Салют Чужака - Чарльз Ингрид

— Я знаю, — ответила она. — Но если даже чудо не смогло его спасти… Это так страшно, когда знаешь, что ничего не можешь сделать, когда так абсолютно и бесповоротно беспомощен… — она остановилась на краю газона. — Мне нужно, чтобы он одумался. Я знаю, как это все выглядит внутри бронекостюма… Ты начинаешь чувствовать, что ты непобедим. Но это не так. И чем раньше он это осознает, тем больше шансов останется у него на жизнь, а значит, и на возвращение ко мне.

Калин пожал ее руку и улыбнулся. Они постояли еще минуту молча и пошли догонять Джека.

— Вот почему, моя дорогая, так много людей верит в Бога, — без всякого перехода сказал Его Святейшество. У входа в здание он отпустил ее руку и попрощался: — Я дальше не пойду. Мне не нужны лишние проблемы с Пеписом.

Она встревоженно посмотрела на него:

— Что-нибудь слышно о Динаро?

Старик улыбнулся:

— Ну! Это целая история. Мы как-нибудь встретимся и обо всем поговорим. — Калин церемонно поклонился на прощание и ушел.

Элибер помогла Джеку подняться. Он сразу обратил внимание на силу и твердость ее мышц, но ничего не сказал. Шторм спросил о другом:

— Где Боуги?

— В мастерской. В костюме очень много повреждений, Джек. Я вчера ходила туда. Все будет в порядке. Только… я не знаю, но Боуги очень изменился…

Джек оперся на ее плечо:

— Я думаю, что он умирает. Я не могу ему дать то, что ему нужно для роста.

— Джек!

— Я не знаю, что делать. Может быть, передать его в университетскую лабораторию?

— Нет-нет! Мы не можем так поступать! Это нехорошо! Он же все равно умрет без нас! Разве ты можешь доверить его какой-то лаборатории?

Молчание Джека только подтвердило ее догадки:

— Джек, давай не будем прямо здесь рассуждать на эти темы, — свободной рукой она проверила печати безопасности на двери. Все было в порядке.

Он улыбнулся:

— Ты просто хочешь поскорее отправить меня в постель.

— Конечно, Джек. Ты же болен! Тебе необходим постельный режим, — ответила она и открыла дверь.

Все-таки он был еще очень слаб. Раны на бедре и плече давали о себе знать. Ему пришлось опереться на Элибер. Он вошел в комнату и попытался сделать несколько коротких вздохов, стараясь подавить боль и головокружение. Элибер оставила его одного и пошла закрывать дверь. Она опустила шторы и выключила свет. Джек заморгал. Ему надо было привыкнуть к темноте.

— А может выключить свет еще и у кресла? — она нажала на выключатель. — Черт! Кажется, выключатель сломался. — В полумраке комнаты раздался незнакомый голос:

— Не утруждай себя, Элибер. Я вижу хорошо.

Элибер подскочила к окну и отодвинула шторы. В глубине комнаты блеснул золотой окуляр. Лицо их посетителя здорово изменилось: глубокие морщины прорезали лоб, черные кудри поседели. Незваный гость сжимал в руке пистолет. Джек знал этого человека очень хорошо. В прошлом — дезертир, в настоящем — подонок… Балард…

Джек сжал кулак и постарался выпрямиться.

— Как ты сюда попал? Балард взглянул на Элибер:

— Она знает наши способы. Видишь ли, она купила глушилки несколько месяцев назад… А вместе с ними было довольно просто всучить вам мой микрочип, так что ваш дом для меня сделался открытым. Я подумал, что мне это пригодится, — Балард помолчал и поднял руку: — Прежде, чем ты меня разорвешь, Шторм, позволь мне все же сказать, что я не причастен к тому, что случилось в прошлом году.

У Джека не было оснований верить ему:

— Но террористы принесли мне довольно-таки необычную визитную карточку — твой глазной протез.

— Это проделал ублюдок Уинтон. Он вырвал мне глаз, — Балард холодно улыбнулся. — Я не думал, что смогу снова достать такой же. Но Уинтон мне отлично заплатил. К тому же я отыскал очень хорошего хирурга. А потом… в общем, я скрывался до тех пор, пока не узнал, что ты убил Уинтона на Битии.

— Ну и что же заставило тебя вылезти из твоего убежища?

— Война. — Балард пожал плечами и сделал неопределенный круг пистолетом. — Я выпивал в баре. И вдруг увидел на экране тебя. Ты выступал в Конгрессе. Мы так гордились тобой, Джек! А я был самым первым из тех, кто назвал тебя последним живым рыцарем. Я хочу, чтобы ты это помнил. Я ведь знал, кто ты, но даже потеряв глаз, я не сказал об этом Уинтону. Он подозревал тебя, но правды узнать не мог.

Джек покачал головой:

— Ты дезертировал, Балард, и забрал с собой бронекостюм.

Балард отвернулся и сплюнул на ковер:

— Послушай, герой. Если бы не такие подонки, как я и Элибер, ты бы и двух недель не протянул на Мальтене.

Джек прыгнул так быстро, что Балард не успел отреагировать. Шторм сгреб рукой его рубашку и сильно тряхнул Баларда. Пистолет упал на пол. Элибер схватила его и отошла в сторону.

Балард стукул зубами и быстро сказал:

— Конечно, я не прав. Элибер не подонок и никогда им не была. Ладно, Джек, отпусти меня. Я пришел, чтобы помочь тебе.

Джек покачнулся и отпустил Баларда. Тот вздохнул и смахнул волосы со своего золотого глазного протеза.

— Говори быстро, в чем дело, и уматывай.

— Хорошо, Элибер… — живой глаз Баларда с тревогой взглянул на нее.

— Она сама о себе позаботится, — ответил Шторм.

Балард пожал плечами:

— В этом нет ничего хорошего, Джек. Впутывать ее в это дело совсем не стоит. Ну да ладно, — он осторожно сунул руку в карман своей куртки. — Я принес тебе кое-что. — В руке блеснула маленькая кассета. Балард щелчком послал ее в воздух. Джек лениво поймал ее.

— Что это?

— Это, мой рыцарь, кое-что такое, о чем вам совсем не мешает знать. Ходят слухи, что новый министр полиции желает сделать Уинтона чем-то вроде святого. А на небесах больше чудес, чем ты или я можем себе представить. — Балард хитро улыбнулся. — Потом ты поблагодаришь меня за это. А если тебе нужен будет свидетель, дай мне знать. — Не обращая внимания на Элибер, он встал на ноги и проковылял к двери.

Элибер нацелила на него пистолет. Джек махнул рукой:

— Ладно, Элибер, пусть он уходит.

Элибер негодующе фыркнула и сказала язвительно:

— А впредь никогда больше не путай меня с собой.

Балард остановился. Он развязно взял ее за подбородок и медленно проговорил:

— Нет. Я больше не сделаю такой ошибки. Я приношу тебе извинения, малышка, — он посмотрел на Джека, а потом опять на Элибер, и продолжил: — Скажем так: маленький и ревнивый человек может делать острые замечания.

Элибер была в явном замешательстве. Балард не стал дожидаться ее ответа. Он повернулся и ушел.

Джек держал кассету с записями в ладони:

— Давай посмотрим, что же это такое, — сказал он Элибер.