Янтарин - Катерина Шишканова

Фелиша подавила смешок: картинками её творческий мозг никогда не ограничивался, а наткнуться на подходящую парочку, особенно в праздничные ночи, не стоило труда, только и нужно, что из палаца выбраться. Ну или по ночи пробраться на чердак кухни, где при свете лучин хвастаются своими подвигами не расползшиеся ещё по сеням работники — по выходным мужики, в остальные дни языкастые молодки. Да и у воинов Диметрия после нескольких кубков эля развязывался язык, а трепаться круглосуточно о подвигах слишком утомительно.

Нет, о том, что творится между мужчиной и женщиной под покровом темноты, да и не только, она была прекрасно осведомлена.

Не выдержав злого серого взгляда, девушка опустила глаза, предпочитая не распространяться, в чём она подкована, а в чём полный профан. Гельхен жарко выдохнул в рыжую макушку, приписав себе победу. А принцесса неожиданно зажмурилась и стала сползать спиной вниз по дереву, змеёй выскальзывая из замка наёмника.

— Куда?! Разговор не закончен, — капитулирующую за шкварник вернули в исходное положение.

— Лучше выпусти, — тихо попросила девушка, всё ещё не решаясь открыть глаза. — Иначе я начну кусаться.

…а точнее — бодаться и плеваться…

— Почему?

— Последнему, кто меня так держал, я разбила нос, — процедила Фелль.

…единственному, кто её так держал — тому, кто за склочным характером и хулиганскими повадками придумал себе образ белой и пушистой девицы, готовой упасть в объятия смазливого зеленоглазого типа с обаятельной улыбкой. Архэлл после этого предпочитал улыбаться на расстоянии, а руки держал исключительно сложенными в замок за спиной. Да и распухший от удара нос несколько портил общую картинку…

— За что? — руки поспешно исчезли, а сам Гельхен быстро отстранился, ругая себя за то, что забыл с кем имеет дело — всё никак не привыкнет, что перед ним девчонка… Тьфу ты, взрослая девушка.

Фелль скривилась.

— Целоваться полез.

…нет, безнадёжно — абсолютный ребёнок! И от девушки в ней разве что проклюнувшаяся фигура да заманчиво пухлые губы. Натуральная пацанка…

Наёмник не удержался и захохотал: то ли из-за мрачного тона, коим было сделано признание, то ли из-за перекосившегося от воспоминаний фарфорового личика. Ну где это видано, чтоб от подобных воспоминаний девиц так откровенно мутило?! Особенно, если учесть, что принц совсем не дурён собой. Потомок давно ушёдших эльфов, как-никак. Розовая мечта всех юных дев. Нормальных юных дев.

— Не смешно, — ледяным тоном отрезала она, ожёсточённо отряхивая с себя кору и листья.

— Вообще-то даже очень, — признался Гельхен, не в силах совладать с лицом и всё ещё сияя улыбкой. — Неужели так плохо вышло?

Девчонка густо покраснела. Гельхен захохотал ещё громче.

— Ничего не было, ясно?! Этот гад распустил свои слюнявые губки, вот я его и…

— Кулаком в нос? — предположил наёмник, хитро прищурившись и прокручивая в голове подходящие варианты. Ну и заодно яркие картинки.

— Вообще-то сначала я его укусила, — призналась всё ещё полыхающая до корней волос Фелль.

— Потом кулаком в нос?

Она покачала головой, недоверчиво подняла глаза и тоже улыбнулась.

— Я его головой боднула. Кровищи было…

— Видимо действительно плохо целуется. Обычно девушки иначе реагируют на посягательства подобного рода.

Фелль фыркнула. Гельхен насторожился.

— И много было… желающих?

Фелль фыркнула ещё раз, но тише и неуверенней. И потупилась. Наёмник прищурился, но подходить ближе не решился. За спиной догорал костёр, щерившийся почерневшими обугленными костями, небо давно затянуло ночью. Один день на пути к цели потрачен впустую. Да нет, жалеть о том, что он прошёл именно так, он не станет. Даже наоборот.

— Скажи, а неужели тебе никогда не хотелось… ну, не знаю, завести друга, общаться с кем-то кроме родственников и, вообще, девушки в твои годы в большинстве своём уже обвешаны как минимум двумя пищащими свёртками и очень даже довольны жизнью.

— Угу, всю жизнь мечтала выступать в роли озабоченной крольчихи. А в общении с посторонними у меня тем более проблем никаких — в палаце наткнуться на родственника куда сложнее, чем на того же Веллерена — этот за каждым кустом сидит, караулит. Ну, а насчёт друзей — так у меня их целый батальон.

Принцесса улыбнулась. Воины Диметрия, здоровенные мускулистые ребята, на чьих плечах трещали кольчуги, способные голыми руками порвать кожаные плети нерреренцев и завязать узлами мечи воинов из Феклисты, все как один обожали рыжую подружку и каждый раз после похода встречали её дружными воплями в сотню мощных глоток. Диметрий был не в восторге, предпочитая воспитывать в младшей сестрёнке девушку, а не горластую шалопайку. С другой стороны, его бойцы в Фелише девушки не видели, поэтому можно было не беспокоиться о неприличных мыслях в их головах. Хотя повыдёргивать конечности обидчикам принцессы они были очень даже не против. Чем не друзья? Весёлые, надёжные.

— Я имею в виду… м-мм… более тёплые чувства?

На этот раз засмеялась принцесса.

— Я родилась в неподходящем месте для тёплых отношений, — сказала она. — И любовь там даже не разменная монета. Всё заменила политика.

— То есть ты… — Гельхен прикусил губу, тщательно подбирая слова, — ни разу… даже не целовалась?

— А чего в этом такого особенного?! — запальчиво вскинула подбородок Фелиша. Слишком запальчиво. В неверном свете тухнущего за спинами костра было видно, как она досадливо прикусила нижнюю губу.

— Ну… целоваться приятно.

— Ковыряться в зубах сосновой иголкой — тоже, вот только нужно следить, чтоб не наколоть язык.

— Ты думаешь, что, целуясь, кто-то нечаянно откусит тебе язык? — Гельхен покачал головой и пошёл к кострищу ворошить угли.

Фелиша мрачно изучала его спину. Недели две назад, когда наёмник барахтался на сеновале с дочкой кабачника, о поцелуях она думала и похуже. Ей тогда показалось, что девица вознамерилась заглотить лицо её охранника целиком. Он, правда, к её губам не присасывался — тянулся к уху, явно намереваясь завязать какой-то, наверняка безумно интересный и личный, разговор. А потом схватил зубами за мочку. Девка приглушено расхохоталась, а принцессу чуть не стошнило.

— Гадость, — скривилась девушка.

— Угу. Откушенные языки и на вид противные, — весело согласился Гельхен.

— Я про поцелуи, — буркнула принцесса, всё ещё изучая спину мужчины, теперь расшнуровывающего горловину шевелящегося мешка. Наёмник запустил туда руку и за уши вытащил дикого кролика — того самого, за которым несколько часов назад охотилась сама Фелиша.