Финансовые проблемы. Книга 1 - Павел Вербицкий

столице, и за ее пределами всегда вместе уживались культуры разных народов. Около половины русского населения, причем лучше было назвать их эдембуржцами, ведь у нас много от славянских, скандинавских и европейских кровей. И половина - других национальностей. Звучит удивительно, даже странно, но это так! Каким-то образом Эдембурской республике, расположенной территориально рядом с Германией, Польшей и Калининградской областью, и имеющей выход к Балтийскому морю, удавалось всегда сохранять свои границы и культурный менталитет, явно навеянный космополитизмом, на протяжении всей своей истории. Хотят легенды, что в Эдембурге есть что-то мистическое, что оберегает наш город и республику от идеологического краха.

Но, как говорили некоторые: «Мир меняется, а люди везде одни и те же остаются». И не смотря на нашу культуру и менталитет, в столице Эдембурге, и за ее пределами всегда возникали преступления, разногласия и прочие проблемы, как и в остальных любых уголках мира. Например, то, что происходит сейчас…

Глава 15

Осторожно оглядываясь по сторонам, я вошел на вокзал. Полицейские-проверяющие даже не обратил на меня никакого внимания среди сотни других посетителей. Но, признаться, мне было не по себе.

Следуя указателям, я прошел на нижний уровень вокзала. Хоть я и бывал здесь много раз, но всегда поражался европейской изобретательности. Вокзал разделялся на удобно спланированные четыре уровня. Я сейчас находился на втором и высунув голову с дорожки эскалатора, наблюдал за остальными посетителями вокзала. Напротив меня проехал вдаль городской экспресс, а внизу на станцию прибыл другой экспресс. Платформы заполнялись пассажирами. На стенах висело множество вывесок с резной информацией, расписанием и плакатов с рекламой.

Несколько раз встречались патрули полиции, но никто не следил за мной – это точно. Однако некая атмосфера тревоги все же охватывала это место. И меня не меньше. Многие из присутствующих знали о произошедшей перестрелке между полицией и бандитами в центре Эдембурга, хоть она и было довольно далеко отсюда. Да, Эдембург, ко всему прочему, был одним из самых больших городов в мире.

Пробежка по широким платформам, наполненным магазинами. Затем взгляд на вывеску камер хранения. Железная раздвижная автоматическая дверь открылась мне и вот я на месте. Огромные стойки, как в библиотеке, разделяющиеся двухметровыми проемами. Камеры очень смахивали на сейфы. И если верить рекламным слоганам, то самым прочным в мире.

Номер 1, 2… Чем ближе я был, тем все больше чувствовал, как дрожат руки. Сердце стучало быстрее, а каждый шорох отдавался густым эхом в помещении. Прям сокровищница! А вот и номер 10… Я замер перед камерой. Перевел дыхание. Подождал, пока какая-то женщина заберет свои вещи из ячейки рядом и уйдет. Оглянувшись, я заметил еще нескольких посетителей. Послышался звук проехавшей неподалеку машины. Похоже, подземная парковка тут была совсем рядом.

Сжав кулаки, тем самым размяв пальцы, я принялся искать ключ. Слава чему угодно, нашел сразу. Загадочный незнакомец не соврал. Я с облегчением вздохнул. Каждая секунда отсчитывалась в голове. Каждое мгновение - смесь предвкушения, тревоги и даже азарта. И с чего он вдруг возник? Неужели я и правда стал привыкать к такому постоянному напряжению в жизни?

Повернул ключ в замке. Внутри камеры хранения оказалась спортивная черная сумка. Но явно не моя. Медленно я потянул ее на себя и открыл. Внутри накиданные кучей купюры и вот среди них знакомый образ – Финанс. Свернувшись клубочком, он мирно посапывал. Я широко улыбнулся и в тоже время чувствовал в душе грусть. Словно и не было всего этого ужаса, что прочно проник в мою жизнь, подобно микробу-паразиту.

Я осторожно погладил Финанса. Он сразу проснулся, завилял хвостиком, даже без глаз и рта, лишь по прерывистому сопению и мурлыканью я понял, что он рад мне настолько, что если бы мог, смыл этой радостью и меня, и вокзал, и весь мир!

- Гав, хозяин, привет, привет, гав… - сразу начал Финанс. Черт, он уже говорил более четко и так часто.

- Тихо, мальчик, не начинай! Я здесь, я нашел тебя! – гладил я тихонько поскуливающего Финанса. - Я тебя не брошу теперь, обещаю… - говоря это словно по инерции, я корил себя за лицемерие. Ведь не впервые ему обещал это и что в итоге получилось? Впрочем, тут не было полностью моей вины. Ничего не имело значения. Главное, он сейчас со мной!

Я вытащил сумку и закрыл камеру. Поднявшись, я осмотрелся и тут же побледнел. Я будто увидел перед собой одного из бандитов или полицейских… Если бы! Прямо рядом, пристально смотря на меня, стоял Гриша. Руки в боки, недовольный осуждающий взгляд, которым, казалось, можно пытать. Не знаю, сколько он стоял тут. И, главное, все это время молчал, вот же хитер!

- Эм, привет, дружище, - вырвалось у меня медленно с маленькой улыбкой.

Друг был облачен в рабочий комбинезон железнодорожных работников-механиков. Молчание продолжалось, и мне было просто страшно, хотя он же мой лучший друг, в конце концов!

- Значит, это твоя камера была! И там все это время была и правда собака! Как же так можно прятать животных? Это запрещено! – пошел в ход поучительный тон Гриши, которым он пользовался чаще, чем остальными.

- Прости, я могу все объяснить…

- Конечно, можешь! – и он посмотрел мне за спину. Прямо у начала пролета стояло двое полицейских. Они общались с другим железнодорожным работником.

- Стой, пожалуйста, не делай этого! Это очень важно для меня! По-человечески прошу тебя, не нужно звать их…

- Что ж, прибавь к своему списку преследователей и меня! Поганый живодер! Так и еще, наверняка, как ты сам мне рассказал когда-то, чем занимался твой отец, ты теперь и сам контрабандист! – проговорил он с ехидной улыбкой.

Я оскалился в испуге, но видя, как Гриша переходит на позитивную эмоцию со смешками, сразу понял, что он шутит. Очень зло, гад, шутит! У меня аж сердце екнуло! Так бы не хотелось выбирать между старым лучшим другом и новым лучшим другом! Я не переживу морально такой выбор!

- Ты умеешь надавить на больное! – проговорил я, облегченно вздыхая. – И лучшего друга не жалко?

- Тренируйся на своих, чтобы другие боялись! – хихикнул Гриша и снова стал серьезным. – Но ты же понимаешь, что я не потерплю перед собой правонарушений! Тебе следует объясниться.

Я только с сожалением опустил голову. Гриша был человек старой закалки, приправленной честность и моралью. Отец его, потомственный железнодорожник, если верить рассказам,