Собрание сочинений. Том 6 - Петр Павленко

К заветам прадедов любить и защищать родину, верить в силы своего народа и интересоваться лишь тем, где противник, а не тем, сколько его, советский солдат прибавил свой капитал: идейность, верность ленинско-сталинскому учению. Он отдавал свою жизнь за родину, которая ему принадлежала полностью, в которой он стал хозяином, которую он создавал и укреплял своими руками.

В годы после окончания гражданской войны и до первых вооруженных стычек на востоке Советская Армия успела воспитать поколение воинов-созидателей.

Это — на первый взгляд — звучит даже несколько странно. Воин — всегда разрушитель. Но в том-то и заключается новое в характере Советской Армии, что она ставила перед собой задачи созидательные, творческие, и каждый ее солдат твердо знал, во имя чего он будет сражаться, что будет защищать и что будет сносить с лица земли для того, чтобы на освобожденном месте взрастить новое.

В те годы слово «красноармеец» приобрело дополнительный смысл. Красноармеец был развитым общественником, дельным работником. Когда он выходил в запас, его с открытыми объятиями звали и председателем колхоза и бригадиром МТС. Человек, прошедший школу Красной Армии, расценивался дорого.

Да и состоящие на действительной службе, какими только политическими и хозяйственными делами не занимались они! Строили новые города, шефствовали над колхозами, создавали промышленность, сами хозяйствовали в полках и батальонах, учились искусству, накопляли знания. Советская Армия была массовой школой советской жизни.

Без школы Красной Армии наша страна не собрала бы к 1938 году в деревнях и селах девятисот сорока трех тысяч трактористов, двухсот сорока семи тысяч комбайнеров, двухсот пятнадцати тысяч шоферов, ста двадцати тысяч тракторных бригадиров, сорока тысяч механиков, пятисот двадцати девяти тысяч бригадиров полеводческих бригад.

Красная Армия выращивала свои командные кадры, как не смогла бы этого сделать ни одна армия в мире.

Рядовой Московской Пролетарской дивизии Крейзер, ныне генерал-полковник и Герой Советского Союза, проходил в дни парадов по Красной площади солдатом, командиром роты, батальона, полка, наконец командиром своей родной дивизии. Он был ее отцом и в то же время ее воспитанником. У нас это далеко не единичный пример, в других армиях нет и одного.

Мир увидел облик нового, советского солдата. В дни Хасана бои за высоту Безымянную имели свое — притом гордое — имя. Это была высота Красноармейская, Солдатская. Политработник Пожарский, водрузивший знамя на высоте, и Кантария и Егоров, прикрепившие красный стяг к куполу немецкого рейхстага, шли одной дорогой. И вела их одна традиция, уже не суворовская, не нахимовская, а более мощная — сталинская.

Отечественную войну советский солдат начал как глубокий политический деятель, как государственный человек. Он сражался не за страх, а за совесть.

Советский солдат умел не только владеть оружием, он владел идеями жизни. В освобожденном селе он налаживал связь и работу сельсовета. В тылу врага собирал распыленные кадры советских активистов. В тяжелые дни лета 1941 года, когда мы временно уступали противнику села и города Украины и Белоруссии, иной маловер, сидящий где-нибудь в Чебоксарах или еще восточнее, глубокомысленно утверждал, что наши солдаты всему обучены, кроме как воевать. Они-де и Маяковского наизусть знают, и могут доклад о Пушкине сделать, и в агитации хороши, а вот вырыть окоп или обмозговать маневр не умеют.

Это было неправдой. Больше того, это было враждебной клеветой. Ибо в то же самое время гитлеровские генералы разводили в отчаянии руками — такой героической, самоотверженной, беспредельно гибкой казалась им работа советского солдата. Он дрался, будучи окружен и отрезан от своих, дрался, имея командиров и не имея их, дрался, надеясь на успех, и еще ожесточеннее дрался, не надеясь ни на что, кроме гибели. Немцы стояли у Смоленска, а непрерывные стычки шли от Бреста по всему пространству немецких тылов.

С 1941 года и по сию пору горе-психологи капиталистических стран переливают из пустого в порожнее, разгадывая и определяя химический состав «чуда», совершенного советскими солдатами.

Без риска выдать военную тайну, я публикую, в чем суть «чуда».

Раздвиньте уши, разведчики и шпионы: чудо — в солдате-гражданине. Только!

Советский солдат — защитник благородных идей и деятель справедливых войн. Он участвует в выборах государственных органов и сам может быть избран в правительство.

Если советский солдат одарен способностями, из него растят офицера. Если он обладает отличным голосом, его посылают в консерваторию. Если он талантлив, как поэт, — ему помогают написать его первую книгу.

Если из советского рядового вышел отличный младший офицер, мы не останавливаемся на полпути, посылаем его и академию.

Воспитывая солдата, мы воспитываем в нем государственного деятеля, чтобы, отпустив его из армии, можно было встретиться с ним как с директором завода, учителем или научным работником, а призвав снова в армию, — увидеть человека, более богатого знаниями и более оснащенного для войны, чем он был раньше.

Вот и весь секрет «чуда». Такой солдат будет вовеки непобедим. На этом стояла и стоит советская земля.

Солдат Отечественной войны Александр Матросов закрыл грудью амбразуру вражеского дзота и тем спас товарищей и облегчил им победу.

Но Александр Матросов — явление. Под этим именем объединены сотни однородных подвигов. Так же поступили на Кавказе грузин Петрошвили, в районе Новороссийска армянин Аветисян и еще многие другие на различных фронтах до и после Матросова.

Среди депутатов Верховного Совета СССР рядом с выдающимися полководцами, учеными и хозяйственниками управляет страной и сержант Логинов, Герой Советского Союза.

Он стоит навытяжку перед своим ротным командиром, но вне строя он старше своего ротного, он член правительства.

Душа советского человека создана десятилетиями борьбы и учебы, ростом отечества и тем особенным, животворным воздухом, который называется воздухом социализма.

Один американский журналист писал во время войны, что русским солдатам повезло: на них напали, и это, мол, породило биологическую волю к защите. Если бы, писал американец, русским пришлось не защищаться, а самим напасть, они дрались бы хуже.

Наш солдат действительно защищался у Москвы и Волги, но за линией своих границ он уже защищал других. На Шпрее и Эльбе ему пришлось защищать будущее всей Европы.

В любой войне советский солдат будет обязательно кого-нибудь, что-нибудь защищать, и таким образом — даже по американской марке — всегда будет сражаться лучше других.

У нас есть кого и что защищать на всех широтах и долготах земного шара — демократию, труд и мир.

Тот же глубокомысленный американец высказал мысль, что героизм, проявленный советским народом в Отечественной войне, вызван исключительными условиями, что он несвойственен природе советского человека, а был как бы невольно ему навязан обстановкой, что в дальнейшем не следует ожидать повторения всенародного подвига.

И снова мне хочется выдать несколько маленьких военных тайн, рассказов о послевоенных буднях Советской Армии.

Эти маленькие «тайны» правдиво проиллюстрируют всем известную истину: если народ идет вперед, а государство его укрепляется, то и характер народа совершенствуется дальше, и он — в случае необходимости — не повторяет старые подвиги и не копирует старые победы, а создает новые, высшие, соответствующие заново накопленным силам и талантам.

Бессмертен подвиг Матросова. Бессмертна в нашей памяти Зоя Космодемьянская, девушка-подвижница. Но эти дела — не предел советской воли, не граница возможностей советского человека.

Социалистический строй воспитал нового человека и выковал великого солдата. Характер советского человека вчера испытывался в Отечественной войне, сегодня находит себе применение в мирном строительстве.

Наша страна не консервирует героизм от войны до войны. Она сражается ежечасно, и героизм ей нужен, как будничная норма жизни, ибо мы не только воюем, но и живем героически. Мы закрываем грудью вражеские бойницы не только на полях сражения, но и в залах международных конференций. Мы форсируем реки, буравим горы, исследуем небо в таких темпах, точно каждый месяц берем по Берлину.

Рядовой Андрей Марсаданов совершал этим летом длительный горный марш. Он нес ручной пулемет, вещевой мешок, диски, лопату, запас гранат и все время был впереди, никому не уступая места. Тут же, на походе, товарищи выпустили боевой листок-молнию, озаглавив его:

«Слава идущему впереди!»

А Марсаданов шел, даже не зная, что уже прославлен друзьями. Вот образ советского солдата.

Думая о нем, хочется сказать: «Слава идущему впереди!»