Божества древних славян - Александр Сергеевич Фаминцын

в то время как варилось мясо жертвенного животного, каждый из кающихся становился на колени перед вайлом, который драл его за волосы и давал ему пощечину, — этим приобреталось прощение грехов, после чего они в свою очередь нападали на вайдла и дергали его за волосы: чем громче при этом вайдл кричал, тем более они верили в последовавшее прощение грехов. Затем начиналась попойка, и каждый обязательно напивался допьяна[317]. «Пока длится пиво, — говорит Лука Давид, — длится у них и священнодействие и служение богам», — и в другом месте: «Итак, их религия и богослужение состояли в жранье и пьянстве»[318].

Осеннее жертвоприношение в честь Земенника, по словам Стрыйковского, еще в его время отправлявшееся в Литве, Жмуди, Лифляндии, Курляндии и русских окраинах, происходило так: праздник в честь Земенника имел место на исходе октября. Жители трех или четырех селений делали складчину и сходились в какой-нибудь дом, с женами, детьми и слугами. Стол покрывали сеном, иногда скатертью, и ставили на него несколько хлебов, а на углах — четыре большие горшка пива; потом приводили бычка и телку, барана и овцу, козла и козу, кабана и свинью, петуха и курицу, гусака и гусыню и других домашних животных и птиц, попарно: самца и самку. Всех этих животных и птиц они убивали как жертвоприношение своему богу Земеннику. Сперва ведун или жрец, простой мужик, произнеся молитвы, по древнему обычаю, начинал бить палкой которое-нибудь из жертвенных животных, потом все кругом стоявшие также начинали ударять палками это животное по голове, брюху, хребту, шее и ногам, произнося: «Тебе, Земенник, боже наш, приносим мы жертву и благодарим тебя за то, что ты нас в прошедшем году сохранил в добром здоровье, даровал нам в изобилии всяких благ, хлеба и добра, и оградил нас от огня, железа, моровой язвы и всяких врагов наших». Затем варили мясо убитых животных и садились за стол есть их, но прежде чем приступить к каждому кушанью, ведун брал по кусочку его на вилку и бросал под стол, на печь, под лавки и в каждый угол дома, говоря: «Это тебе, о Земенник, боже наш! Благоволи принять нашу жертву и милостиво покушай этих яств!» Во время пира ели и пили до обжорства, призывая Земенника при каждом кушанье и питии, играли на длинных трубах — и мужчины и женщины, и пели песни. «На таких беседах и празднествах, — прибавляет Стрыйковский, — я сам часто присутствовал в Лифляндии, в Курляндии, в Жмуди и в Литве (следует специальное перечисление мест, где он бывал на праздниках) и присматривался к этим удивительным языческим чародеяниям, так как в тех местах и до сего времени мало знают об истинном Боге»[319].

Ограничиваюсь приведенными данными относительно жертвенных обрядов народов литовских. В них повторяются главнейшие моменты таковых же обрядов языческих славян: заклание жертвы жрецом-вайделотом в честь богов, окропление присутствующих (а затем скота и жилищ) жертвенной кровью, молитвы просительные, благодарственные Я умилостивительные к чествуемым богам и нравственное поучение народа; питие чаш и возлияния во славу богов, жертвенное пиршество и попойка, продолжавшаяся всю ночь, до рассвета, с обязательною, обыкновенно, неумеренностью в употреблении пиши и пития (пива); пение песен и гудьба; в заключение, на рассвете, зарывание в землю остатков от праздничной трапезы. Представляя в подробностях оригинальные, своеобразные черты, описанные обряды литовских народов, в общем, в деревенской простоте своей, несомненно, близко подходили к жертвенным обрядам языческих славян; одни только балтийские славяне могли иметь несколько более пышную храмовую службу, которая, однако, судя по вышеприведенным свидетельствам летописцев, отличалась лишь несколько большей торжественностью обстановки, в сущности же основывалась на тех же простых, элементарных началах: кормлении и угощении богов жертвами и возлияниями, гаданиях и молитвах, нравственном поучении народа, послежертвенной трапезе и попойке, сопряженных с невоздержностью и обжорством за столом, с разнузданной веселостью, плясками и песнями ликующей толпы.

В приведенном кратком очерке основ религиозного мировоззрения древних народов, я обратил предпочтительное внимание на главные, коренные черты их верований, в которых с очевидностью отражается первенствующее значение в народном сознании двух главнейших явлений природы: солнечного света и дождевой влаги, с дальнейшими специализациями качеств личных представителей, как этих, так и непосредственно связанных с ними, обусловливаемых ими, явлений. Я не коснулся, однако, еще нескольких весьма важных в религиозной жизни народов вопросов, именно отношения их к прочим светилам и явлениям небесным и их божественным представителям, к земле, огню, водам земным, к населяющим дома, поля, леса, воды духам, к различным представителям растительного и животного царств, к выдающимся из среды толпы витязям или богатырям, а равно и «вещим» людям, к усопшим предкам — «дедам», к загробной жизни вообще, наконец, к мрачным представителям подземного царства — преисподней. Всех этих вопросов, насколько рассмотрение их будет необходимо для уяснения религиозного мировоззрения славян, я коснусь в следующей, главной статье моего исследования, имеющей задачею начертание системы славянской мифологии.

IV. Система славянской мифологии

Глаголят ово суть боги небесние, а другие земние, а другие польстии, а другие воднии.

(Из Слова и откровения св. Апостол, по рукоп. XVI в.).

Подробно древним грекам, и древние славяне состояли из множества отдельных племен и поколений, в среде которых, как и в среде отдельных греческих племен, основные, общие религиозные понятия должны были получать более или менее своеобразное развитие. Как в среде древних греков, так и у древних славян, те же самые главные божества, у разных племен, под влиянием различных условий жизни должны были получать несколько иной характер, иные эпитеты или даже совершенно новые названия. Оттого вперед можно сказать, что и между относительно немногочисленными именами славянских богов — многие будут только различными названиями одного и того же божества, следовательно, действительное число богов еще гораздо меньше, чем число известных их имен. С другой стороны, не следует упускать из виду, что древние славяне, как уже замечено было раньше, поклонялись преимущественно стихиям, вообще явлениям природы, которые, по народному представлению, нередко населялись духами или демонами, иногда даже олицетворялись в образе бога или богини, снабженных специальными качествами, названных специальными именами. Но и эти духи и боги в большинстве случаев, как у древних италийцев и литовских народов, не имели ни рода, ни племени, ни предков, ни потомков, лишь в самых редких случаях представляя, в именах своих, как бы намек на отношение отца к сыну, напр., Бог и Божич, Сварог и Сварожич, или супружеской четы, напр., Лад и