Ветры Разрушения - Питер Джон Хорнби Петтер-Бауэр

больше, чем я ожидал. Крутые склоны с обвалившимися камнями и узкие ущелья, переходящие в сухие извилистые вади, уступили место пышным зеленым сельскохозяйственным полосам между краем гор и сухой пустыней. За зеленью высохшие русла следовали случайным линиям, которые рассеивались и терялись на бесплодном песке. На каждом выступающем холме, примыкающем к зеленым поясам, были скопления глинобитных зданий. Строительство в предгорьях гор должно было избавить от высоких дневных температур и леденящего воздуха, который ночью оседал над пустыней.

Когда нам выдали наши карты, нам было поручено отметить границы ‘Предписанных районов’. Генерал-губернатор Адена должен был объявить их ‘Запретными зонами’ для всех живых душ, включая животных. Любой признак жизни в пределах Предписанного района требовал немедленных наступательных действий с применением пневматического оружия, наиболее подходящего для местности и цели.

Вместе с нашими картами нам выдали карточки на английском и арабском языках, которые королевские ВВС прозвали ‘дурацкими записочками’. В случае посадки за пределами безопасных мест пилот должен был передать свою карточку первому встречному. Девчонка предложила вознаграждение в размере 10 000 фунтов стерлингов за возвращение пилота живым любому британскому органу власти. Однако с этим возникла проблема. Йеменское правительство предложило вдвое большую сумму за любого доставленного британского военнослужащего, живого или мертвого. Мы слышали несколько ужасных историй об изуродованных телах сбитых пилотов, которые тащили на всеобщее обозрение по улицам Саны, столицы Йемена.

Несколько специально обученных военнослужащих армии и военно-воздушных сил, которым было поручено перемещаться в пределах предписанных районов и за их пределами, были наняты для поиска мест дислокации поддерживаемых коммунистами террористов, которые вели войну за независимость против Великобритании. Эти специалисты также были хорошо подготовлены для ведения передового воздушного контроля (КВС) за нанесением ударов бомбардировщиками и истребителями-бомбардировщиками по вражеским целям.

Нам рассказывали об этих людях, которые провели долгие, опасные периоды в пустыне, превратившись в довольно странных персонажей, которым время от времени требовалось возвращаться на базу, чтобы восстановить некоторый уровень здравомыслия в безопасной и цивилизованной обстановке. Я видел двух из этих мужчин, чья кожа была почти черной в тех местах, где арабская одежда не защищала их белую кожу от солнца. Они были отозваны на шесть недель для полного отдыха и восстановления сил. Они, казалось, были прикованы к самим себе, а их движения глаз и физические действия ясно давали понять, что они ‘другие’.

Время от времени специальные агенты, известные как офицеры воздушной связи (ALO), призывали к нанесению ударов в пределах предписанных районов, а иногда и в качестве карательных акций против главарей, которые, как было известно, помогали террористам. Было достаточно легко реагировать на призывы к воздушным действиям против террористов, но карательные удары по главарям требовали большой подготовки. Когда было установлено, что какой-либо староста помогал террористам, британский генерал-губернатор должен был одобрить карательные меры, прежде чем они были предприняты.

Если речь шла о воздушном ударе, проводилась фоторазведка, чтобы точно идентифицировать дом старосты, а брошюры сбрасывались с воздуха или доставлялись вручную каждому человеку в деревне старосты или поблизости от нее. Это было сделано для того, чтобы дать старосте время опустошить свой дом и дать его народу понять, что британцы собираются наказать его за то, что он был плохим парнем и помогал террористам. В брошюрах всем указывался день и время, когда дом старосты должен быть разрушен, и предлагалось, куда им следует отправиться ради собственной безопасности. Место проведения, выбранное , неизменно располагалось высоко, чтобы дать всем хороший обзор мероприятия.

Такой случай произошел, когда мы были там, и я был свидетелем события, когда Варки и Рэнди получили задание разрушить трехэтажный дом, который был отделен от соседей очень узкими улочками. Чтобы учесть траекторию полета 60-фунтовых ракет. было возможно только одно направление атаки.

АЛО определил горный хребет, на котором он и большое скопление людей были собраны, и мы могли ясно видеть их всех. Залп Варки из четырех ракет привел к прямым попаданиям в дом. Начнем с того, что совокупный эффект взрывов, казалось, уничтожил всю деревню, пока огромное облако пыли не рассеялось, обнажив груду обломков там, где раньше стоял дом старосты. Только небольшая часть нижнего этажа, в задней части разрушенного дома, осталась выше уровня улицы. Я думал, что больше ничего нельзя было сделать, но Рэнди выпустил пару ракет с такой точностью, что никакие повреждения не распространились на дорогу и ни одна часть дома не устояла.

АЛО сказал, что все, включая старосту, были очень впечатлены, но ближайшие соседи старосты были очень разочарованы тем, что они не смогут потребовать возмещения ущерба от британского правительства.

Мы пробыли в Адене всего десять дней, когда мне было поручено сопровождать летного лейтенанта королевских ВВС Бастера Веба, который должен был быть офицером связи королевских ВВС с воздушными силами (ALO) в армейской колонне, следовавшей из Адена в горную Далу. Моей задачей было помогать Бастеру и узнать кое-что о сотрудничестве британской армии и ВВС.

Бастера обучали в Королевских военно-воздушных силах Родезии, но вместе с Барри Раффелом, Сирилом Уайтом, Бернардом дю Плесси, Роем Моррисом и Дугом Беббингтоном он покинул Родезию по окончании курсов SSU, чтобы присоединиться к Королевским ВВС. Последним четырем офицерам было суждено вернуться в RRAF, но в то время все они летали на "Веномах" в 8-й эскадрилье. Я не могу сказать, почему Бастер остался в Адене, когда остальная часть его эскадрильи была на Кипре. Я помню только, как он говорил, что ему не слишком нравится маршрут Дхала, который он назвал ‘аллеей засад’.

Армейский арабский призывник сел за руль открытого "Лендровера", в котором мы с Бастером ехали позади бронетранспортера с командиром конвоя, возглавлявшего длинную вереницу машин. Многочисленные бронированные машины и крытые грузовики растянулись примерно на два километра. Наша поездка началась с пересечения центра главной взлетно-посадочной полосы в Кормаксаре, поскольку это единственный маршрут из Адена во внутренние районы страны. Однажды через Шейха Усмана мы попали в открытую пустыню, которая была жаркой, пыльной и скучной.

Ближе к вечеру лагерь был разбит примерно в пяти километрах от горного хребта, который проходил поперек нашего маршрута. Из-за сильного холода пустыни и громкого непрекращающегося потрескивания и болтовни в армейской радиосети ночь казалась очень длинной.

Перед восходом солнца мы выпили кофе и отправились в путь по руслу мягко извивающегося с крутыми склонами вади (водного потока), проходящего через горы, большую часть оставшегося расстояния до Дхалы. В конце этого вади дорога покидала водоток, чтобы подняться вверх по южной стороне