Тренер: молодежка. Книга 2 - Валерий Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интересненький расклад получается. Вроде и понятно куда директриса «Зорьки» дорожку стелет, но я решил послушать.
— Он, паразит, у нас огнетушитель с пожарного щита угробил, теперь должен мне.
— Как это?
— Да от большого ума, как еще. Дружки-алкаши приперлись тут к нему, поддали втихомолку в раздевалке. Ну а пьяный же всяко приключения найдет на ровном месте! Попался на глаза огнетушитель… «мы просто принцип действия хотели посмотреть!..» — передразнила она. Ну и посмотрели. Все в пене было!.. Чтоб им этот принцип по ночам снился! Честно говоря, так пустой баллон на щите и висит. Где я деньги на новый найду? По смете таких расходов нет.
— Так. Ну и что Степаныч этот ваш? — вернул я Антонины к сути дела.
— Семеныч. Ну что! В общество трезвости вступил. Характеристику-то мне на него писать. Пригрозила: такое напишу, что потом и полотером не возьмут. Пока по струнке ходит.
И далее директриса пояснила: нажмет на физрука, чтобы в лепешку разбился, но прорвался в судьи на наш матч с «Пионером».
— Захочет нормальную характеристику — прорвется, — закончила она.
Я поскреб макушку. Хех, вот подарок судьбы. Я не сторонник договорняков, купленных судей и прочей шелупони. А тут мне прямо указывают — поможем выйти из группы товарищ Иванов, поле для этого вам даже не понадобиться. Эх… в общем, не тот я человек, чтобы на договрняки соглашаться. Но! Если у Антонины судья свой есть, то воспользоваться этим надо в любом случае. Как? Ну например, обезопасить себя от такого же судейского беспредела, только в свою сторону. Чуть подсказывало, что во время игр с «грандами» все будут свистеть в одну сторону. Мне же хотелось честной игры.
— Антонина, — я рискнул обратиться к директрисе без упоминания отчества, отчего на ее щеках выступил еще больший румянец. — Премного вам благодарен за такую чуткую реакцию. Что если вашего Степаныча на наш матч с «Динамо» поставить. Свистеть только в нашу сторону не нужно совершенно, у меня пацаны без поддержки могут играть в футбол. Но вот пресечь попытки нас на поле… похоронить, скажем так — самое то.
Директриса кивнула, соглашаясь. От основной темы — про хорошее поле — я тоже не отстал. И так, мытьем да катаньем вытянул из директрисы обещание «посодействовать», ощутив, что это не пустые слова. Полагаю, что из Москвы пришла рекомендация, а рекомендацию всегда можно обойти и отбрехаться потом. Неудобно это все конечно, но с должностью директрисы — реализуемо.
Добившись искомого, я не стал сразу сматывать удочки. Еще посидел, поболтал, нещадно лил ей в уши комплименты, демонстративно взглядом ее пожирал… и лишь после этого вежливо распрощался, когда после очередного моего взгляда Антонина в креслице своем сползла.
После обеда, как и планировал, я был в нашем лагере. Первое, что мне бросилось в глаза — Лена, которая спешила в сторону дирекции, с озабоченным видом. На меня она даже не взглянула, наверное, просто не заметила. Я тоже не горел желанием вступить с ней в диалог, но волей-неволей отметил, что вид у нее не просто хмурый, а прямо встревоженный, взволнованный, и неслась она чуть ли не рысью.
Неужто опять с мажором что-то у нее не так?..
Помня ее скверного жениха, я тоже напрягся, невольно предчувствуя, что роман нашей Пупса с этим поганцем еще икнется нам уродскими чудесами. Угораздило же девку влюбиться в гаденыша, а что делать? Такое сплошь и рядом бывает: хорошие девчонки влюбляются в поганцев, а хорошие ребята…
Я вздохнул и оборвал лирику, настраиваясь на работу.
Ребята, уже успевшие пообедать и передохнуть, разыгрывали легкую, без фанатизма двухсторонку, отрабатывая технику передач. Они так увлеклись этим делом, что не сразу меня заметили, и я приостановился немного поодаль, понаблюдал. Ну, тактику, конечно, еще наигрывать и наигрывать, но я еще раз с радостным удивлением убеждался, что ребята в самом деле прирожденные таланты, и спартаковскую тактику освоят. Не сразу, конечно. Ну, а начнем прямо сейчас!
И я решительно двинулся к полю.
Разгоряченные ребята обрадовались, увидав меня. Паша рысью подлетел:
— Иван Сергеевич, задание выполнено! Решили отработать точность паса, вот…
— Я видел. Молодцы, что так решили. Десять минут отдыха! Потом урок по тактике, потом практика.
Про визит в «Зорьку» я ничего не стал говорить, а ребята дисциплинированно не стали расспрашивать. И верно, незачем им знать про мои интриги. Даже не ради моральных принципов, а просто чтобы не расслаблялись. А остаток дня нынешнего и весь день завтрашний я решил посвятить отработке фирменных спартаковских, точнее бесковско-романцевских «стеночек и забеганий», хотя название это мне не очень нравилось. Я бы лучше сказал… а как бы я сказал? Да черт его знает. Атака лавиной? Ну, неплохо, но все же не то.
— Ребята, сюда! Смотри, слушай.
И я стал растолковывать суть.
Суть в том, что команда бежит в атаку как одно целое. Три-четыре, а то и больше человек стремятся открыться, то есть оторваться от опеки защитников соперника, вырваться на свободное место. Да, одного-двух противник успеет перекрыть, но кто-то один-двое обязательно останутся свободными. Кому-то из них тут же следует пас, а пока мяч летит, все непрерывно смещаются, стараясь открыться, и получивший мяч мгновенно отпасовывает тому, кто в самой выгодной позиции… и так до завершающего удара по воротам.
— Понятно? Смотрите: вот мяч, допустим, у Данько. Сразу же открываемся: по центру Осипов, слева Пчелкин, справа Савельев или Соломатин. Ясно?.. Отлично! Данько пасует, скажем Пчелкину, и так же быстро открываются Осипов и Баграмян. Пчелкин!
— Я! — чуть не по-солдатски откликнулся Олег.
— Сморишь, кто у тебя лучше всего открыт. Ну и так далее. Вроде бы просто, да? Но гладко только на бумаге, ясное дело. На самом деле не просто. Здесь главное — взаимопонимание…
Я ощутил, что сам увлекся, говорю с жаром, и это передается ребятам, они зажигаются, соображают, им не терпится попробовать. Я-то знал, что это не сразу получится, но потенциал моих парней позволял применить этот стиль на турнире такого уровня как наш. Конечно, без «физики» и техники ни о каком стиле и говорить нечего, но с функционалом и технической оснащенностью у нас как раз было неплохо, на этой базе можно было строить всякие креативы, как говорят в двадцать первом веке…
— Все понятно? Ну, поехали в лес за орехами, блин!
Как я и предполагал, дело пошло не сразу, но пацаны старались. Тем более раньше мы уже пытались внедрять в игру элементы такой тактики, пусть и не до конца осознанно. Остаток дня мы добросовестно отрабатывали стеночки с забеганиями до упаду, я с некоторым опозданием уловил момент, когда ребята «переели» беготни — они-то этого не ощущали, готовы были еще носиться, как лоси, но я, тренер, обязан просекать такие вещи, а я упустил. Ладно, спохватился все же вовремя.
На следующий день мы только и делали, что шлифовали тактику, и ведь стало получаться! Игроки и сами ощутили, что на поле они начинают чуять друг друга какой-то телепатией, что ли — ну, собственно, так и надо, тут никакого чуда, этого и добивается всякий нормальный тренер. День вообще пролетел стремительно, тренировку я закончил пораньше, отправил ребят ужинать, а сам поспешил к Оксане.
Та была у себя в кабинете, и какая-то задумчивая. На меня посмотрела странновато.
Что с ней?..
Но вникать я не стал. Не до того.
— Оксана Вадимовна! Завтра игра.
— Знаю.
— Автобус…
— Заказан.
— Питание…
— Заказано. Вода тоже.
Какой содержательный диалог!
— Вы с нами едете?
— Обязательно!
Вот тут в ее глазах что-то блеснуло. Но опять же она умолкла, а мне загадки разгадывать было недосуг. Я распрощался и помчался готовиться к выезду.
Назавтра мы без заминок выехали. Оксана Вадимовна и Пупс дружно уселись на передние сиденья обе такие загадочные, что сил нет. В ребятах же чувствовался здоровый азарт, взвинченность ровно в меру, не больше. Я из всех сил старался именно этот градус поддержать, чтобы и не погасли они и не перегорели, а это совсем не просто… Приехали за полтора часа до игры, были встречены улыбчивой Антониной… и вот тут-то до меня дошло: да Антонина-то с Оксаной наверняка созваниваются по делам, и директриса «Зорьки» возьми, да что-то ляпни о наших с ней разговорах — похвастаться решила. Вот наши-то дамы дружно так и насупились…
Антонина стала делать мне таинственные
