Спецкоманда SEAL. Абордаж - Кейт Дуглас

Все надписи были выполнены по-японски, но он, не обращая внимания на иероглифы, смотрел только на графические схемы. Груз «Йюдюки Мару» в первом и втором трюмах оставался нетронутым. Уровень радиации в трюмах не превышал нормы, и, похоже, запоры на трюмах тоже никто не трогал. В общем, попыток проникнуть туда до сих пор никто не предпринимал, от чего Мёрдоку сразу же стало легче на душе. Среди сценариев, что проигрывались в Литтл-Крик, разрабатывался и тот, по которому террористы минировали трюмы.

Значит, в руках у них плутония пока нет.

Но Мёрдок не мог рисковать. Он набрал еще одну команду, и иероглифы на экране сменились английскими надписями. По настоянию Соединенных Штатов, несших частичную ответственность за сохранность плутония, программы судовых компьютеров составлялись на обоих языках, и Котики, готовясь к заданию, выучили все необходимые коды. Мёрдок подождал, пока на экране появится новое изображение, и начал закладывать в память компьютера новый пароль.

Еще несколько секунд — и результаты его работы высветились на экране. Он облегченно вздохнул: трюмы на аварийной защите. Только пароль, набранный Мёрдоком — «Сойка» — мог открыть доступ к грузу. Теперь, даже если Котиков уничтожат и иранцы отобьют мостик, они не смогут овладеть грузом. Конечно, они могут срезать запоры или пробить палубу, но для этого потребуется время и специальное оборудование, которого здесь, посреди Индийского океана днем с огнем не сыскать.

— Лейтенант? — вмешался Эллсуорт, застывший у двери. — Сдается мне, к нам гости.

— Иду. — Мёрдок выключил компьютер и поспешил на мостик к двери.

Теперь дело за Маккензи в машинном отделении.

23.24 (20.24 по Гринвичу)

Грузовое судно «Йюдюки Мару», вход в машинное отделение.

Маккензи вел Гарсию и Хиггинса вниз — в то место, что на военном судне называлось бы третьей палубой, где-то на уровне ватерлинии. Коридор шел вдоль корабля: вперед — к трюмам, которые — дай только Бог! — были закрыты и опечатаны. За это отвечал лейтенант, только он на мостике мог проверить состояние трюмов и поставить их на аварийную защиту. Мак двинулся в другую сторону, к машинному отделению. Где-то впереди лязгнул открывающийся люк, и прямо на них выбежал моряк-японец в шортах и белой футболке. Заметив черные лица и грозные автоматы Котиков, он резко затормозил, едва не врезавшись в стенку.

— Томаре! — приказал Хиггинс. — Стой! — вообще-то большинство Котиков владеет несколькими языками, но так уж получилось, что во всем взводе по-японски говорил только он.

Моряк сделал шаг назад.

— Чикаёре! — бросил Хиггинс. — Иди сюда!

Тот повиновался не раздумывая.

Спустя пару секунд он уже лежал лицом вниз, связанный по рукам и ногам пластиковой лентой. Хиггинс уговаривающим тоном спрашивал его о чем-то. Тот отвечал, мотая головой в сторону коридора и отчаянно вращая глазами.

— Что он говорит, Проф?

— О'кей, он говорит, что он из команды. Говорит, там, в машинном отделении двое иранских часовых. Говорит еще, что-то их там сильно разъярило, вот он и решил удрать оттуда пока не поздно.

— Ладно. Пусть пока полежит, — кивнул Маккензи.

Оставив связанного японца, Котики двинулись дальше. Дверь в машинное отделение оказалась закрыта, но не заперта и открылась от толчка Гарсии. С огороженной поручнями площадки хорошо просматривалось все машинное отделение — низкий зал, заполненный разнообразными механизмами причудливой формы: редукторами, конденсаторами, генераторами и огромными паровыми турбинами — невероятными доисторическими чудищами зеленого цвета, окруженными решетчатыми площадками.

При виде ворвавшегося Маккензи иранский солдат что-то выкрикнул, но тут же упал, сраженный автоматной очередью. Его АКМ стукнулся о кожух турбины и отлетел куда-то в угол. Второй солдат, истошно вопя что-то на фарси, бросился к ближайшему кожуху в поисках укрытия. Гарсия прислонился к перилам и выстрелил раз... другой. Иранец опрокинулся на спину и затих. Несколько секунд Маккензи не опускал автомата.

Ничего.

— Запри дверь, — бросил Маккензи Гарсии. — Проф, за мной!

Металлическая стремянка вела с входной площадки на машинную палубу. Маккензи закинул автомат за плечо и скользнул по перилам вниз. Здесь все наполнилось мощным гулом; в основном шумом редукторов, передававших вращение турбин гребным валам.

Мак и Проф быстро обыскали помещение на предмет спрятавшихся танго. Террористов они не нашли, зато за массивным кожухом генератора обнаружилось четверо перепуганных японских моряков. Маккензи взял их на мушку, а Хиггинс связал руки, отвел к передней переборке и только там связал ноги, после чего начал допрос.

— Черт, Мак, — только и сказал он, вернувшись. — Они говорят, что на борту сорок-пятьдесят ублюдков! Несколько японских танго и до черта иранцев!

— Мне и самому уже давно так кажется. — Маккензи обернулся и внимательно посмотрел вперед. В переборке было три люка: два по сторонам — выходы с площадок — и третья пониже, проход к котлам. Гарсия, оставшись на площадке у правого борта, держал дверь под прицелом. Четверо связанных по рукам и ногам матросов лежали на палубе у люка в котельную.

С точки зрения тактики, Котики просто не могли продолжать операцию так, как планировалось. Конечно, какой Котик не любит щегольнуть соотношением потерь три к одному и выше. И все же, трезво оценивая ситуацию, у семерых Котиков вряд ли есть шанс устоять против неизвестного, но значительного количества хорошо вооруженных иранцев, тем более победить. В отличие от усердно навязываемой Котикам репутации этаких рэмбоподобных коммандос, бездумно рискующих в любом случае. Отряды не подразделения смертников, и на безнадежное дело Котики предпочитают не идти. Их подготовка, боевой опыт и дорогой ценой завоеванное мастерство слишком ценны, чтобы не глядя выбрасывать их, пусть и героическим жестом.

— Молот-шесть, — произнес Мак в микрофон. — Я — первый.

— Слушаю, первый. Говори.

— Эхо Ромео в наших руках. Но, шкипер, долго мы его не удержим. У меня тут несколько местных, так те говорят, мы здорово влипли.

— Понял, — наступила долгая пауза, в течение которой Маккензи почти слышал скрип шариков в голове Мёрдока.

— О'кей, Шеф, — произнес Мёрдок. — Приготовь все для Коленной Чашечки, но не задействуй.

— Понял. Готовлю Коленку, но не задействую.

— Идет.

«Коленная Чашечка» — кодовое наименование одного из вариантов действий Котиков — крайняя мера, нацеленная на то, чтобы ни в коем случае не допустить попадания груза «Йюдюки Мару» в руки иранцев. Двух небольших зарядов — по одному на гребной вал — хватило бы, чтобы лишить «Йюдюки Мару» хода на срок, достаточный для организации новой попытки захвата судна с участием дополнительных сил Котиков или морской пехоты.

В случае если и это не сработает, оставалось последнее, отчаянное средство под кодовым названием «Секи Башка» — Котики пробьют взрывами несколько отверстий в тщательно рассчитанных точках в бортах судна, отправив его на дно. Теоретически специальные подводные аппараты могли бы извлечь груз на поверхность до того, как коррозия разъест свинцовые контейнеры.

И все же это крайняя мера. Слишком велик риск повредить контейнер — про возможность отравленных течений, разносящих плутоний от Сейшел до Кейптауна, даже подумать страшно.

— Проф! — позвал Маккензи. — «Коленка»! Ты берешь левый вал, я — правый.

Гребные валы «Йюдюки Мару» тянулись от редукторов, соединяющих их с турбинами, и через герметичные сальники уходили в туннели к винтам. Заряд, размещенный на валу, при взрыве либо перебивал его, либо гнул — в обоих случаях ремонт возможен только в сухом доке.

Маккензи полез в рюкзак и извлек оттуда резак, полукилограммовый контейнер с пластической взрывчаткой Си-6, детонаторы и электронный механизм, способный привести детонаторы в действие в интервале от одной до 9999 секунд.

Он не прошел и половины расстояния до вала, когда в люк левого борта ворвались иранцы.

— Я прикрою! — крикнул Гарсия, открывая огонь с площадки у правого борта. Его пули высекли сноп искр из стального люка, потом ударили в бегущего первым иранского солдата, перебросив его через поручень на кожух генератора. Следующий иранец успел дать короткую очередь из своего АКМ, прежде чем попал под заградительный огонь Гарсии. Его окровавленное тело слетело вниз по лестнице.

Новых претендентов не появлялось, хотя из коридора доносилась ожесточенная перебранка на фарси.

Маккензи укрылся за кожухом редуктора у одной из гудящих турбин.

— Шестой, я первый. У нас тут становится жарко. Очень!

— Понял тебя, первый. Что успели сделать?

За голосом Мёрдока Маккензи услышал в наушнике грохот тяжелого пулемета.

— Мало! Мало успели! — крикнул он в микрофон. — Нужна поддержка, быстро! — кто-то выпустил внутрь машинного отделения очередь из АКМ. Рано или поздно превосходящие их численностью иранцы выкурят их отсюда — огнем, гранатами или газом.