Карибские каникулы, или Метанойа - Ирина Крылова

На этот раз бабушка Анжеле почти ничего не сказала. Она просто появилась и молча смотрела на внучку очень печальными глазами, которые казались слишком грустными и задумчивыми для ее все еще молодого лица. Говорила в основном Анжела. Даже не говорила, а кричала. Она взывала к бабкиной совести, спрашивала, как старуха могла сотворить такое, просила объяснить, что ей, несчастной внучке, теперь делать, требовала рассказать, что будет дальше.

Анжела так орала, что в итоге потеряла голос и только беззвучно, как рыба, открывала рот, продолжая напрасно напрягать голосовые связки. Старуха сделала ей знак успокоиться и жестом фокусника выудила прямо из воздуха большой лоскут полотна. Она взмахнула рукой, и ткань раскрылась, разгладилась, заиграла многоцветьем радужных красок. Она искрилась и переливалась, и Анжела стала присматриваться, желая получше разглядеть красивый рисунок.

Она увидела, что полотно состоит из множества толстых и тонких нитей, замысловато переплетающихся между собой и образующих великолепный орнамент. Все нити были разных цветов, светились и гармонично сочетались, объединяясь в единый узор. Зрелище было настолько красивым, что Анжела замерла с открытым ртом, забыв и про бабку, и про собственные неурядицы.

Вдруг в одном месте Анжела заметила неприглядную черную нитку, коряво вплетенную в орнамент и меняющую общий вид полотна. Она выглядела точь-в-точь как производственный брак в рулонах с тканью, которой торгуют в специальных отделах промтоварных магазинов. Анжела не раз бывала в отделе под названием «ТКАНИ» и наблюдала, как продавцы отрезают от огромных неподъемных рулонов шерсти или льна куски, предварительно отмерив их большой линейкой. Там, в магазине, встретив такую инородную нить среди ровного переплетения красивых гладких волокон, продавец отрезал непригодный кусок и выбрасывал его в отходы. Такое полотно в продажу не шло.

И вот теперь бабушка указывала Анжеле именно на эту уродливую нитку и хотела что-то сказать. Хотела, но не говорила. Просто смотрела на Анжелу все тем же груст–ным взглядом. Анжела еще раз взглянула на разноцветный лоскут и обнаружила, что после появления в полотне бракованной нити дальнейший рисунок выглядит расплывчатым и нечетким, будто непрокрашенным.

Она вопросительно глянула на моложавую старушку, но бабуля уже растаяла в воздухе как сигаретный дым, прихватив с собой расписной лоскут.

Когда Анжела пришла в себя, она лежала ничком на пушистом персидском ковре рядом с диваном. Так и есть, хлопнулась все-таки в обморок. Не выдержала схватки с матерым Сергеем Петровичем. Да кто же он такой на самом деле? Почему так действует на нее? Слабонервной она никогда не была. В обморок вообще никогда в жизни не падала. А тут совсем расклеилась. Может, он владеет какими-то серьезными техниками воздействия на людей? Или даже не техниками, а способностями паранормальными обладает?

Как ни странно, после обморока Анжела почувствовала в себе некоторую твердость и силу, которых до этого не наблюдала. Она поднялась с пола, пошла в ванную, умылась ледяной водой, а затем плеснула себе в бокал немного красного вина (где-то она слышала, что после того, как лишишься чувств, полезно подкрепиться небольшим количеством алкоголя).

Вернувшись в комнату, она решительно сняла телефонную трубку и набрала номер, который как-то сразу запомнился ей наизусть. Вторая попытка тоже не удалась: дома у Марины никто не ответил, а мобильный металлическим голосом сообщил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Анжела подождала некоторое время, бесцельно послонялась по дому, сварила себе кофе и снова несколько раз позвонила Марине. С тем же успехом.

Как только она положила трубку на рычаг, телефон тут же зазвонил, будто специально ждал момента, когда освободится линия. Анжела вздрогнула: ей показалось, что звонок звучит как-то особенно громко и пронзительно. На всякий случай трубку она снимать не стала. Пусть думают, что ее нет. Вышла в магазин. Или к соседке пошла чайку попить. К маме уехала, в конце концов. Да мало ли какие у нее могут быть дела! Звонок не унимался. Видимо, абонент на том конце провода во что бы то ни стало жаждал услышать в трубке Анжелин голос. Настойчивый абонент попался. Даже можно сказать, настырный. Анжела почувствовала приступ раздражения: что за люди такие, сколько можно звонить! Ведь понятно уже, что никого нет дома!

Она нервно опустилась на диван и схватила стопку газет, лежавшую на столике. Начала перебирать их сначала машинально, чтобы чем-то занять подергивающиеся от нервного напряжения руки, но потом ее внимание привлекло одно из объявлений, которыми пестрили последние страницы прессы. «Потомственная ясновидящая ведет прием». И номер телефона. Коротко и ясно, ничего лишнего. Как же она раньше не догадалась? Вот куда ей надо обратиться. Если повезет и ясновидящая окажется мастером своего волшебного дела, а не самозванкой-обманщицей, то у нее есть шанс получить ответы на некоторые вопросы. Или хотя бы на один, самый главный: что ей делать?

На ходу застегивая шубу, Анжела схватила сумочку и побежала в кабинет за старинным бабкиным документом. Манускрипт хранился в верхнем ящике письменного стола и был тщательно завернут в непрозрачный полиэтиленовый пакет вместе с письмами и фотографией. Не долго думая она запихнула в сумку все бабкино наследство и бегом бросилась к входной двери. Как только за ней захлопнулась дверь, в доме опять раздалась настойчивая трель телефонного звонка.

Анжела быстро села в машину и, выгнав ее из теплого гаража, поехала в сторону города. Где-то там, в районе «Белорусской», ей предстояло отыскать нужный дом. Адрес ей сообщила женщина, ответившая по номеру, указанному в газете.

Прежде чем продиктовать Анжеле несколько заветных слов, определяющих местоположение потомственной ясновидящей в пространстве, женщина учинила ей допрос с пристрастием. Она попросила Анжелу назвать свое имя и возраст и поинтересовалась, что у нее за дело: лично-любовное, карьерный вопрос или проб–лемы здоровья. Немного поколебавшись, Анжела охарактеризовала свое дело как личное и очень срочное. Женщина сообщила, что по личным делам прием ведется по пятницам и на ближайший месяц все пятницы уже расписаны.

«Вы же понимаете, – проникновенно сообщила она, – у хорошего специалиста всегда очередь». Не–ожиданное препятствие придало Анжеле решимости, и она самым твердым голосом, на какой только была способна, заявила, что желает попасть к волшебнице непременно сегодня и другие варианты ее не устраивают. Женщина на другом конце провода, казалось, вошла в Анжелину ситуацию и сказала:

– Ну, если вам действительно так срочно, сейчас посмотрим, что я могу для вас сделать. – Несколько секунд она молчала, и Анжела слышала только шелест переворачиваемых листов бумаги. Видимо, женщина внимательно изучала расписание, стараясь выкроить для Анжелы время. Надо же, Анжела даже и не предполагала, что на ясновидящих предсказателей такой бешеный спрос. Очередь на месяц вперед, подумать только!

– Ну вот, – радостно сообщила женщина, – вам очень повезло. Если вы приедете в течение получаса, госпожа Сусанна сможет уделить вам время. Только... вы, наверное, догадываетесь, что срочность оплачивается двойным тарифом...

– Само собой, – прервала ее Анжела, даже не поинтересовавшись, во сколько ей обойдется этот двойной тариф. Не станет же она мелочиться, когда решается судьба целых поколений! – Сейчас буду.

По указанному адресу Анжела без труда отыскала большой сталинский дом, во дворе которого обнаружился нужный подъезд. Он был недавно отремонтирован и оснащен стильного вида домофоном. Анжела нажала номер квартиры и услышала мелодичные переливчатые гудки, сообщившие ей о том, что в квартире ее сигнал услышали. Вскоре уже знакомый голос вежливо ответил:

– Я вас слушаю.

Анжела, строго соблюдая инструкции, полученные по телефону, сообщила, приблизившись к микрофону, свое имя и время назначенной аудиенции. Послышался щелчок, дверь открылась, пропуская Анжелу в глубь отделанного мрамором парадного. Поднявшись на третий этаж, Анжела сразу увидела массивную дверь красного дерева, украшенную золотыми вензелями. Над дверью примостился глазок видеокамеры. Две другие квартиры на этаже поприветствовали Анжелу скромными темно-коричневыми дверями стандартного образца.

Пышное великолепие двери из особо ценных пород древесины сбило Анжелу с толку, и она еще раз сверилась с адресом, записанным на клочке бумаги, который она держала в руках. Все правильно, именно за этой дверью скрывается потомственная ясновидящая и предсказательница, чудо–творная целительница и кавалер ордена Магической Подковы. (Так ее отрекомендовала женщина, отвечающая на телефонные звонки.)

«Ну, каков титул, такова и дверь, – не без иронии подумала Анжела и протянула руку к кнопке звонка. – Жаль только, что вместе с титулом человеку не присваивают в обязательном порядке чувство меры и вкуса».