Личная танцовщица - Стивен Лезер

8 июля

Дорогой Пит.

Я сожалею, что Джой не делает Вас счастливым. Но в моем сердце я очень сильно люблю Вас. Я имею Вас только одного. Но я не хочу иметь большую проблему с Вами. Пит, слушайте меня. Я хочу Вас, поймите меня. Пит, что я делаю? Как я делаю? Пит, все, что я делаю, я хочу сделать счастливым Ваше сердце. Но каждый раз Вы думаете, что я лгу Вам. Пит, когда-нибудь отрицательный результат Джой. Когда-нибудь Джой хороший. Пит, я хочу Вас, знают меня. Каждый раз я люблю Вас. Я люблю Вас много. Я тоскую по Вам все время.

9 июля

Здравствуй, моя любовь.

Являетесь ли Вы счастливым в Англии? Я надеюсь, Вы очень счастливое сердце в вашем доме. Что Вы теперь? Вы имеете небольшое время, чтобы думать обо мне? Или Вы забываете меня? Пит, теперь я хочу смотреть на Вас. Я хочу говорить с Вами. Я хочу поцеловать Вас. Теперь я одинокая. Я хочу жить с Вами в Бангкоке все время. Я люблю видеть Вас и разговаривать с Вами каждый день. Иногда я имею большую проблему, но я счастлива, потому что я могу говорить с Вами. Я думаю относительно Вас и меня каждый день. Я люблю Вас и храню Вас в моем сердце, только одного. Я тоскую по Вам все время.

10 июля

От Джой.

Дорогой Пит.

Пит, где Вы находитесь теперь? Я хочу видеть Вас сейчас. Может в этот раз Вы имеете время, Вы думаете обо мне? Для меня я думаю о Вас слишком много. Я хочу Вас, возвращаться в Бангкок теперь. Я хочу Вы приехать, видеть меня, говорить со мной. Пит, когда Вы со мной, я очень счастливое сердце с Вами.

Я люблю Ваше пребывание со мной все время. Я счастлива, когда я вижу Вас, я говорю с Вами. Пит, я надеюсь, что Вы не забываете меня, и Вы любите меня. Я не могу остановить любовь к Вам. Я люблю Вас, когда я умираю. Я люблю Вас очень много.

11 июля

Привет моя любовь.

Пит я хочу Вас, отдайте мне обратно мое сердце, потому что я думаю о Вас слишком много. Пит, я не могу спать. Я не хочу делать что-либо. Пит, когда Вы вернетесь Бангкок, чтобы увидеть меня?

Пит, в этот раз, что Вы делаете? Пит, я надеюсь, ваша книга будет хороша для ваших книг, я не имею подобно Вам большую проблему. Я хочу, что бы ваша книга была хорошей. Я счастливое сердце к Вам также, потому что я не хочу Вашего пребывания в Англии долгое время. Я хочу видеть Вас и поцеловать Вас теперь. Когда Вы получите мое письмо, я хочу Вашей улыбки и тоски без меня. Я надеюсь, что скоро Вы приедете, чтобы увидеть меня. Люблю Вас и тоскую по Вам слишком много.

14 июля

Для моей любви.

Привет Пит. Как Вы? Что Вы делаете теперь? Пит, когда ваша книга не станет большой проблемой? Теперь, что Вы думаете? Вы скучающее сердце или счастливое сердце? Я надеюсь, Вы очень счастливое сердце для вашей книги и счастливый в Англии. Пит, когда Вы живете в Англии, Вы счастливы, потому что Вы не имеете большую проблему каждый день. Если Вы очень счастливое сердце, когда Вы живете в Англия, я очень счастливое сердце для Вас тоже. Я не хочу думать о Вас слишком много, и иметь большую каждодневную проблему. Я хочу видеть Вас, говорить с Вами. Я люблю Вас все время. Только Вы. Когда Вы прибудете, чтобы видеть меня, я очень счастлива в моем сердце.

В однин из конвертов она положила фиолетово-белый цветочный лепесток. Я держал его и нюхал, когда перечитывал письма. Я задался вопросом, как много времени ей потребовалось, чтобы написать каждое письмо. Часы, возможно. К тому же без словаря. Она, должно быть, трудилась над каждым письмом. Я мог представить, как она сидела на кровати, хмурясь, поскольку она боролась с правописанием и грамматикой английского языка. Мне было жаль, что я не могу держать ее в моих руках, прижать ее ко мне и сообщить ей, насколько я люблю ее. Я находился далеко от нее только немногим больше недели, но она походила на вечность.

Неделя? Я взял конверты. Она использовала те, что я дал ей в Бангкоке, адресованные мне с моим почерком. Я оставил Бангкок 8 июля. Я получил письма 17-го. Почта обычно тратила неделю на пересылку в Англию из Таиланда. Я просмотрел письма. Она, очевидно, написала их в первый день после моего отъезда. Последнее письмо было написано 14-го, три дня назад. Три дня? Это не имело смысла. Не существовало никакого способа, что бы письмо смогло бы дойти до меня за три дня. Я посмотрел на почтовые штемпели на пяти конвертах авиапочты. Они все обозначали одну и ту же дату. 8 июля. Я положил конверты на кофейный столик и сел на диван, обхватив голову. Она отправила по почте все пять писем в одно и то же время, в день, когда я покинул Бангкок. Но каждое письмо было датировано по-другому. Почему? Если она отправила по почте их все 8 июля, почему она не положила их в один конверт? И если она написала им все 8 июля, почему различные даты на письмах?

Я впомнил, что Большой Рон рассказывал о стандартном жульничестве, о девочке, переадресовывающей ее почту так, чтобы она могла бы продолжать работать без того, что бы фаранг узнал об этом. Это же делала Джой? Нет, это невозможно, я звонил ей каждые два дня, и она всегда находилась там, ожидая моего звонка. Это не имело смысла. Если она написала письма в одно и то же время, то почему она не поместила их в один конверт?

Письма? Да, это ошибка моего отца. Я была весьма оскорблена, когда Пит дал мне конверты с написанным адресом. Как будто он говорил, что мой Английский язык не достаточно хорош, словно он не мог доверять мне, чтобы я написала его адрес. Я ничего не сказала, конечно. Это было бы невежливо. Так что я только улыбнулась и взяла их. Я не знаю, почему фаранги поступают так с письмами. Большинство девочек в «Зомби» посылают письма их фарангам, но они не сами пишут их. И когда фаранги присылают ответы, девочки их не читают. Большинство писем, которые они получают, на английском или немецком языках, и кроме того, кого заботит, что они говорят? Всегда одно и то же, «Вы — хорошая девочка?», «Пожалуйста, не работайте в баре» или «Вы любите меня?» Единственный знак заботы о девочке — если в письме присылают деньги. Только так фаранг может показать, насколько он любит девочку — прислать ей деньги. Что-то еще — это только свист ветра, я всегда это говорила. Как только я вернулась домой, я написала Питу. Я написала семь писем и положила каждое в свой конверт. Я полагала, что их отправит по почте одна из моих сестер, пока я поеду повидать моих друзей в Кхорат. Я имею в виду, я не собиралась сообщать Питу что-нибудь отличное от того, что он думал. Не следовало писать ему что-то, что могло вызвать его ревность, я написала, что только помогаю моему отцу на ферме, продавая топливо в гараже моего шурина. Так что я написала семь писем, сообщая ему, насколько я тоскую без него, наколько я люблю его, все те сладкие для ушей фарангов слова. Я оставила письма на столе кухни и пошла помыться. Когда я вернулась, писем не было. Я сперва не заметила их отсутствия, а когда заметила, то подумала, что кто-то убрал их. И только на следующее утро, когда семья завтракала, я спросила, где они.

— Я отнес их на почту, — сказал мой отец.

— Что ты сделал?

— Я отправил их по почте. Я отнес их в почтовое отделение вчера в полдень.

Я хотела заплакать. Я потратила почти два часа, что бы их написать, и это оказалось пустой тратой времени. Мой отец спросил меня, что не так, но я не могла сообщить ему. Он не понял бы, он видимо даже не понимал, что они все ушли на один и тот же адрес.

Еще я считаю, что это ошибка Пита. Если бы он доверял мне, я бы использовала мои собственные конверты, я бы не писала все письма в одно и то же время.

По крайней мере, у меня есть примерно неделя, чтобы придумать, как объяснить это Питу. Я была уверена, что придумаю что-нибудь. Есть одна вещь, которую я узнала за проведенное в Нана Плаза время — то, что любовь делает фарангов слепыми.

Я взял мою помощницу, Мали, с собой в Сурин для прикрытия. Я не мог просто так приехать в деревню Джой и задавать вопросы, ее семья немедленно бы почуяла крысу. У меня были фальшивые правительственные вверительные грамоты, по ним я работал для Внутреннего Департамента, и мой портфель был набит документами. Мы начали действовать примерно за милю от дома Джой, сообщая людям, что мы представляем новое агентство, которое предлагало ссуды женщинам, которые работали в барах в городе, но возвратились в их деревню. Мы говорили, что правительство хочет помочь женщинам, которые отвернулись от занятия проституцией, и мы расспрашивали, знают ли они кого-нибудь, кто мог бы извлечь выгоду из этого. Мы получили имя этой Джой в нескольких домах в первый же день, но мы продолжали распросы еще два дня, перед тем как зайти в ее дом. Он оказался весьма большим деревянным двухэтажным домом, с тремя спальнями наверху, телевизором с больший экраном и стереосистемой на первом этаже. Очевидно, они довольно богаты.