Прикосновение космоса - Валерий Кубасов

Вынимаем последние образцы из электронагревательных печей «Сплав» и «Кристалл», приводим печи в исходное состояние, а все образцы складываем в специальный контейнер — готовим к возвращению. То же самое делаем с «Интерфероном» и «Дозой». Все, что мы должны взять на Землю, кладем в контейнеры в строго определенном порядке.

Дело в том, что при возвращении на Землю очень важна центровка спускаемого аппарата. И поэтому возвращаемый груз нельзя размещать в нем как попало, все нужно разложить согласно переданной с Земли радиограмме: в определенные места — определенные контейнеры. Только тогда корабль будет иметь необходимую центровку.

Правильная центровка очень важна на атмосферном участке возвращения. Спускаемый аппарат «Союза» мало чем напоминает самолет, но и он при движении под некоторым углом атаки к воздушному потоку создает подъемную силу, то есть и у него есть аэродинамическое качество, правда небольшое. Благодаря особым очертаниям корпуса и тому, что центр давления сил воздушного сопротивления не совпадает с центром масс аппарата, у него есть естественная тенденция несколько повернуть нос, выйти на определенные углы атаки. Разворачивая аппарат относительно продольной оси, можно изменять подъемную силу, величину которой определяет автоматика. В зависимости от того, какова величина подъемной силы в данный момент, траектория либо круче устремляется к Земле, либо становится более пологой. Собственно говоря, именно автоматика системы посадки, управляя перегрузкой, приводит корабль в заданное место. Вот поэтому-то нам и приходится выдерживать в точности все указания по укладке возвращаемого оборудования. Мы к этой операции относимся очень серьезно.

Кстати сказать, бывает иногда не очень-то легко уложить все на свои места. Некоторые вещи, например, приходится укладывать под кресла космонавтов — командира и бортинженера или инженера-исследователя. Чтобы добраться туда, нужно затратить немало усилий. Особенно трудно уложить там все в необходимом порядке. На эту операцию отводится довольно много времени, и тем не менее всегда оказывается, что для каждой вещи найти ее место не так-то уж и просто, несмотря на то что и на Земле мы к этому готовимся, проводим тренировки. Одним словом, работа эта трудоемкая, требует определенного умения, надо, не нарушая центровки спускаемого аппарата, уместить в нем все, что следует возвратить на Землю: в основном это научные материалы, а также бортовая документация, письма наших товарищей, которым еще долго работать на орбите.

Пока «Днепры» занимались на велоэргометре и бегущей дорожке, мы взяли пробы воздуха из отсеков орбитальной станции. Эти пробы также возвратим на Землю, чтобы специалисты могли их проанализировать. В орбитальном отсеке нашего корабля мы должны уложить отработавшее свое оборудование, которое здесь больше не нужно. После того как наш спускаемый аппарат отделится, орбитальный отсек войдет в атмосферу Земли и сгорит в ее плотных слоях. Так всегда поступают с отходами и отработавшим оборудованием, чтобы не засорять космическое пространство.

Баллистики называют спуск активным участком, в отличие от динамически спокойного полета по орбите. Надо сказать, это и для экипажа участок сложный. Поэтому сейчас придется самым тщательным образом проверить все системы, обеспечивающие спуск. На короткое время — на пять секунд — нужно будет включить маршевый двигатель: проверить его работу. Земля в свою очередь проследит за проверкой по телеметрии. Потом проверим двигатели ориентации, малые и средние, их используют на участке сближения со станцией, на участке причаливания, они же «отвечают» за стабилизацию корабля во время работы маршевого двигателя. Он-то и должен будет затормозить корабль при возвращении на Землю. Необходимо проверить, как действуют ручки управления системы ориентации. Одновременно еще раз уточняется автоматическая программа спуска. Проходят проверку гироскопы транспортного корабля. Все это мы называем тестом системы ориентации и управления движением космического корабля — тестом СОУД.

Подошел следующий сеанс связи. Нажимаю кнопку запуска маршевого двигателя. Слышу хлопок сзади. Снимаю палец с кнопки. В корабле тишина: не включился двигатель. А знакомый по прежним включениям хлопок был, его ни с чем не спутаешь. Раньше я всегда по нему определял начало работы двигателя. Сейчас же, как только отпустил палец, смотрю — никакой перегрузки нет, ничего не плывет внутри корабля, не слышно знакомого шелеста. На всякий случай выдаю команду выключения двигателя. Сообщаю «Днепрам» и на Землю, спрашиваю:

— «Заря»! Вы слышали наш доклад?

— Да-да, слышали. Слышали ваши переговоры.

— Принято,— отвечаю.

— Остальную часть теста СОУД доведете до конца. Повторите команду выключения двигателя на всякий случай.

— Что будем делать, Земля? — спрашиваю.

— Ждите следующего сеанса связи. Мы вам ответим, когда проанализируем всю телеметрию,— нарочито спокойно отвечает Земля,— а пока по плану у вас обед.

Что ж, обед так обед! Надо еще раз все продумать. Ведь этот же двигатель буквально несколько дней назад включался, работал тогда в интересах всего комплекса: с его помощью мы проводили маневр на орбите. Что же могло произойти за эти дни?

Плыву из нашего корабля на станцию. Здесь Валера, Леня и Берци около центрального пульта пытаются разобраться в том, что произошло. Да, интересная ситуация! Никогда еще не было такого, чтобы двигатель не запускался. Случалось, он потом отказывал, а вот чтобы вообще не проявлял признаков жизни — это впервые. А без «движка», призванного затормозить корабль так, чтобы траектория движения уперлась в атмосферу, возвращение невозможно. Надо обдумать все предусмотренные выходы из такого рода ситуации.

Во-первых, есть способ торможения самой станцией. Исправный корабль должен отделиться, а неисправный — остаться в связке. На станции включится маршевый двигатель и затормозит весь комплекс — корабль и станцию. После этого корабль отойдет от станции, разделится на отсеки и войдет в плотные слои атмосферы. Но в этом случае станция, как и орбитальный и приборный отсеки корабля, тоже сгорит в атмосфере. Способ достаточно надежный, но, увы, связанный с потерей станции.

Можно также ждать корабль-спасатель. На Земле и такой есть. Через некоторое время его могут заправить, установить на носитель и запустить. Корабль-спасатель состыкуется с нашей станцией, и мы на нем возвратимся на Землю. Но это случится не сразу. На эти операции уйдет какое-то время, примерно месяц. И этот месяц мы будем находиться на станции: работать, жить. Надо бы Берци об этом сказать, я думаю, он обрадуется. Еще бы: ему можно будет еще месяц поработать в космосе!