Млечный Путь № 2 2020 - Павел Амнуєль

Конечно, смотреть на гибель бедных каракатиц не очень приятно, но кто видел, как обедает медуза Винцента, уже ни от чего не содрогается. Это такая мерзкая скотина, что...

Курсант Норихиро, вам плохо?

Я сто раз говорил: во время лекции не лазить в информаторий! Ну вот увидели вы пищеварительный процесс этой проклятой медузы - и что? Стали намного счастливее?

Лекция будет. Но чуть позже. Сперва хочу объяснить вам про мозги, которые просыпаются только в ситуации форс-мажора. Вам это будет полезно.

Мы с Гробусом впервые видели растение, имеющее гипнотизерские способности, и нам было очень интересно. Так что мы переходили от веника к венику и сбоку, стараясь не встречаться взглядом с хищными гляделками, наблюдали за их деятельностью и делали выводы. Особенно нам было теперь интересно, какие свойства приобретет "звездная прозрачная" из этой флоры с элементами фауны.

Нет, господа курсанты, серые корсары тут ни при чем. Пока - ни при чем. Они потом устроили базу на Цезариане, и мы с огромным трудом их оттуда выкурили.

Так вот, мы набирали материал, который требовался ученым мужам на орбитальной. Материала требовалось много, потому что мы в полевых условиях не обращаем внимания на все нюансы, а они по сорок раз прокручивают записи в голокубе и делают открытия.

Мы засняли не меньше сотни корнеплодов в разных ракурсах и с разными особенностями хватания псевдокаракатиц. В конце концов мы почувствовали, что сами сейчас способны подманить и сожрать каракатицу. Время было обеденное. В скафандрах, как вы понимаете, провиант имелся, но мы хотели жевать, а не сосать.

- Смотри, - сказал Гробус. - У него гляделки сломались.

Веник, на который мы нацелили камеры, рос с краю целой плантации. Он был пониже прочих, и мы предположили, что моложе. Неподалеку от его холмика было жалкое болотце - все, что осталось от большой полноводной лужи. Там копошились каракатицы. И вот одна, а они, как я уже говорил, совсем бестолковые, потащилась к венику. Сама, по собственной инициативе. Он на нее не смотрел и взглядом не звал. Более того, он сперва развернул свои гляделки в другую сторону, а потом вообще втянул их.

Это было только начало. Безмозглая каракатица подползла совсем близко. И, если не вмешиваться, направилась бы к соседнему венику. Но из грунта выскочил корень, обхватил ее, приподнял и отшвырнул. Она улетела к болотцу, шлепнулась в середину и осталась там лежать, не шевеля ногами, - видно, испугалась.

Нас это сильно удивило, и мы остались неподалеку от странного веника. Проторчали мы там часа два, и за это время корнеплод отбросил шесть каракатиц.

- Чем-то они ему не нравятся, - сделал вывод Гробус. - Может, больные?

Седьмую спасенную каракатицу мы изловили и пошли к челноку - отправлять всю сегодняшнюю добычу наверх.

Потом мы как следует поели и прилегли отдохнуть.

- А, может, не каракатицы больны, а сам корнеплод захворал, - предположил Гробус. - Аппетита нет. Наверно, температурит.

- Может, и так, - отвечаю, - но как ты собрался мерить ему температуру? Даже если бы у нас был старый градусник, куда бы ты его приложил?

Курсант Перфильев, если вы до сих пор не знаете, где в скафандре и в комбезе встроенные градусники, то я немедленно связываюсь с руководством и прошу аннулировать результаты вашей полевой практики.

Не подсказывать!

Успели-таки... Ну, ладно.

Естественно, не только температура была бы симптомом болезни. Мы посмотрели записи и обнаружили, что некоторые листья нашего веника поголубели. Сравнили его с соседними вениками - у тех никакой голубизны, листья рыжие, крепкие, сочные. Еще бы - если каракатицами питаться!

- Уж не помирает ли он? - спрашиваю.

- Если бы помирал - наоборот, старался бы подкормиться, - отвечает Гробус.

- А что, если они тут лечатся голоданием?

- Чтобы лечиться голоданием, нужно хотя бы дорасти до млекопитающего, а он - даже не рептилия.

- Значит, у него что-то с пищеварением, душа каракатиц не принимает, а ничего другого нет.

- Угомонись, - говорит мне Гробус. - Угомонись, Янчо. Наверно, ты прав, и он просто помирает.

Я полежал еще минут десять, встал и начал влезать в скафандр.

- Ты куда собрался? - удивился Гробус.

- Пойду, дам ему хоть попить.

- Как ты собираешься изготовить эту адскую смесь?

Дожди на Цезариане кислотные. Мы отправили наверх пробы и больше о них не беспокоились. Сколько там и чего понамешано - пусть на орбитальной разбираются. Мы этого не знали.

- Ну, надо же что-то придумать! - говорю я. - Жалко дурака...

И вот мы, два спятивших волонтера Армии милосердия, от которой все трассы уже стоном стонут, одеваемся и бредем искать тот горемычный веник. А потом, найдя, шастаем вокруг в поисках уцелевших луж и горстями носим ему жижу непонятного состава. И льем эту жижу к подножию холмика! Детки, это надо было видеть! В последний раз я так развлекался в возрасте четырех лет, когда родители вывезли меня на пляж Беты-седьмой.

Мы, естественно, не знали, сколько ему требуется этого продовольствия. И потому продолжали таскать жижу, решив покормить и напоить наш веник впрок. Тут-то мы и узнали о цезарианских корнеплодах кое-что новенькое.

Из грунта полезли корни и стали хватать нас за ноги. С одной стороны, смешно, а с другой - они же неимоверно прочные.

Потом уже, когда началась колонизация Цезарианы, мы высматривали, какой корнеплод собирается помирать, и, дождавшись его кончины, шли к нему с лазерными резаками. Эти корни на ощупь -просто шелк, а выдерживают не меньше десяти тонн. Как у корнеплода это получается, зачем ему такой запас прочности, можно только предполагать.

Я выпутался из нескольких таких захватов, а вот Гробуса корни повалили.

Трудно было даже представить, на кой им скромный труженик Разведкорпуса. И другой вопрос - чьи это были корни? Наш веник-страдалец, кажется, еще не было настолько силен, чтобы проводить эффективные захваты из арсенала дзюдо.

Естественно, я кинулся на выручку Гробусу.

- Янчо, беги за резаком! - приказал он. - Грузи его на вертушку и шли ко мне!

Вертушкой мы тогда называли квадрокоптер для всякой вспомогательной деятельности. Естественно, он носился куда быстрее, чем я бегал.

К счастью, наш челнок был всего в сотне метров от подножия вулкана, возле которого росли веники. Я понесся со всех ног, сунул плазменный резак в клешни вертушке, сам взял другой и побежал обратно.

Оказалось, корни вздумали всего-то навсего удавить Гробуса. Они сплелись в настоящие канаты