Проданная Истинная. Месть по-драконьи (СИ) - Белова Екатерина

— А лично вас, Орхо, Академия стремится наградить уборкой в зельеварных. Чтобы к вечеру котлы сверкали, а пол светился белизной, дерзайте.

Кристан сник, и мне стало искренне его жалко. Зельеварные потому и сделаны в отдельном крыле, что вечно там что-нибудь взрывается или вытекает, или выползает, иногда даже по собственной инициативе. Последний практикант, драивший зельеварные колбы, надышался красящим газом и целый месяц светился перламутром. Да что там, я сама как-то слизнула прилипшую к руке травинку, а потом неделю не могла проявить крылья.

Поколебавшись, вытащила из саквояжа маленький пузырек блокатора и кинула Кристану под пристальными взглядами двух дракониров.

— Выпей перед уборкой, — сказала хмуро. — Там недавно зелье варили на крови, можешь подцепить чужую магию.

Кристан гаденыш, конечно, но ни разу за эти почти пять лет не сдал меня ректору. Можно и помочь ему немного, тем более что там варили лекарство Анвару, и флер опасной магии еще не выветрился. Тот поймал склянку на лету и счастливо заулыбался, даже рот открыл, чтобы отвесить мне какой-нибудь сомнительный комплимент.

— Если ты уже нанежничалась, то обрати внимание и на меня, — угрюмо оборвал его Анвар. — Я все-таки твой работодатель, плачу немалые деньги за пока не сделанную работу.

«Малые! — тут же возмутилась драконица. — И титул должен быть герцогский!»

Меня откровенно перекосило. Не дай небо, дракон Анвара слышит все, что моя драконица мне на ухо шепчет. Стыда не оберусь.

«Не слышит. Привязка слабая».

Ка… какая еще привязка?!

Меня качнуло от ужаса, ни никто даже не заметил, поскольку что Анвар крепко взял меня за предплечье и почти поволок в сторону выхода из Академии. От игривого улыбчивого принца следа не осталось.

Если у меня и были возражения, я их благоразумно придержала, только перекинула недоумевающему Орхо свой саквояж.

За пределами сада стоял кайран. Нормальные люди вроде меня кое-как освоили лошадь, хотя и предпочитали более надежный способ передвижения: карету или на своих двоих. А кайраны — это такие мохнатые зверюги, представляющие среднюю арифметическую между волком, коалой и саблезубым тигром. Дрожь брала при одном взгляде на это создание.

Обычно на нем передвигались военные драдеры или непроявленные дракониры, да и проявленные ими не брезговали. Иметь своего кайрана было почетно, а вот как летать на нем я, похоже, сейчас узнаю.

Я уже совсем было собралась оседлать это чудовище, чувствуя в груди смутный азарт, как Анвар вдруг обхватил меня одной рукой, и осторожно усадил на кайрана боком, а после вскочил сам, и мы каким-то немыслимым прыжком мы оказались сразу в небе.

Против воли сердце колотилось, как метроном, но Анвар то ли не слышала, то ли ему было все равно, по какой причине я разволновалась.

— Куда мы летим?

Он перевел на меня глаза, но промолчал, а когда я снова открыла рот, приложил палец к губам. Моим губам. Я дернулась и застыла. Похоже, настроение у герцога хуже некуда, и я сочла за лучшее замолчать.

Анвар смотрел вперед, аккуратно прижимая меня к себе. Это было очень пионерское объятие, но я все равно чувствовала щекой его горячее плечо сквозь рубашку, слышала стук сердца. Такой же сильный.

Даже когда мы спланировали в лесной массив, и Анвар помог мне спрыгнуть на землю, я все еще слышала стук его сердца. А потом я, наконец, огляделась, и сердце застыло мертвой птицей. Лес, камни, покрытые мхом, птичий пересвист, блестящая маленькая речка, одной стороной упирающаяся в лес, а второй в обрыв. Тот самый обрыв.

Казалось, из меня вынули все кости. Бессильно привалилась боком к ближайшему дубу, но герцог схватил меня за руку и пер вперед, как… дракон. Остановился только когда перетащил меня через речку.

— Ищи, — приказал коротко.

В глазах горел темный огонь, волосы, разметались по плечам в беспорядке, короткий военный плащ съехал на одну сторону.

— Что искать? — спросила тихо.

Анвар наклонился ко мне так резко, что мы едва не столкнулись лбами:

— Человека. С этого обрыва упал один человек, девушка, и я хочу ее найти.

— Я не ищейка, — голос у меня дрогнул. — Почему бы вам не расспросить охрану или, не знаю, прислугу… Может, они знают, где она.

— Была одна прислужница, — бесстрастно сказал Анвар. — Но расспросить ее не получится, вот уже четыре года, как она мертва.

— Мертва? — переспросила невольно.

А ведь верно. Я видела ее на первом курсе Академии с Лале, но на втором курсе уже нет. Анвар кивнул.

— Прислужница Иве обманула эту девушку. Ее в любом случае ждала смерть за нарушение кровной клятвы, но, должно быть, кто-то обманул ее, сказав, что клятву можно обойти. Она воспользовалась доверием Лале Фьорре, укрывшись от моего гнева, но это ее не спасло. Тело Иве нашли растерзанным на одном из открытых языческих алтарей богини Смеха. Ты… в порядке?

Анвар вдруг наклонился, поймав в ладонь мою щеку:

— Ты совсем побледнела.

Какая страшная цена за бутерброды вместо ужина. Против воли в памяти возникла мужеподобная забавная фигурка Иве, с которой я, казалось, поладила.

— Ее убила богиня?

Анвар холодно рассмеялся:

— Тебе незачем об этом знать. Поэтому ищи, Анте. Светлые маги не способны справиться с магическим фоном этого места, но ты темный маг, иномирянка, тебе под силу отыскать эту девушку.

С трудом отогнала страшную мысль и, задрав голову, посмотрела на белеющее за отвесной скалой небо. Неужели я упала оттуда и осталась жива? Даже не верится. Высоко больно.

— Если человек упадет с такого отрыва, он умрет.

— Она жива, на ней была мощная защита, — отрезал Анвар. — Темная магия хорошо ловит эманации смерти и ранений, ты сумеешь почувствовать.

Не было на мне защиты, мне ли не помнить, как смяло кости во время падения, словно я не человек, а кусок бесформенного теста.

— Ну?

Вздернул темную бровь, уставился на меня, и я буквально заставила себя присесть около крупного валуна. Здесь. Я умерла именно здесь. Погладила пальцами неровные грани, и тут же отдернула руку, мой дар почти сразу уловил энергию смерти, боли, крови.

— Девушка, упавшая с обрыва, давно мертва.

Я поднялась, отряхнула юбку ученического платья и повернулась к герцогу. И отшатнулась. Если я когда-нибудь желала причинить ему боль, то прямо сейчас мне это удалось. Живая боль, так безнадежно похожая на бурю, ходила в темноте его глаз, плескалась, как ведьминское озеро в ночь бесов.

— Этого не может быть, — сказал он одними губами. — На ней была защита, одна из самых мощных в Вальтарте, у самого императора такой нет. Я отдал ее собственными руками.

Я пожала плечами. Зачем он лжет? Чтобы выглядеть благородно в чужих, в сущности, глазах? На мне не было никакой защиты, ни одного единственного артефакта. Может в комнате и был какой-нибудь, но я ушла ровно в том, в чем пришла, и на мне не то, что артефактов, украшений-то никаких не было.

Разве что моя ладанка. Но до вчерашнего дня она никаких свойств не проявляла, по крайней мере от насилия в семье она меня не защищала.

Анвар шагнул ко мне, схватил за плечи, встряхнул, как куклу:

— Давай же, посмотри еще раз!

С каким-то академическим интересом уставилась герцогу в лицо. Кажется, он действительно переживает, горит болью, словно та, истаявшая обрывками воспоминаний Аланте что-то значила для него.

Мягко освободилась из его рук, и вновь подошла к камню, и на этот раз с удовольствием пробежав пальцами по граням камней, искоса наблюдая за герцогом.

— Здесь она разбила голову, видите? — похлопала по серому клиновидному камню. — Но она и до этого была не жилец. Посмотрите, какой здесь крутой спуск, она все тело переломала, пока не упала окончательно. Можно сказать, отец-дракон был к ней милосерден. Кто бы захотел жить калекой?

Обернулась к Анвару, на миг поймав на его лице унизительную беззащитность. Конечно, он-то думал, что меня еще можно использовать, а я так его подвела. В смысле, умерла и не оставила возможности потратить меня на еще что-нибудь хорошее для герцогской семьи.