Огонёк для слепого - Лена Бутусова

шею дракона, а удержаться на его спине без поддержки стало невозможно. Гора болтало между облаками, словно он был не огромным могучим драконом, а тряпичной игрушкой, с которой играл неаккуратный малыш. Ледяной шквалистый ветер пытался порвать его широкие крылья, и Гор прижал их к телу. Они начали падать, потеряв опору на воздух, и Лана лишь зажмурилась от страха, надеясь, что Горгорон знает что делает.

Падение продолжало недолго. Совершенно неожиданно совсем близко оказалась скальная громада, что служила основанием Академии. Дракон резко развернул крылья, послышался оглушительный хлопок, и поток воздуха рванул путешественников вверх. Несколько мучительных мгновений сосущей невесомости, и вот они уже вынырнули с внутренней стороны облачной завесы. Горгорон мягко приземлился на лапы и сразу лег на землю, давая спутникам возможность сойти со своей спины.

– Мы на месте, – Гор прорычал вслух, вновь обращаясь ко всем. – Йена, тебе нужно разыскать Розендара или Каю, они о тебе позаботятся.

Лана скривилась. После последних событий ее отношение к целительнице сильно испортилось. Решила высказать свои сомнения вслух:

– Кая не самый надежный помощник, – при этих словах изо рта у нее вырвалось облачко пара: в Академии по-прежнему царила стужа, и лишь только близость дракона не давала Лане мерзнуть.

– Беременную девочку она не оставит без помощи, – Гор проговорил неожиданно категорично, и в груди Ланы шевельнулся ревнивый червячок.

Сумеречная охотница принялась было спускаться со спины дракона, но Ларс удержал ее и спрыгнул первым:

– Дай-ка я тебе помогу. Для тебя тут высоковато, – тут же бросил извиняющийся взгляд на Горгорона и пробубнил под нос, – Извините, магистр.

Оборотень подставил руки, помогая Йене слезть вниз, а Лана лишь с тревогой вглядывалась в застилающий двор магический морозный туман. Сердце ее беспокойно сжималось от каждой лишней минуты, проведенной в Академии. А ну как Ирлин снова вычислит появление дракона? Тогда точно жди беды – упрямый аристократ ни за что не простит ей бегства из своей постели.

– Ларс, поторопись, – Лана проговорила, подгоняя оборотня, который замешкался, спуская Йену на землю.

– Торопиться вам больше незачем, – из тумана донесся до боли знакомый красивый голос.

***

Ирлин сделал несколько шагов вперед, чтобы туман не мешал видеть его.

– Вы невероятно, просто феноменально глупы, магистр, Горгорон, – Ирлин проговорил это, не скрывая презрения в голосе. – Это странно, учитывая род ваших занятий последние десятилетия, хотя, впрочем, ваша родовая принадлежность вас извиняет, – аристократ скривился, прекрасно видя, какой эффект произвели на Гора его дерзкие слова.

Дракон тихо зарычал, склонив голову к земле. Лана почувствовала глубокую нутряную вибрацию его тела, которая привела ее в совершенно не подобающий ситуации трепет. Она лишь поджала губы и приподнялась на спине дракона на колени, чтобы не соприкасаться с ним. Наклонилась ближе к голове дракона и погладила жесткую кожу у основания рогов:

– Не слушай его, он специально говорит так, чтобы разозлить. Летим скорее.

– Как я уже сказал, вам нет смысла торопиться, – Ирлин обиженно фыркнул, не глядя на Лану.

Девушка услышала рядом угрожающий рев – Ларс обернулся медведем и, поднявшись в полный рост, встал рядом с ректором, явно намереваясь драться. Горгорон приоткрыл пасть, и Лана почувствовала, как из нее пахнуло жаром, словно из натопленной печки. Дракон был готов защищать себя и своих друзей.

– Постойте! Погодите! Гор, не делай этого!

Из тумана прозвучал не менее знакомый голос, и запыхавшийся Розендар, утопая в рыхлом снегу, подбежал к Ирлину.

– Следите за языком, лорд Коннери! – он сердито нахмурил брови, но Ирлин лишь скривил нос и отвернулся. – Хватает того, что вы уже успели наговорить и наделать.

Лана переводила удивленный взгляд с аристократа на Хранителя: что-то явно изменилось в манере их общения.

– Прошу тебя, не нужно пламени, вам здесь ничего не угрожает, – Розендар продолжал, обращаясь к дракону. – Молодой лорд Коннери просто так своеобразно приветствует вас. Прошу, прости ему эту дерзость, свойственную его возрасту.

Лана вгляделась в туманную хмарь, что заполняла академический двор. По спине ее поползли мурашки – среди колдовского марева ей почудились человеческие силуэты. Девушка вновь наклонилась ближе к голове дракона:

– Гор, кажется, здесь люди. Много людей.

– Да, мой друг, – Розендар кивнул седой головой, – и ты их пугаешь. Это беженцы с Большой земли, все они прибыли в Облачную Академию, спасаясь от Пустоты. Вы, наверно, еще не знаете новостей?

Дракон закрыл пасть и принюхался. Миг, и вместо сказочного зверя посреди площади стоял высокий темноволосый мужчина. Оказалось, что Лана прижимается к его спине, и она тут же мягко отстранилась: прилюдно обниматься с ректором Облачной Академии казалось неприличным. Вместо этого девушка встала рядом и взяла его за руку.

– Нет, но мы видели достаточно, пока летели в Академию, – в голосе ректора сквозила грусть.

Толпа приблизилась. В ней были мужчины и женщины, молодые и не очень, дети, подростки, в основном люди, немного было высоких стройных эльфов и желтоглазых оборотней. Все они замерли вокруг Ланы и Гора, на их лицах читалась смесь страха, удивления и робкой надежды.

Лана заметила среди беженцев несколько знакомых: то были студенты, покинувшие Академию после того, как вскрылось, что ее ректор – дракон. Все они стыдливо прятали глаза, хоть Гор и не мог их видеть. Людей было много, несколько десятков, но над площадью висела необыкновенная тишина, никто из них не проронил ни звука.

Розендар, видя нерешительность толпы, решил первым начать разговор:

– Думаю, будет правильно, если я озвучу то, что хотели бы сказать тебе эти люди. Все они благодарны ректору Облачной Академии, – магистр подчеркнуто четко произнес звание Горгорона, – за предоставленное убежище и защиту.

По толпе пронесся согласный шепоток. Люди кивали, смущенно отводили глаза, кто-то негромко переговаривался. Гор стоял напряженный и сосредоточенный, внимательно прислушиваясь к звукам толпы. Лана смотрела на лица людей и не видела в них того отвращения и ненависти, что так часто проскальзывали в глазах Ирлина. Лишь только страх перед неведомым и смущение. Она перевела глаза на аристократа. Ирлин стоял в стороне ото всех, отвернувшись и сжав зубы, но не смея высказываться против слов Розендара.

Между тем, старый Хранитель продолжал:

– Но это еще не все. От имени собравшихся здесь людей, я хочу просить у тебя прощения, как у последнего представителя крылатого племени. Мы очень виноваты перед вами. Нашу вину не загладить, содеянного не исправить, потому мы рассчитываем лишь на твое великодушие.

Повисла гробовая тишина, старик покаянно склонил голову, а Лана почувствовала, как судорожно сжались пальцы Гора на ее ладони.

– Пустота наступает, много городов уничтожено, погибли люди, – слово взял молчавший до сих пор Сентинел, – и наша