Дрозд - Кирилл Алексеевич Простяков

стоит твоём дворе. Пока ночь, её никто не увидит. Лучше отгони её куда-нибудь…

– Мебель там?

– Да.

– А драгоценности?

Владислав вытащил из карманов всё, что было ими украдено.

– В бардачке документы… – проговорил он, ложась на подушку.

– Какие?

– Из сейфа. Они для Морозова…

Руслану пришлось одеться и взять ключи от машины. Он надел пальто и собирался уходить из квартиры. Но перед выходом посмотрел на Владислава, который своим окровавленным лицом испачкал ему всю подушку. Однако это не так сильно его волновало. Он накрыл его одеялом. Руслан выключил свет и спокойно ушёл своей дорогой.

ГЛАВА XI. Последствия

«Кто не думает о последствиях, тому судьба не друг и не в безопасности он от гибели» – Абу аль-Хосейн.

Он проснулся от того, что его слюна вытекла на подушку, после чего та сторона, на которой он спал, превратилась в мокрою. Владислав повернулся с бока к потолку, стараясь подняться. Он был в одежде, но почему-то под одеялом, вновь чувствуя на своём лице засохшую кровь и не заштопанные раны. В квартире Руслана стояла тишина. Владислав увидел серый свет за окном и попытался найти здесь часы, что когда-то были расположены на стене. Почти десять часов утра. Он проспал около семи, но так и не окреп. Владислав поднял голову и слегка привстал. Он поставил обе ноги на пол, сидя на кровати. Ему оставалось лишь окончательно воспрянуть ото сна. Но он не мог. Сейчас его мучила жажда, мучила боль: моральная и физическая. Он сам не понимал, чего хочет. Владислав как будто оказался в ином пространстве. Его голова рисовала непонятные образы. Это пугало его, сильно давило на разум. А затем…

– Поднимайся.

Пришедший в свою комнату Руслан уже не выглядел таким бодрым. Из-за резко объявившегося ночью Владислава он не бросил это незаконченное дело, а сам же и направился его завершать. Когда он посмотрел на Владислава, тот выглядел для него уродом. Будто это сидит не он, а какой-то совершенно другой человек. Но ведь так всё и было. Они оба это понимали.

Руслан знаком с Владиславом уже давно. Никто из них и представить не мог, что когда-нибудь такие разные люди смогут найти общий язык и стать ближе. Руслан помнил Владислава прежде, чем всё изменилось: опрятный, добрый, не истерзанный жизнью человек, который всегда мог найти применение своим мозгам, который имел душу. А сейчас же он стал самому себе полной противоположностью. Владислав одержим желанием одиночества, одержим своей идеей, своим планом: навсегда покинуть человеческий мир. Однако он и сам не знает, что его ждёт. Может быть, это всего лишь бред сумасшедшего.

Эти люди редко задумывались над своей судьбой. Когда сестра Руслана полюбила его друга, Владислав был не просто на седьмом небе от чувства настоящего, отыскавшего его счастья. Он понял, ради чего ему жить. Для него, тогда ещё простого подростка, существовал один замысел, что человеку не прожить на Земле без цели. Он никогда не хотел оставаться обыкновенным, жить просто так, ни о чём не мечтая. Владислав думал глобально и решил искать свой смысл, смысл собственной, однотипной жизни. И с появлением той самой его мечта сбылась. Но никто не знал, как всё будет в итоге… Руслан и Владислав остались ни с чем. Смерть отобрала у них всё самое дорогое, забирая это поочерёдно. У одного она забрала любимую и заботливую сестру, а у другого: рассудок, жажду жизни и себя самого.

Пока Владислав сдирал с лица сухую кровь своими грязными ногтями, Руслан, будучи уже одетый в своё пальто, ведь он только пришёл, наблюдал за этим и удивлялся. Он принёс ему сырую тряпку, которую наложил Владиславу на лоб. Его покрасневшие глаза выражали отчаяние, намекали на то, что Владислав словно больше никогда не сможет подняться с кровати. Словно он перестал ходить.

– Тебе помочь? – спросил его Руслан.

– Нет… Сам…

Владислав, удерживая текущую тряпку на голове, поднимал своё тело с постели. Он слегка пошатнулся, чем немного насторожил Руслана. Но сумел встать.

– Ты… ты иди, умойся пока. Я подожду.

Он направился в ванную. И как только Владислав был готов пересечь её порог, он не решился включить свет. Ему не хотелось на себя смотреть. В полнейшей темноте он омывал себя холодной водой, почти вдавливая её в свою кожу. Но даже во тьме он увидел собственное отражение. И тогда его нервы полностью иссякли. Он больше не мог себя контролировать. Разум огрызался на себя же, что прячется от настоящей маски, которую боится снять. Владислав включил свет. Он взглянул в свои будто умирающие от горя глаза. Его охватил ужас. Он испугался себя, как какого-нибудь безжалостного монстра. Тело тряслось. И тогда он закричал, вбивая кулаки в зеркало.

Руслан не мог на это не отреагировать. Он мимолётно оказался в своей ванной, услышав битое стекло, и оттащил Владислава в коридор.

– Ты какого хуя делаешь?! Совсем мозги потерял?!

Он держал Владислава за руки. В коже на его кулаках застряли осколки, впившиеся так глубоко, что даже выдернуть щипцами их не удастся.

– Влад! Влад, смотри на меня!

Но тот почти ничего не видел. Лишь малость того, как кто-то пытается его спасти, привести в чувство.

– Что с тобой, Влад?! Влад!..

Ему хотелось зарыдать, дать слабину своим чувствам, разрушить всё, что находилось вокруг. Но весь гнев таился лишь на самом дне его души, в нём самом. Ему не хотелось дать выйти этому наружу.

– Я… болен… – прошептал Владислав.

Руслан не нашёл на это ответа. Он продолжал на него смотреть, но этот взгляд был похож на смирение с судьбой рядом стоящего человека. Как будто Владислав на самом деле умирает, покидает всех своих родных. И ему не суждено вернуться назад.

– Слушай меня… Успокойся, Влад. Правда, просто успокойся. Я здесь, всё хорошо. Ты не один… Давай я помогу. Постой лучше тут. И ничего, блядь, не трогай!

Он совсем ненадолго отлучился, чтобы принести аптечный набор в маленьком оранжевой чемодане. Тогда Руслан посадил Владислава на голый пол в своём освещённом люстрой коридоре и сам же прикрыл ему глаза ладонью. Но из-под его век текли слезинки. Совсем небольшие. Он держался из последних сил. Одна лишь боль. Одни лишь муки.

– Я больше не могу так жить… Я устал…

– Я понимаю, – сказал Руслан, достав из набора небольшой, но крепкий пинцет. – Дай руку.

Владислав протянул ему левую. Тогда Руслан начал аккуратно вытаскивать мелкие осколки, немного шевеля их в стороны. Разлетевшегося стекла было много, они вошли почти в весь район кисти. Он не давил на осколки слишком сильно, чтобы не расколоть стекло на более мелкие кусочки, которые потом ему будет достать ещё труднее. Владислав почти не ощущал этой боли, когда из его тела пытались вытащить что-то острое. Он сидел с закрытыми глазами, словно спал.

– Чем ты болен? – спросил Руслан.

– Расстройством… Я начинаю… забывать даже своё имя…

– Тогда радуйся, что я всегда готов тебе его напомнить.

Когда осколки из первой руки лежали на маленьком блюдце, Руслан налил чистой воды и промыл его рану. Ему казалось, что Владислав начал постепенно успокаиваться, как и осколков в его руке становилось всё меньше.

– Давно у тебя это началось? – спросил он снова.

– Я не слежу за временем… – произнёс Владислав.

Руслан наложил на его кулак два слоя белого бинта, после чего тут же взялся за правую. Та уже находилась под бинтом. И когда он снял грязный, измазанный в крови и со встрявшим песком, Руслан поглядел на этот сломанный кулак. Он вздохнул, смотря на Владислава, который всё также держал веки закрытыми.

– Мне жаль, что ты… что ты это терпишь, Влад.

Он ожидал, что Владислав ответит. Но тот, похоже, и вправду заснул. Руслан не стал медлить и устремил пинцет в мелкие раны на измученной драками коже.

– Честно говоря, только я способен тебя понять. Ты ведь и сам знаешь, как тяжело в своё время мне пришлось. Я остался без девушки, без лучшего друга и… предал почти всех, кого только мог. Наши судьбы похожи. Словно мне суждено было тебя найти. Но ты… ты