Огонёк для слепого - Лена Бутусова

Совсем рядом с оглушительным треском ударила молния, следом за ней еще одна. Горгорон уклонялся от опасных разрядов, а вот винтокрылу не хватало маневренности. Вторая молния зацепила его своим острием, и на машине мигом вспыхнул огонь, охватив всю ее заднюю часть. Пламя быстро поползло по корпусу. Лана в страхе задержала дыхание: если оно доберется до баллона с горючим газом, будет взрыв, и Ларс с Ирлином погибнут.

Горгорон тоже это понял. Он метнулся в сторону горящего винтокрыла и всеми четырьмя лапами ухватился за оплетку баллона. Лана не сразу сообразила, чего хотел добиться дракон. Он вцепился зубами в ремни, удерживающие гондолу, и рванул их со всей силой. Раз, другой – один за другим, крепежи, державшие воздушный шар оторвались, и в конечном итоге, кабина полностью отделилась от охваченного огнем баллона, оставшись в драконьих лапах. Несколько сильных ударов крыльями – Гор бросился прочь от опасного объекта. И тут прогремел взрыв.

Ударной волной дракона вышвырнуло за пределы облачной завесы, но он сразу выровнял полет. Вокруг ослепительно сияло голубое небо, на нем не было ни облачка, и Лана, с трудом разжав судорожно сведенные на драконьей шкуре пальцы, облегченно вздохнула.

«Ты что же, так и понесешь их в лапах?» – девушка адресовала свой вопрос Горгорону, и в ответ он лишь мысленно усмехнулся:

«Других вариантов я не вижу, – при этих словах Гор неожиданно развеселился еще больше, – на самом деле, я не вижу ничего, потому придется вам всем положиться на мое чутье. И на мои крылья, уж коли собственных средств полета ни у кого не осталось».

Лана хмыкнула про себя. Обычно это она бросала неуместные фразы про зрение Горгорона, а сейчас он решил сам подшутить над собственной слепотой. Несмотря на опасное дело, которое им предстояло, Гор был в приподнятом расположении духа. Вероятно, причиной тому был разговор с беженцами.

«Мне кажется, Ирлин в бешенстве от того, что оказался у тебя под брюхом», – Лана вытянулась на спине дракона во весь рост и ласково погладила его загривок, благо теперь он летел аккуратно.

«Это очень небольшая плата за то, что он сделал», – в мыслях Гора скользнула едва сдерживаемая злость, и Лана подумала, что Ирлину повезло, что Горгорон был настолько благороден и мудр. Будь на его месте другой какой-нибудь дракон, от аристократа давно остались бы одни головешки.

И тут Лана вспомнила про Ра. Золотой дракон тоже не показался ей агрессивным или кровожадным, скорее уж обиженным и одиноким.

«Ты не был знаком с драконом по имени Ра?» – девушка решила занять голову хоть чем-то, чтобы не думать о скорой встрече с тварями Пустоты.

«Нет, – ответ был односложен и категоричен. Почувствовав разочарование Ланы, Гор продолжил, – я был слишком мал, когда люди перебили моих сородичей, я мало кого из них помню. Родителей разве что…»

«Ясно, – Лана пожалела о своем вопросе: хорошее настроение Гора как рукой сняло. – Жаль, что его не будет с нами. Еще один настоящий дракон мог бы сильно помочь».

«Мог бы, но он отказался», – Горгорон замкнулся в своих мыслях, и Лана решила не развивать эту тему.

Они летели весь день, и на закате, когда солнце клонилось к горизонту, окрашивая выжженные пустоши в кроваво-красный цвет, и потом ночью под звездами. Лана незаметно задремала на спине Горгорона, убаюканная ритмичным движением его тела во время полета. Девушка не спала, она лишь дремала, и в голове ее проносились смутные образы. Она видела свой дом, оставшийся в другом мире, видела детей и мужа. Скучала ли она по ним? Все они словно остались воспоминанием из другой жизни. Мимолетным сновидением, что забывается все больше с каждым взмахом ресниц поутру. Сейчас реальной казалась лишь спина сказочного зверя, служившая ей опорой и постелью, и страшная опасность, нависшая над его родным миром. Это был сон, ставший реальнее яви, и Светлана совсем не хотела просыпаться. Чем бы ни закончилось их путешествие к Чертогам Пустоты, она хотела разделить судьбу этого мира и последнего оставшегося в нем дракона. Без Горгорона ее жизнь вновь станет тусклой и обычной. Но раз увидев Истрос, невозможно вернуться в серую повседневность – это хуже смерти.

И вот, уже под утро, когда сонное солнце только-только приподнялось над горизонтом, дракон приблизился к входу в Чертоги Пустоты.

***

Темно-фиолетовая трещина расколола небо от края и до края. Из нее, точно гной из раны, сочился черно-фиолетовый туман, низвергаясь на землю гибельным водопадом. В этом тумане Лане чудились странные и страшные силуэты, похожие на спрутов с множеством щупалец. Щупальца вытягивались в разные стороны, становясь все длиннее, и норовили коснуться хоть чего-нибудь, в чем еще были краски и дыхание жизни. Только вокруг Разлома ничего подобного не осталось, все пространство покрывала черная, похожая на пепел, субстанция, и потому щупальца тянулись все дальше, и мерзкие темно-фиолетовые чудовища все больше высовывались из своего логова.

Лану передернуло от страха и отвращения.

«Нам нужно идти прямо туда?»

Гор ответил не сразу:

«Да, нам нужно подобраться к Разлому как можно ближе. Не бойся, какое-то время Осколки будут защищать нас от ЭТОГО».

«Какое-то время? – Лана чувствовала, как от страха у нее дрожат губы. – А что потом?»

«А потом мы заткнем эту дырку в ткани моего мира».

«А если у нас не получится?» – Лана наклонила голову и прижалась щекой к драконьей шкуре, не желая больше смотреть на отвратительных тварей.

«Тогда не будет никакого ПОТОМ».

Дракон опустился на некотором удалении от Разлома на еще не тронутое черной гнилью пространство. Осторожно положил гондолу винтокрыла на землю и обернулся человеком.

– Тебе потребуется посох? – Лана посмотрела на замершего в нерешительности Гора, мельком позавидовав тому, что он не видел отвратительной трещины в небосводе. Хотя он наверняка чувствовал ее как-то иначе.

– Да, вероятно, – дракон водил головой из стороны в сторону, словно прислушиваясь. – Сможешь найти что-нибудь подходящее?

Пока Лана искала посох для Горгорона, из кабины винтокрыла выбрались Ларс с Ирлином. Даже если аристократ и был зол на дракона, то при виде чудовищного Разлома, он разом забыл о своей неприязни. Представшее его глазам зрелище было во много раз хуже, чем его упрямая нелюбовь к крылатому племени.

Как завороженный, аристократ смотрел на темно-фиолетовую трещину, расколовшую небо. Несмотря на ранее утро, возле Разлома царили сумерки, свет был тусклым и тревожным, как бывает перед грозой.

– Вы уверены, что сможете справиться с этим? – Ирлин адресовал вопрос Горгорону, но тот пропустил его мимо ушей, показательно