Рептилия - Томас Тимайер

— Очень хорошо, — рассеяно ответил я, все еще будучи погруженным в свои мысли об этой посудине. — Все-таки, у кораблей тоже есть свои преимущества, — пробормотал я, — на них, по крайней мере, нельзя упасть с неба.

Она покачала головой.

— В вас есть что-то, что просто сводит меня с ума. Вам не угодишь. Ужасно. Скажите, в Англии всегда так принято?

В этот момент Сикспенс просунул голову в дверь.

— Небольшой семейный кризис?

— Ни в коем случае, — возразила Элиши, бросив на меня испепеляющий взгляд. — Мы как раз беседовали о преимуществах самолета.

— Что ж, раз так, тогда можно трогаться. Мне очень жаль, но передние двери из-за коррозии не открываются. Можно мне…

Он двинулся к креслу пилота, вслед за ним шел Малони, чье мощное тело едва протиснулось в люк.

— Мистер Эстбери, не хотите ли сесть вперед? Обзор спереди лучше.

Я неуверенно посмотрел на Сикспенса. Но тот радостно помахал мне рукой, приглашая к себе.

— Конечно, отличная идея, Стюарт. Так наш юный коллега собственными глазами увидит, как летают, — он улыбнулся. — А то вдруг со мной что-нибудь случится?! В таком случае нам просто необходим запасной пилот, на которого можно положиться. Проходите, мистер Эстбери, садитесь рядом со мной.

Я уже сидел на месте запасного пилота, а в моих ушах все еще звенело слово «коррозия». Прямо перед моим носом находился руль в виде банана, который соединялся со штурвалом «Y»-образной штуковиной.

— У вас уже есть опыт управления самолетом?

Я даже не успел сказать «нет».

— Поверните вот эту штуковину, — сказал Сикспенс. — А теперь вот эту рукоятку на себя.

Когда я последовал его совету, то заметил, что руль на стороне пилота стал двигаться, словно им управляло привидение.

— Работают синхронно, — улыбнулся он. — Если я усну, то можете управлять. А теперь посмотрите наружу.

Он повернул рули, и я увидел, как шевельнулись закрылки.

— Это руль крена, — пояснил Сикспенс. — Так вы можете лететь по кривой. Если потянуть за руль на себя или надавить на него, то изменится подъемная сила. А обе педали внизу предназначены для механизма поворота, который расположен также в хвосте. Так что если хотите лететь по кривой, то сначала поверните руль крена, потом нажмите педаль нужного направления и немного потяните руль на себя, чтобы машина не потеряла скорость. Понятно? Ну, что, попробуем? Стюарт, отдать концы!

Малони, балансируя на поплавке, отвязал канат, удерживающий самолету пирса. Потом он снова залез внутрь, захлопнув за собой дверь. И туго пристегнулся.

— Черт, как же тут тесно! — послышалось сзади. — Мистер Эстбери, с вас причитается.

— А вы не можете сдвинуть кресло назад?

— А куда, извините? Тут все забито. Пятьсот килограммов оборудования. Мы и так уже превысили допустимый вес. Не думаю, что сиденье сдвинется хотя бы на миллиметр. А, все равно, и так сойдет. Лететь всего три часа. Итак, мой друг, на старт!

Он коснулся губами своего амулета и спрятал его под рубашку.

Я смотрел, как Сикспенс последовательно нажал на переключатель, пару кнопок и потянул за рычаг с надписью «закрылки». Потом он нажал на красную кнопку, и мотор, чихнув, завелся. Самолет погрузился в облако выхлопных газов.

— Ой, как громко! — прокричал я ему.

— Сейчас будет еще громче, — сказал Сикспенс в ответ и надавил на рычаг, который я сначала принял за ручной тормоз. Двигатель тут же увеличил обороты, и пропеллер превратился в прозрачный круг. Самолет задрожал и двинулся с места. Мы скользили по реке, где пока еще не было течения. Путешествие началось.

Вибрации превратились в толчки, а затем в сильные удары, — по мере того, как машина, набирая скорость, двигалась по воде. Оставляя за собой шлейф из пены, мы повернули к острову Мбаму. Тут мне пришло в голову, что мы еще даже не взлетели.

— Что, проблемы? — спросил я.

— Ящики тяжелые, — прошипел Сикспенс, — я вряд ли смогу взлететь. Черт бы их побрал! У нас слишком много груза. Я же тебе говорил, Стюарт!

— Ты же говорил, что самолет потянет. Говорил? Думай сам, как мы взлетим! Смотри, впереди уже рыбацкие лодки!

— Будь они неладны! Подержите-ка руль. Мне нужно подмешать кое-что в топливо, — сказал Сикспенс, нагнувшись вниз, пытаясь дотянуться до регулятора внизу.

Он уже было достал его, как самолет вдруг сделал прыжок, и мы немного поднялись над водой. Сикспенс тут же выпрямился. Лодки были уже совсем близко. Он дернул руль на себя, и мы в самый последний момент взмыли вверх.

Самолет поднимался все выше и выше в голубое утреннее небо с розовыми облачками.

— Повезло, — вздохнул наш пилот, и я прочитал в его глазах облегчение, — опять получилось. Посмотрим, пройдет ли такой маневр на Лак-Теле.

Сейчас, когда мы уже находились в воздухе, мотор странным образом начал работать тише. Я потихоньку стал приходить в себя и посмотрел вниз. Приблизительно в трехстах метрах под нами пароход едва двигался по направлению к причалу. К нему были прицеплены несколько лодок, до отказа наполненных людьми. Элиши показала на них пальцем и прокричала:

— Там, внизу, наш паром. Они как раз возвращаются из городка Импфондо. Ну что, все еще хотите поменяться с ними местами?

Я посмотрел на эту толпу людей и покачал головой.

— Нет, конечно, вы правы. Все-таки, у полета есть свои преимущества.

Она одобрительно похлопала меня по плечу.

Под нами промелькнули границы города — и затерялись между полей и плантаций. Мы взяли курс на север. Уже через некоторое время самолет оказался над холмистой местностью. Холмы постепенно превращались в горы, а поселений становилось все меньше и меньше.

— Как называется область, которая сейчас под нами? — спросил Малкольм, прижавшись лицом к иллюминатору.

— Это область плоскогорья, — ответила Элиши. — Мы находимся прямо над заповедником Лефини. Довольно глухая местность, особенно если смотреть на нее сверху вниз с высоты птичьего полета. — Она ткнула пальцем в иллюминатор. — Если присмотритесь, то увидите основную транспортную магистраль Конго. Она ведет от Браззавиля с юга на север страны, в Оуэссо. К сожалению, трасса совсем не затрагивает ту область, куда мы с вами направляемся. Иначе мы вообще могли бы обойтись только автомобилем, — добавила она с усмешкой.

— Все, сдаюсь, — сказал я и поднял руки, — требую перемирия. К тому же я так привык к нашему тарантасу, что теперь нет ни малейшего желания обменять его на что-либо. Сикспенс, а когда вы начали летать?

— Бог мой, да если бы я знал! — ответил абориген. — Летать — все равно, что ездить на велосипеде. Если уж научился ездить, то, значит, не разучишься никогда. Первый вылет я совершил на старом «Пайпере», но, на мой взгляд, все самолеты одинаковы: если умеешь управлять одним — сможешь управлять остальными. Основы аэродинамики всегда одни и те же, различаются только инструменты. Но на этот случай и придуманы справочники. Хотите попробовать?