Нет места лучше дома - Мэри Кларк

— Алло.

— Ты купил другой телефон?

— Вы сказали купить. Я купил.

— Дай мне номер.

— 973-555-0347.

— Я перезвоню на этот номер.

Чарли сделал большой глоток пива, осушая бутылку. Когда новый телефон зазвонил, он ответил, но вместо отрепетированных объяснений выпалил:

— Я выбросил мокасины, джинсы и резные фигурки в мусор, и кто-то их оттуда забрал. Я думаю, это был тот полицейский, который приходил ко мне в пятницу.

Последовавшая долгая тишина была хуже, чем взбучка, которой он подвергся за вырезанные им череп и кости на дверях дома на Олд-Милл-лейн.

Его собеседник говорил спокойным, монотонным голосом:

— Зачем ты положил эти вещи в мусор?

— Я думал, что их заберут завтра. Было очень неспокойно держать их в сарае, — ответил Чарли в свою защиту.

— Я не спрашивал о расписании вывоза мусора. Положить те вещи в мусорный контейнер раньше, чем за день до вывоза, было идиотизмом. Тебе просто следовало выбросить их в мусорный контейнер за каким-нибудь магазином, и на этом бы все закончилось. Слушай и постарайся понять то, что я тебе говорю. Я не знаю, кто застрелил Джорджет Гроув, но если у полиции будут доказательства, что это ты разукрасил дом Ноланов, тебя обвинят в убийстве.

— Обвинят нас, — поправил Чарли.

— Не угрожай мне, Чарли. Я знаю наверняка, что тот полицейский не имел права осматривать твой мусор и забирать что-то из него без ордера на обыск, так что, даже если они и нашли что-то инкриминирующее, они не могут использовать это против тебя. Тем не менее, они могут попытаться тебя измотать. Так что найди адвоката и отказывайся отвечать на любые вопросы.

— Адвоката! Кто будет платить за адвоката?

— Ты прекрасно знаешь, что платить буду я.

Последовала пауза, затем его собеседник сказал:

— Чарли, тебе никогда больше не придется беспокоиться о деньгах, если ты сможешь выпутаться из этого, не напортачив.

— Рад это слышать, — сказал Чарли и бросил трубку.

С огромным облегчением он пошел к холодильнику и взял еще пива.

«Если они не могут использовать джинсы и мокасины против него, то что у них есть? — подумал он. — Мои маленькие статуэтки могут говорить о том, что я действительно талантлив, но это не делает меня единственным на свете человеком, который мог вырезать череп и скрещенные кости на той двери».

Он вышел с пивом на улицу, обошел сарай и посмотрел на свой садовый инвентарь — газонокосилку, ножницы для подстригания живой изгороди, грабли и лопаты, все эти символы часов, дней, месяцев и лет скучной, тяжелой работы.

«Довольно скоро я буду платить кому-то, кто будет стричь мою лужайку», — пообещал он сам себе.

38

Вечером в понедельник Зак съел гамбургер, выпил пару порций спиртного в баре «У Марта» и стал размышлять, не позвонить ли Тэду Картрайту. Снимок, который он отослал ему, уже должен был прибыть в офис.

«Прямо Тэду, — подумал Зак. — Без сомнения, секретарша решит, что письмо важное, и покажет своему начальнику».

В нижнем левом углу Зак написал «лично». Заку доставляло удовольствие ставить эту пометку. Несколько лет назад одна из женщин, которая должна была ему деньги за урок верховой езды, послала для него чек в клуб, написав то же самое на конверте. С тех пор Зак отмечал все, что отсылал, грифом «лично», даже телефонный счет.

Он считал, что полицейские должны были допросить Тэда Картрайта по делу Джорджет Гроув. Все в городе знали, как злился Тэд из-за того, что она всегда ставила рогатки перед его планами по строительству. Дело против него существенно усилится, если некий Зак Виллет почувствует угрызения совести и решит поделиться с полицией некоторыми воспоминаниями.

«Но это случится только после того, как он получит иммунитет от судебного преследования, или как это у них называется — предостерег он себя. — Я маленькая рыбка гольян, которая покажет им путь к акуле», — думал Зак, смакуя свою силу.

Он решил воздержаться от третьего стакана виски и сел в машину, чтобы поехать домой. Дом! Он любил свое жилище. Оно было небольшим, но достаточным для него. Три комнаты и заднее крыльцо, где в свободное время он читал газеты или смотрел портативный телевизор. Но в прошлом году старая леди Поттерс умерла, и ее дочь въехала в квартиру этажом ниже. У нее было четверо детей, один из которых играл на барабанах. Шум действовал на нервы Заку. Иногда он подозревал, что она платит ребенку за то, чтобы он играл на барабанах. Она хотела переехать в его квартиру, но срок аренды у Зака заканчивался через два года, и она не могла от него избавиться.

«Городские особняки Тэда в Мэдисоне, — подумал Зак. — Имя Тэда встречается по всей строительной площадке. Строительство почти закончено, и дома, на самом деле, смотрятся очень хорошо. Их должно быть семьдесят или восемьдесят. Я бы не возражал немного расширить свою жилплощадь.

А также иметь свое место для парковки», — продолжал размышлять Зак, когда ехал по своей улице в поисках места для парковки.

Было ясно, что дети хозяйки пригласили своих друзей на вечеринку, и все места были заняты.

Зак наконец припарковался за полтора квартала от дома и угрюмый шел пешком к дому. Был теплый вечер. Когда Зак поднимался по ступенькам крыльца, дети были повсюду. Некоторые кричали ему:

— Привет, Зак! — Но он им не ответил. Он был уверен, что заслужил сигару, когда отпирал дверь, ведущую в квартиру на втором этаже, и поднимался по лестнице, намеренно топая ногами. Он с нетерпением ожидал момента, чтобы посидеть на заднем балконе, удобно устроившись с сигарой, но на заднем дворе детей было еще больше, они все кричали друг на друга.

То, что кто-то из соседей точно позвонит в полицию, немного утешило Зака. Он испытывал чувство неудовлетворенности и несправедливости. Он вытащил мобильный телефон и положил на стол, колеблясь — звонить или нет. Он нанес удар Тэду всего лишь неделю назад или около того: он не был склонен напоминать о себе так скоро. Но это было до того, как Джорджет получила пулю в голову.

«Тэд должен нервничать сейчас по-настоящему», — сказал мысленно сам себе Зак, чувствуя успокоение.

Неожиданная барабанная дробь снизу заставила Зака подскочить. Бормоча проклятие, Зак набрал номер сотового телефона Тэда.

— Абонент временно недоступен… Если хотите оставить сообщение….

Зак с нетерпением дождался, когда закончит говорить голос автоответчика, и сказал:

— Жаль, что не застал тебя, Тэд. Я знаю, как ты, должно быть, взволнован смертью Джорджет. Держу пари, ты действительно сильно взволнован. Надеюсь, ты слышишь меня. Шум внизу мучает меня. Я действительно нуждаюсь в другом жилище, подобном твоим городским домам, которые ты строишь. Надеюсь, ты получил ту замечательную картинку, которую я послал тебе.

Он едва не закончил диктовать сообщение, когда ему в голову пришла одна мысль:

— Между прочим, я даю уроки верховой езды новой даме. Ее зовут Силия Нолан, та, которая живет в твоем бывшем доме. Она интересовалась всеми подробностями несчастного случая с Уиллом Бартоном. Я подумал, что тебя, наверное, это интересует.

39

Весь вечер понедельника у меня внутри шла борьба, стоит ли говорить Алексу, что я хочу нанять адвоката по уголовным делам, но каждый раз слова застревали в горле. Приятные выходные в Спринг-Лейке несколько снизили напряженность между мной и Алексом, а я была настолько напугана, что мне хотелось продлить хорошее ощущение хотя бы ненадолго.

По пути домой после урока верховой езды мне было необходимо купить продукты. Кэтлин, моя приемная мать, была такой стряпухой, что может приготовить вкуснятину из чего угодно, что найдет в холодильнике. Я не могу с ней конкурировать, но получаю удовольствие, когда готовлю; кроме этого, процесс приготовления пищи меня успокаивает.

Джек и его няня Сью замечательно провели время вместе, пока я отсутствовала. Она покатала его на пони, совершив длительную прогулку с Джеком, и он с воодушевлением рассказал мне о детях, которых он встретил на соседней улице, один из которых учился в одном с ним классе.

— Билли, который не плачет, — сказал Джек — И помнишь, мам, ты должна позвонить его маме, чтобы сказать, что я смогу прийти к ним завтра после школы играть с Билли.

Джек помог мне смешать муку, масло и молоко для печенья, подсушить лук-порей, сделать горчичный соус для лосося, и самостоятельно положил спаржу в кастрюлю для варки яиц-пашот.

Когда Алекс вернулся домой в половине седьмого, мы все вместе сидели в гостиной. Алекс и я выпили по бокалу вина, а Джек — стакан сладкого напитка. Затем мы ужинали в столовой, и это была наша первая трапеза там.

Алекс рассказал мне о своей старой клиентке, которая наконец-то внесла изменения в свое завещание.

— На сей раз внучатая племянница получает дом в Хэмптоне, что приведет к третьей мировой войне в их семье, — сказал он. — Я на самом деле считаю, что это перезрелое дитя получает удовольствие от глумления над родственниками. Но если она не возражает против повышения оплаты моих услуг, то я буду всегда рад помочь в ее игре.