Тутти Кванти - Владислав Победоносцев

Шеф «X» шел в резиденцию именно для доклада, чтобы ответить на этот важнейший для судьбы айсебов вопрос, заданный сейчас в такой будничной, забытовленной форме, но после свалившихся на него эффектов оказался настолько вне колеи, что, по существу, был застигнут врасплох. Поэтому сразу сбился с логики, сорвался на восклицания, перескакивая с существенного на мелочи.

— Небывалый успех, повелитель! Чудовище в панике, мы таки вспороли ему брюхо, и он пожирает свои потроха!.. Везде орудуют терцеты — в концернах, в селениях, в лабораториях, на электролетных магистралях… Резидент передал, что «свс» — теперь все трафальеры так называют наших подкидышей — массово обвинили обходчиков в долбеже рытвин на полотне — и поверили, повелитель, в такую чушь поверили! Поэтому резидентура настаивает на изменении первоначального принципа составления «свс»: ради интенсификации их распространения тщательность должна уступить место сознательной небрежности. Я бы поддержал коррективу: раз верят-то, повелитель! Конечно, без впадения в крайность. А впрочем, им на месте видней…

Переводя дух, ап-Веер вопросительно смотрел на диктатора. Тот полулежал, прикрыв глаза рукой. Свободной слабо махнул, предлагая продолжить рассказ.

Недовольный бессистемностью своего изложения, полковник попробовал взять нужный галс, но его вновь снесло.

— Мои ползуны не подкачали ни на одном этапе! Сначала толково собрали прорву сведений об ученых, чиновниках, свыскатах, исчерах, переслали в департамент… Тут, правда, вышла заминка: сочинить образцы «свс» ур-Муон мог бы и побыстрее… Потеряли темп и на изготовлении упаковки для них — эта штатская вешалка ра-Гур слишком долго вываривал сплав. Но самая скверная осечка случилась после, когда цилиндры были уже сброшены грузовыми космолетами на метеоритный рой и соединились с ним. В чем уж там промазала вешалка, в каких расчетах, она мне не доложила, зато доложили мои ползуны: метеоритный рой — вы же помните, повелитель! — следовало вогнать в район Е2, а он рассеялся по прилегающим провинциям! — Ап-Веер возмущенно растопырил пальцы. — Замысел рухнул бы, если бы я не приказал всю агентурную сеть, включая завербованных, раскинуть как можно шире. Это просто счастье, что я предусмотрел катастрофу!.. Горько подумать, но измени мне чутье, наша идея погибла бы, повелитель!..

— Наша — это чья? — с интересом спросил ва-Жизд.

— Прежде всего — ваша! — вовремя нашелся ап-Веер. — Если бы не вы, была бы не идея, а ничего не значащие слова. Ну и… в какой-то степени… моя, поскольку я ее реализую.

— А ур-Муон? — Диктатор уже повернулся к ап-Вееру.

— Не больше чем автор слов, которые, повторюсь, сами по себе пустой звук.

Диктатор хохотал от души.

— Ну, ты ловок, шпион! Знал, что ловок, но не подозревал, что настолько. Знатно отшил ур-Муона!.. Ладно, веди дальше, может быть, у тебя еще что-нибудь потешное припасено…

Иронию диктатора ап-Веер уловил, но с ходу изменить заранее подготовленную концепцию доклада не сумел.

— Таким образом, благодаря грамотным распоряжениям «X» — рассредоточиться по смежным провинциям — ползуны и на втором, чисто техническом, но входящем в общий замысел, этапе действовали безупречно: собрали большую часть цилиндров и без задержки доставили адресатам — собственноручно, через завербованных, через посредников — в точном соответствии с предписаниями. — Выдержав паузу, проводящую в докладе некий водораздел, ап-Веер продолжал: — После чего, по моей градации, подоспел третий, определяющий, этап операции: агентура наладила самостоятельное производство «свс» и справилась с этим блестяще! — Ап-Веер наконец-то схватил нащупанную заранее, но ускользнувшую в начале доклада интонацию, уверенную и четкую. — Что дает мне основание утверждать: подготовительный этап, навязанный нам ур-Муоном, затормозил операцию и, значит, был вреден. Он понадобился духовнику нации для оправдания своего участия в государственном деле. Практика доказала: департамент «X» не нуждался в услугах департамента «Национальный дух» и в одиночку воплотил бы идею лучше и быстрее!

Здесь ап-Веер надеялся если не на похвалы — особенно с учетом невероятного утра, — то уж на поддержку, во всяком случае. Однако диктатор полулежал в прежней позе, слегка поглаживая раненую ногу, и ап-Веер не решился затягивать паузу.

— Третий этап — а он мог бы быть первым, что свело бы почти на нет затраты времени и средств, — проводился уже исключительно под руководством «X». Не скрою, я ошибся: такой колоссальной жатвы не планировал. Повелитель о ней уже осведомлен — частично по моему докладу, частично по сводкам, где воспроизведены гимны нашей диверсии: заявление Державного синклита о беспрецедентных преступлениях каких-то местных умников против нации — вот как мы красиво сработали! — и призыв к всепланетному очищению от скверны. А это означает, что сейчас там вскачь несется охота за тенями, то есть за мнимой дичью, а не за натуральной — не за кувалдами, повелитель! — ап-Веер был очень доволен экспромтом.

— Стало быть, ты утверждаешь… — Диктатор медленно менял положение на сидячее, выдерживая паузу и понуждая шефа разведки сформировать итоговое заключение без подсказки со своей стороны.

Почувствовав, что рядом капкан, ап-Веер отступил на полшага:

— Собрана обильная жатва, повелитель…

— Уже?!

— К третьему этапу я бы добавил один полуэтап, — состорожничал ап-Веер, — тот, который предлагает резидентура: сеть засыпает планету низкопробными «свс» с трафаретными наборами обвинений, пусть и несуразных, но зато быстроштампуемых. Поскольку эта продукция пришлась врагам по вкусу и заглатывается хорошо, на такой полуэтап, вероятно, надо пойти. Для надежности.

— Какие же сроки видятся тебе для проведения… полуэтапа?

— Месяца два, ну три — опять-таки для надежности. И общий срок, повелитель, не превысит года. А ведь ур-Муон исходно запрашивал вчетверо больше. Зачем ему понадобился блеф? Чтобы выпятить свою персону: четыре года попирал бы Каре — надежда нации! Но у нее есть на кого опереться и кроме духовника…

— Стало быть… — снова повторил свой маневр ва-Жизд.

Капкан готов был принять ап-Веера, но шеф «X» уже не отступил:

— Сегодня первое эора, месяц саженцев, а мы пробуем сладкие плоды. Стало быть, первого аули надо снять весь урожай… Чтобы он не погиб, повелитель.

Последняя фраза прозвучала многозначительно вопреки желанию ап-Веера, он было что-то булькнул размазывающее, но жесткий вопрос перебил его:

— Это только твоя рекомендация или совместная с ур-Муоном?

— Его мнением я не интересовался, — со сдержанным вызовом ответил ап-Веер, выказывая свою независимость.

Жесткость окрепла и подскочила в тоновой шкале:

— Вам обоим я поручил не два разных дела, а одно — единое! Что означает этот разброд? И где, наконец, духовник? — Ва-Жизд схватил пульт, включил индекс адъютантской.

— У пульта седьмой, диктатор.

— Шефа «Национального духа» немедленно ко мне.

— Он здесь, диктатор. Уж более часа.

Секундная пауза выдала некоторую озадаченность ва-Жизда.

— Через десять минут ур-Муона и шефа «X» — в мой кабинет! — Тягуче, изучающе посмотрел на ап-Веера: — Слышал? Ступай, надеюсь, не заблудишься.

Он выбрался из раковины, отключил пульт — стена-экран потухла, — слегка прихрамывая, вышел в прихожую и толкнул соседнюю дверь, ведущую в личную гардеробную.

15

Когда адъютант впустил полковников в кабинет диктатора, тот уже сидел за рабочим столом, но вполоборота — раненая нога была пристроена на подставленном кресле. Это было единственное, что убеждало разведчика: полтора часа интимного общения на фоне экзотических страстей ему не приснились. Все остальное выглядело обычным: безукоризненно сшитый генеральский мундир, холодно-отчужденный лик его владельца, сковывающая наэлектризованность кабинетной атмосферы.

— Мундиры не опаздывают. Ты хочешь стать вешалкой? — Диктатор поглаживал ногу и не смотрел на ур-Муона, но тот без труда догадался, что кандидат в вешалки он.

— Для доклада был назначен день, но не час, повелитель. Уточнить его вызвался ап-Веер, а я был в эфире — связь с агентурой осуществляется по усеченному графику.

— Что так?

— Слишком энергично эксплуатировали ионную связь, возникло опасение, что ее могут засечь. Лучше не злоупотреблять.

— Злоупотребления — это злободневно. Наши дела на Трафальеруме совсем плохи?

— Скорее совсем не плохи. Это подтверждают наиболее существенные данные, которые мы включаем от своих департаментов в сводки для вас.

— Тогда почему на проведение акции ты запросил такой большой срок?

— Предстоял неимоверный объем работы, причем мелкой, кропотливой, такой, которой до сих пор никто никогда не делал. Главное же — ни политологи, ни социологи, ни психологи, ни футурологи не могли с точностью предсказать, как будут приживаться «свс» в чуждой нам по природе трафальерской среде. Мы досконально и комплексно ее изучаем, но можем ли утверждать, что изучили? Чтобы повелителя не постигло разочарование, которое перечеркнуло бы идею, я и назвал тот срок.