Одаренная девочка и так себе каникулы - Мальвина Гайворонская

что за исключением твоих любимых оргий, – развел руками тот. – Лично я не готов выбрать лучший момент. И Спящая Красавица отметилась, и домовые, и патриарх вампиров в друзья набивался…

– Умеет твой компаньон интересно время провести, – присвистнула единорог. – Ну если вас это успокоит, запах точно не от домовых: их чары естественны, от таких ничем не несет, потому и используются повсеместно. К примеру, амулет мой или скатерти-самобранки в столовке работают как часы и без посторонних ароматов. Со Спящими Красавицами и Красавцами сложнее, редкие звери, не сталкивалась. Но по идее у них чары тоже естественные должны быть.

– А у ведьм, получается, противоестественные? – пытаясь понять, уточнил Кирилл.

– Скорее, просто вонючие, – пожала плечами учительница. – Самим-то ведьмам колдовать кажется абсолютно нормальным. Ладно, про Спящих тогда попробуем в библиотеке глянуть, как и про то, сколько амбре от заклятий держаться может.

– А в местной библиотеке такое хранится? – удивился Баранов, мысленно относя знакомство с Ириной к своим сильным сторонам.

– Официально – нет, конечно, – фыркнула Ипполита Найтмаровна. – По факту – наша библиотекарь очень любит тащить в архивы все накорябанное хоть на коленке, главное – подревнее. Думаю, найдется, надо только время на поиски учесть.

– Тогда давайте сразу к ней и забежим? – предложил Игорь.

Остальные доморощенные детективы возражать не стали и дружно протопали к непримечательному строеньицу, правда, единорог старалась держаться от Кирилла с наветренной стороны. Однако библиотека оказалась закрыта: Ипполита для верности даже постучала в дверь и обошла вокруг здания, заглянув в окна, – ни одной живой души. Призадумалась.

– Может, она себе не враг, посреди лета на работе торчать? – предположил Бляблин.

Учительница покачала головой:

– Может, и так – но обычно торчала. И ощущение у меня странное… Отойдешь во-о-он к тому дереву?

Кирилл повиновался. Единорог сняла очки с цепочкой и еще немного походила туда-сюда перед библиотекой, после чего жестом подозвала его обратно:

– Показалось. Видимо, от тебя уже так прибалдела, что характерный запашок везде мерещится.

– Попробуем ее поискать? – предложил Игорь.

Ипполита Найтмаровна отмахнулась:

– Только время зря потратим. Ира у нас девица своенравная, с изрядной долей пофигизма. Можем сколько угодно пытаться ее отловить, пока она в ближайшей рощице изволит с книгой на пузе спать. Пошли к пруду, потом еще вернемся.

И троица скрылась, а меньше чем через минуту вслед за ними скрылся и не так давно материализовавшийся в кустах неподалеку чемоданчик Бляблина. Тот самый, из которого богатырь не далее как утром достал свежую смену одежды, – действие для последних дней более чем характерное.

В реальности берег пруда несколько отличался от уже знакомого Кириллу, но скорее по причине прошествия лет, нежели по злому умыслу: тут подчистили, там деревянный настил бросили, спуск к воде оборудовали и даже пару лежаков с зонтиками воткнули, одним словом – зажрались. Заката тоже пока не наблюдалось, но близко к воде богатырь подходить не решался – мало ли что, уж больно слова мертвой жены засели в голову. Игорева цаца ходила туда-сюда с важным видом, традиционно попросив встать подальше и дышать в ее сторону поменьше. Наверное, Бляблин из прошлого бы расстроился, что такая горячая штучка от него нос воротит, но нынешняя версия знала и про несовершеннолетнюю оперативницу Семьи, и про собственную бывшую («Хм, а считать ли мертвую жену бывшей?»), а потому от женщин хотя бы какое-то время хотела держаться на расстоянии. Единорог («Блин, как бабу-единорога звать? Ну не кобылой же) хмурилась, озиралась, даже в воду по бедра зашла, но в итоге только развела руками:

– Пляж как пляж. Единственный смердящий элемент пришел с нами. Расходимся.

Получалось, будто ничего не получалось, и Кирилла это не особо устраивало:

– Прям точно-точно ничегошеньки?

– Абсолютно, – кивнула та. – Даже шашлыком с дач не несет, атмосфера стерильная.

Бобыль, просивший звать его Игорем, тоже хмурился.

– Слушай, Поля…

Фига борзый, так с единорогами разговаривать!

– А с границами тут как?

– Ты про охранные или с Лесом? – покосилась она на Баранова.

– Можно про все скопом, в порядке отработки версий.

– С границами тут железобетонно, – пожала плечами Ипполита. – Охранные теперь сильно дальше идут, собственно, по леску. Он уже считается владениями Пня, хотя до княжича еще минут десять-пятнадцать пилить бодрым шагом.

– Теперь? А раньше? – ухватился за соломинку Бляблин.

– Раньше они примерно в конце тропинки были, – махнула рукой единорог в обратную сторону. – Подозреваю, поэтому при том нападении сирена наша родненькая и не завыла. – После паузы она прямо спросила: – Ты, получается, на Маргошу тут напоролся, да?

– Агамс, – кивнул свежепринятый на работу богатырь, к недоумению Игоря.

– Соболезную, – продолжила Ипполита, и Кирилл четко уловил жалость к себе. – Она и мне в свое время прикурить дала. Больно не любила, когда к ней лезли. Даже во сны.

– Видимо, охранные границы как раз после нападения и сдвинули, – вернул разговор в прежнее русло Бобыль, в смысле Баранов. – А стенка между мирами тут как: несущая или, скорее, из пеноблоков?

Единорог нахмурилась:

– Насколько я знаю, капитальная, мы ж специально магически нейтральное местечко искали. Думаешь, они оттуда сюда и сиганули?

– Пока только строю предположения, – продолжал осматривать местность Игорь. – Но если да, следы должны до сих пор оставаться. Такое быстро не зарастает, даже за двадцать лет.

Кирилл поежился:

– Напомни, а кто эти стенки оценить может, кроме самих ведьм? Древние, Старшая кровь…

– Ну, Пень-младший по идее тоже, – задумчиво отозвался Баранов.

Все трое прикинули в уме список подходящих под описание лиц и почти хором ответили:

– Княжич, без вариантов.

– Тогда к нему и пойдем? – бодро засобирался Бляблин, но Ипполита, фыркнув, осадила его:

– На ночь-то глядя? Давайте уж лучше завтра, а то после ваших рассказов сон я, может, и не потеряю, а вот желание в темноте шляться за территорией интерната – вполне. Даже обещаю ради благого дела встать пораньше. К примеру, к обеду. Хотя секундочку… – Она снова отошла, походила туда-сюда и вернулась к богатырям. – На этой радостной ноте с вашей компанией мне точно стоит завязывать. Твой потрясающий аромат, – она без обиняков ткнула пальцем в Кирилла, – уже повсюду мерещится, даже несмотря на амулет. Авось к завтрашнему дню выветрится.

Мужчины кивнули, и она продолжила:

– Я тогда к Ире загляну, закажу книги. Если опять на месте не будет – черкану эсэмэской списочек, навестите сами с утра.

– Конечно, не вопрос, – отозвался Игорь.

– Вот и славно, – подытожила Ипполита. – А чудо свое, пожалуйста, в доме держи и не выпускай, а то если ветерок на меня начнет дуть – задохнусь к чертям.

– Ну не настолько же все плохо, – запротестовал было Кирилл, на что собеседница закатила глаза:

– Поверь, хуже, чем можешь себе представить. Ты для меня словно свежевыкрашенная птицефабрика неподалеку от мусорной свалки.

Бляблин вскинул руки в примирительном жесте:

– Вопрос исчерпан, сижу в коттедже до обеда как миленький. Бобыль, ты мне только хавки путной из столовки захвати, и желательно не устриц. Они ж на один укус! И склизкие еще…

– Без прозвищ, – вяло огрызнулся Баранов. – Принесу, с голоду не помрешь.

Группа двинулась обратно. А немного подождав, вслед за ними двинулся и преданный чемоданчик Кирилла, не так давно приютившийся в ближайших зарослях рогоза.

Вернувшись после работы в пентхаус вампиров, Татьяна застала патриарха за небывалым делом: чтением любовного романа. Судя по обложке – исторического. Не сводки новостей в ноутбуке или телефоне, не очередная заумщина про современный менеджмент, даже не солидный фолиант классики, которой шкафы были заставлены под завязку, – мягкая книженция карманного формата, кажется виденная русалкой на полках буккроссинга собственной кофейни. Более того, компостер не просто читал – он буквально хохотал в голос, утирая несуществующие слезы, и, заметив посетительницу, поспешил поделиться:

– Представляете, такая клюква, ей-богу! В первой же главе пылкий юноша разорвал даме корсет. Корсет! Руками! А она потом надела платье и пошла домой!

Ни один мускул не дрогнул на лице Татьяны, и Богдан Иванович решился пояснить подробнее:

– Понимаете, это совершенная небылица. Корсет создан, чтобы утягивать и не рваться. Обычно они дополнительно укреплялись, и я слабо представляю себе мужчину, способного такое разорвать, – в разы проще расстегнуть. Да и не на голое тело он носился, в самом деле. Дополнительным препятствием стала бы в любом случае нижняя рубашка. А уж мысль о том, чтоб натянуть сшитое по корсету платье на тело без оного…

– Типа как фарш провернуть назад? – сухо поинтересовалась русалка.

– Да! Пожалуй, столь же невозможно.

Уголок губ Татьяны чуть дрогнул:

– О. Тогда ты прав, смешно. Ляля с Лилей, когда хотят поржать, диснеевскую «Русалочку» включают, а ты, видимо, нашел развлечение не хуже.

Вампир заметно стушевался и поспешно спрятал томик.

– Не подумайте дурного, я так, с исследовательской целью решил ознакомиться… – Но, присмотревшись, мгновенно сменил тему: – Это превратности освещения или вы и вправду промокли насквозь?

– Угадал, – хмыкнула Татьяна, внимательно изучая ковер под своими ногами, постепенно менявший