В Кольце - Любовь Блонд

что там никого нет. А они были уверены, что никого нет в садах, потому что видели пожар.

Познакомилась с Батей. Серьезный мужик. В их части идеальный порядок, много перепаханной земли, и людей не мало. Они подготовились к зиме основательно. Поэтому летом я их не видела. Они были заняты посадками и подготовкой казарм к зиме. Вылазок не делали, по домам не лазили. Батя против мародерства.

Он предлагал остаться. И надо было бы принять его предложение. Но в башке засела мысль о Сереже: он вернется, а меня не найдет. Хотя, кого я обманываю? Он давно мертв. Чертовски глупо ждать мертвеца.

А еще теперь я официально работаю. В разгар конца света — то! Поскольку мое местоположение относительно удачное, теперь я охраняю границы района. У меня появилась рация и позывной «Синица». А еще ответственность перед суровым Батей.

Каждое утро я должна делать обход, а потом связываться по рации и докладывать «Беркут, это Синица. Без происшествий». Через пару секунд на той стороне отвечали: «Синица, это Беркут. Принято» и записывали в толстую тетрадь время и статус моего ответа. Так в военной части знали, что на северо — восточной границе спокойно, неопознанные люди не появлялись, происшествий не было.

Простая работа, но меня переполняет гордость. Ведь теперь я пограничник, малюсенькая часть цивилизации, которую выстраивает Батя.

10

05 ноября

Сегодня ночью выпал снег. Зима началась.

С самого утра вьюга с мелкими, колющими лицо снежинками. А ведь надо обойти границы и доложить, что все в порядке. До костей озябнув, я свою работу выполнила. Теперь буду до конца дня отогреваться.

Может и правда переехать в свой дом? Там ванная, туалет и воду в тазике греть не надо. Сережа уже не вернется, так что нет смысла оставаться в доме без удобств.

* * *

В дверь постучали и Саша, закрыв дневник, выглянула в окно. На пороге стояли те же солдаты в зеленой форме с небрежно накинутыми на плечо автоматами. Щеки розовые от мороза, носами хлюпают. Как дети после долгой прогулки. Хочется запустить их в теплый дом, отругать, что руки отморозили и накормить горячим супом. Но вместо этого Саша укуталась в куртку и вышла им навстречу.

— Чем обязана?

— Батя прислал.

Хозяйка жестом пригласила войти и даже чай предложила. От такого гостеприимства ребята растеклись в улыбке. А когда на столе появились пусть и не самые свежие, но булочки, так и вовсе расцвели.

— У вас тут очень здорово. Мука есть и сахар. — с восторгом произнес один, сметая с тарелки незамысловатую выпечку.

— Вы голодаете? — Саша внимательно смотрела на гостей, пытаясь угадать причину их визита.

— Не, еда есть. Мяса мало. Нам же в часть все привозили. Хорошо Батя сразу сообразил, что мы основательно попали и заставил сменить оружие на лопаты. Он вообще мужик умный и думает на сто шагов вперед.

— И вы не против?

— Против? Да вы что! Он нам жизнь спас!

— Вы знаете, что в самом начале, когда эвакуация была, у КПП был взрыв? — вмешался второй. — Какой — то больной на голову устроил диверсию. Наших тогда девять человек полегло, мы как раз помогали гражданским службам. Давка была, много народу погибло если не от взрывов, то под ногами других. Полная неразбериха.

— Да жопа была, если честно. Особенно учитывая, что практически сразу через наш пункт закрыли проход. Просто бросили всех здесь. — вторил первый. — Потом пришло распоряжение охранять выезды в сторону столицы. Мы, как дебилы, две недели стояли. А о нас просто забыли. Потом пошли слухи о карателях. Вот тогда Батя все понял и начал налаживать новую жизнь. Без него мы бы передохли наверно.

— Да, он мужик принципиальный и суровый, но делает все правильно. Его все слушают. — продолжал второй. — Ни у кого мысли не возникало, что на его месте может быть кто — то другой. Он нам теперь и президент, и прокурор и отец родной.

— Рада за вас. — улыбнулась Саша. — Вы молодцы, что смогли собраться с силами и все организовать. Знаю, что это чертовски тяжело. Если не секрет, то здесь вы чего делаете? Проведать пришли?

— Батя на охоту отправил. По снегу следы хорошо видно, может удастся кого поймать. Собаки сожрали почти всю мелкую домашнюю скотину. У нас есть немного кроликов и кур, гражданские этим хозяйством занимаются, но мало. По мясу соскучились.

— Как я вас понимаю. Сама не помню, когда в последний раз ела свежее мясо.

— Вот то то ж. Чертовы собаки. Мы Бате предлагали их тоже… Ну, в смысле, в суп. Но он мужик упертый — только отлавливать и устранять. Хотя чем собачатина хуже другого мяса? Да ничем.

— Ну такое себе предложение. — Саша нахмурила брови. — Я бы собак есть не стала.

— Это мы сейчас так говорим, потому что еда есть. Посмотрим, что весной будет.

— Мы отсюда не выберемся. — тихо произнесла Саша. — Вам Батя не рассказывал, что у ребят за Кольцом есть планы?

Оба солдата вопросительно посмотрели на хозяйку и даже перестали жевать сухие булки.

— Он наверняка знает все, что нужно. — девушка махнула рукой. — Не обращайте на меня внимания.

— Не, ну что за планы? Что нам ждать?

Скрип половиц за дверью оборвал разговор. Все внимательно посмотрели сначала на дверь, потом друг на друга. Один из гостей уже хотел было спросить «мы кого — то ждем?», но дверь в дом открылась и на пороге возникла высокая фигура мужчины, укутанная с ног до головы. Только красные щеки и нос торчали из-под одежды.

У Саши сперло дыхание. Она никак не могла поверить своим глазам. На пороге же Сергей!

— Все таки живой. — выдохнула она и растеклась в улыбке.

— Вы его знаете? — солдат с подозрением осматривал гостя и уже потянулся за оружием.

— Конечно! Это мой друг. Думала уже не вернется.

Сергей растекся в улыбке, еле заметной из под замотанного шарфа и только и смог промолвить:

— Подстриглась что ли?

Девушка вскочила из — за стола и бросилась в его объятия, пытаясь сквозь слои одежды добраться до шеи. От него пахло костром и морозом — самый прекрасный запах в мире.

Солдаты искоса смотрели на гостя, пока хозяйка их не познакомила. Посидев еще минут десять, они водрузили автоматы на плечо и пошли дальше по своим делам. Саша же, в запой рассказывала о встрече с Батей, об электричестве и конечно же о том, как ждала его.

Сережа сидел у обогревателя, растирал руки и