Нелепая привычка жить - Олег Рой

Она скривилась:

— Ты еще скажи — мафия. Нет, дорогой, тут все гораздо интереснее… Отдать тебя мне хочет кое-кто, находящийся рядом с тобой. Из близкого окружения, как у вас это называется.

Час от часу не легче. Он еще готов был бы поверить, что его собираются «убрать» из-за бизнеса, как это случилось в свое время с Сашкой Семеновым. Хотя тоже маловероятно, но все-таки… А тут — кто-то из близких. Да чушь собачья!

— Этого не может быть! — сказал он вслух. Дама подняла одну бровь:

— У тебя есть основания мне не верить? Или у меня есть основания тебя обманывать?

— Нет, но… Ты скажешь мне, кто это? Она молча покачала головой.

— Ну почему? Почему же?

Дама чуть слышно вздохнула — или ему это показалось?

— Видишь ли, я принципиально не вмешиваюсь в ваши, людские, отношения. У вас друг с другом свои дела, а у меня с каждым из вас — свои. Быть может, ты и догадаешься, кто тот человек, который решил, что ему станет лучше, если ты перестанешь жить. Но скорее всего, ты так об этом и не узнаешь. Ты будешь ломать голову, перебирать кандидатуры, но этот человек так и останется для тебя вне подозрений. Это последний, на кого ты подумаешь. Тебе он всегда будет казаться невинным, как младенец. Малахов все никак не мог прийти в себя.

— И… что же теперь? Она улыбнулась:

— Помнишь наш прошлый договор? Об обмене?

— Да, помню, — кивнул он. — Ты сказала, что можешь забрать кого-то вместо меня…

— Именно так. От тебя потребуется только решить, кто же из вас уйдет со мной — ты или тот, кто задумал твое убийство.

— Вот оно что… — Виталий был в полном недоумении. — Постой, но ведь ты сама говоришь, что я могу так и не узнать, кто это… И что же, я должен буду отправить на смерть… неизвестно кого? Да еще из моего близкого круга общения?

— А так ли уж ты хочешь знать, кто это? — Дама снова поглядела на него поверх очков. — Признайся себе честно — готов ли ты взять на душу такой груз? Открыть, что близкий тебе человек, которым ты дорожишь и который якобы души в тебе не чает, тайно готовит твое убийство?

— Да, — быстро и уверенно заявил Малахов. — Горькая правда всегда лучше сладкой лжи. Лучше я буду знать, что мой сотрудник или даже друг меня ненавидит, чем продолжать доверять ему.

— Ну-ну, — отвечала дама с усмешкой. — Тебе решать. Хочешь знать, кто это, — ищи. Сам ищи, я тебе тут не помощник. Моя роль в этой истории совсем другая. Послезавтра я снова буду ждать тебя на этом месте. Ты приедешь и скажешь о своем решении. А теперь садись в свою машину и поезжай. У тебя еще много дел.

Что верно, то верно — дел у человека, который должен будет послезавтра умереть, всегда немало. Необходимо все закончить, успеть, подготовить, продумать… Хотя надо ли? Может, ну его к чертовой матери? Какая ему разница, что будет потом? А сейчас, в оставшиеся дни, даже часы, он может позволить себе все что угодно, любой поступок, любое безрассудство. Оглядываться и ограничивать себя уже не нужно — все равно вот-вот умирать…

Не успел он доехать до ближайшей деревни, как зазвонил мобильный.

— Зайка, а ты где? — пропел веселый голос Ланы. — Я встала, смотрю, а тебя нет.

— Да так, отъехал по делам. Часа через два буду, — отвечал Малахов.

— Ой, тогда меня уже не будет. Я скоро улетаю перышки чистить. Ты, надеюсь, не забыл, что мы с тобой сегодня приглашены на день рождения к Карине?

Ну конечно, это вылетело у него из головы. До того ли ему было сейчас?

— Лана, у меня нет никакого настроения… — начал было он, но супруга (то есть жена) не дала продолжить:

— Виталя, но ты с ума сошел! Это же Карина! Моя подруга и, между прочим, тетка твоего любимого заместителя Аркадия. Они все страшно обидятся, если ты не приедешь! А уж я как обижусь!

Обижаться Лана умела, и Малахов знал это. Менее всего ему хотелось тратить драгоценное оставшееся время на семейную ссору. Приходилось выбирать из двух зол — и день рождения явно был меньшим.

— Хорошо, уговорила, — сказал он со вздохом.

— Ну и чудненько! Значит, встречаемся дома в пять. Максим нас туда отвезет.

Он отшвырнул телефон на соседнее сиденье и посмотрел на часы. Оказывается, еще не было и половины двенадцатого. А значит, выходило, что Малахов провел на поляне перед сторожкой всего несколько минут. Как странно — ему казалось, что их разговор тянулся много дольше…

Дорога за окнами уже стала привычной. Виталий вел свой «Лексус» почти машинально и все прокручивал в голове недавно услышанное. Ему было странно, что он почти ничего не ощущал — ни страха, ни паники, ни отчаяния, ни боли. Зато голова была очень ясной. Вероятно, это был такой своеобразный шок — словно кто-то специально отключил его чувства и оставил работать мысли. Малахов перестроился в правый ряд и приступил к размышлениям.

Итак, кто-то из его близкого окружения замыслил его убийство. И ему, Виталию, обязательно надо выяснить, кто же это таков… Будем рассуждать логически и начнем с самого начала. Что это вообще такое — близкое окружение? Семья, друзья, работа… Вот вроде бы и все. Ну, семья исключается сразу. Друзья… Оказывается, не так-то и много у него друзей. Скорее это приятели, партнеры по бизнесу и прочие, как выражается Лана, фигуры из их круга. Борька Егорин, Никита, ну еще два-три человека… И тех уже можно назвать близкими только с натяжкой. Но с чего бы вдруг Борьке или тому же Никите его убивать? Ну, может, они ему завидуют, не исключено, что в глубине души недолюбливают, но затевать убийство — какой смысл? Они ведь ровным счетом ничего не выиграют от его смерти… А первый вопрос любого преступления — это всегда: «Кому выгодно?»

Значит, остается работа. Конкуренты (но она сказала, что они тут ни при чем!), подчиненные — весь штат его фирмы, начиная с секретарши Полинки и заканчивая Аркадием. Теоретически — чисто теоретически! — помощник мог бы ненавидеть своего босса и желать ему смерти… В этом ракурсе Аркадий выглядел бы подходящей кандидатурой, если бы не одно «но». Малахов ведь так и не успел сделать его своим компаньоном! А значит, Лошманову нет никакой корысти его убивать. Более того, внезапная кончина владельца компании может доставить ему массу проблем. Неизвестно, как еще Аркашка сработается с новым хозяином… А не исключено, что и срабатываться вообще не придется. Новый владелец фирмы обычно всегда стремится окружить себя своими людьми. Все то же самое относится и к Коле Тихомирову. Он человек очень мягкий, доброжелательный… Представить его в роли заказчика было просто невозможно.

Да, ни в бизнесе, ни где-либо еще подходящих кандидатур не находилось. Что же еще может считаться «близким окружением»? Женщины? Но у него давно никого нет, кроме Ланы. Не принимать же в расчет абсурдную версию, что муж фарфоровой куколки Анечки оказался патологическим ревнивцем, разузнал о приключениях своей женушки на Лазурном берегу и теперь жаждет крови соперника… Какие еще варианты? Соседи? Кто-то из живущих через стену в их доме на Басманной положил глаз на малаховские двухэтажные хоромы? Бред. Стоп, а если? — мысль пришла внезапно и так потрясла, что Виталий не заметил перемены сигнала светофора и едва успел затормозить перед наземным переходом. А если весь сыр-бор разгорелся из-за «Черной радуги»? Вдруг писатель, или его супруга, или их дети решили отомстить ему за то, что он лишил их родового гнезда? Нет, тоже чушь, попахивает какими-то старинными романами. Они с Ланой ведь не украли у Россихиных участок, а купили, деньги на счет переведены, Малахов лично это проконтролировал…

Он доехал до Москвы, так и не придя ни к какому мало-мальски приемлемому умозаключению. Возвращаться сейчас домой и проводить воскресный день наедине со всеми этими размышлениями не было никакого желания. Недолго думая, Виталий отправился на Покровку и вскоре уже сидел за столиком любимого кафе. Здесь, в привычной обстановке, рядом с дорогим сердцу им же самим ощипанным цветком, среди знакомых уютных ароматов, его посетили совсем другие мысли.

«Что я еще не сделал такого, что срочно нужно завершить? Может, составить завещание? Впрочем, нет необходимости. По закону и так все перейдет Лане и Дольке, включая банковские вклады. Лана, наверное, продаст фирму… Сама она с ней, конечно, не справится. Разве только сделает управляющей эту свою таинственную Таню Тосс… Значит, с супругой и с дочкой после моей смерти будет все в порядке, они не пропадут и будут обеспечены надолго. А про всех остальных нужно хорошенько подумать. Вспомнить всех, перед кем я виноват в чем-то и кому что-то должен, и постараться как-то решить эти вопросы за оставшиеся сутки. Вернуть все долги, вплоть до чужих книг и компакт-дисков…»

За спиной послышались легкие шаги. «Девушка из таверны» принесла кофе, даже не дожидаясь его заказа.