, по фамилии Груздь. Смешная такая фамилия – а вот характер… там где он работал смешно не было.

– Что стучите? – голос был скрипучим, неприятным

– Мащенко соседей снизу заливает… – за меня ответил Горденко… – вы не знаете, товарищ подполковник, он дома?

– Не знаю… – захлопнулась дверь. О том, чтобы нам как то помочь, Груздь и не подумал. Да что, там, эти замполиты – все такие, что ли…

– Ладно. На дверь навались и держи…

Через несколько секунд щелкнул замок…

– Свет включи…

Щелкнул выключатель – и глазам нашим предстал такой … простите срач, что ни в сказке сказать, как говорится. Мебель как со свалки, брошенная прямо в угол старая форма, обувь. Пол, кажется не мыли уже год, если не больше…