Миры Бима Пайпера. Маленький Пушистик - Генри Пайпер

Он закончил свой труд раньше, чем уполномоченные свой: в мешках сидели только три пушистика. Хадра поймал Золушку. Маленький Пушистик и Ко-Ко рванулись было к своей маленькой дверце, но ее загородил лейтенант Лант, тогда они помчались в спальню и спрятались под кровать, но их оттуда выволокли и как попало засунули в мешки.

Джек с мертвым лицом встал из-за стола и выдернул лист из машинки. Он был потрясен и едва осознавал, что делает, но опись была необходима. Лейтенант Лант велел уполномоченным прочитать ее и расписаться, пригрозив, что в случае отказа им придется убраться отсюда к чертовой матери и без пушистиков. Посланники Верховного суда нехотя нацарапали свои имена и, обмакнув большие пальцы в чернила, поставили отпечатки. Джек передал бумагу Гасу, стараясь не смотреть в ту сторону, где на полу, жалобно уиикая, бились шесть мешков.

— Джордж, ты позволишь им взять с собой личные вещи? — вдруг спросил он.

— Конечно. Что именно?

— Постели. Кое-что из игрушек.

— Вы хотите, чтобы мы тащили с собой и это барахло? — Тощий небрежно пнул ногой в конструкцию из «молекул», и та рассыпалась. — В приказе сказано только о пушистиках.

— Вот речь, достойная истинного мужчины. — Лант произнес последнее слово с таким брезгливым презрением, что это прозвучало похлеще, чем «сын кхугхра». Он обернулся к уполномоченным: — Ну, вы их получили, что вам еще здесь надо?

Джек стоял в дверях и смотрел, как мешки грузят в аэромобиль, как полицейские залезают в кабину, и следил за машиной, пока та не скрылась за деревьями. Потом он вернулся в дом, рухнул в кресло и с горечью прошептал:

— Они ничего не знают о всяких там ордерах. Они не понимают, почему я допустил это. Они подумают, что Папа Джек их предал.

— И все они улетели в неизвестном направлении… — в тон ему продолжил Браннард. — Вот только все ли? — Он подмигнул и достал из-за спины шарик белого меха. Беби со счастливым «уиик» вновь вцепился в его патлатую бороду, которая оказалась слишком близко, чтобы он мог противиться соблазну.

— Малыш! Они тебя не поймали!

Адвокат выпутал кроху из густых завитков и протянул его Джеку:

— Не поймали! Но, между прочим, расписались и за него тоже! — Браннард допил то, что осталось в стакане, и, достав из кармана сигару, с удовольствием закурил. — Ну а теперь нам пора собираться в Мэллори-порт, чтобы забрать малышей домой.

— Но… Но ведь ордер подписан главным судьей. Он же не отдаст их нам назад под честное слово.

Гас издал неприличный звук и расхохотался:

— Держи карман шире! Клянусь всем, чем владею на этом свете, Пендарвис эту цидулку и в глаза не видел! Через него за день проходит столько бумаг, что многие он подписывает, не читая. Да он просто ничего не успеет сделать, если станет изучать каждую повестку. Вот и эту ему подсунули среди всякого рутинного мусора. И если у Хама О'Браена на такое могло не хватить мозгов, то Лесли Кумбс ему подсказал.

— Мы можем полететь на моей шлюпке, — сказал Герд. — Ты с нами, Бен? Ну тогда нечего здесь рассиживаться.

Он ничего не понимал. Большие в голубой одежде всегда были друзьями: они подарили свистки и печалились вместе со всеми, когда мертвую положили в землю. Почему Папа Джек не взял большое ружье и не остановил их? Нет, он не испугался, Папа Джек никого не боится.

Остальные были рядом, в таких же мешках, в каком I сидел он сам. В руках он держал маленький нож, который сделал Папа Джек. Конечно, он может прорезать дыру, выбраться наружу и освободить остальных, но он понимал, что пока в этом нет никакого смысла. Они находились в одной из тех штук, на которых Большие летают по воздуху, и если сейчас освободиться, то бежать все равно некуда. Их снова переловят и нож отберут. Лучше выждать.

Больше всего его беспокоила мысль, что он не знает, куда их везут. Если им удастся сбежать, то как же они найдут своего Папочку?

Гас Браннард явно нервничал, что несколько беспокоило Холлоуэя: адвокат болтал без остановки, дважды останавливался у зеркал в коридоре, чтобы убедиться, что серый с золотой нитью шейный платок завязан не криво, и несколько раз одергивал парадный черный мундир. Перед дверью с надписью «Главный судья» он снова остановился, воинственно взбил нашампуненную бороду и, глубоко вздохнув, нажал кнопку звонка.

В кабинете сидели двое. Джек встречался с Пендарвисом раз или два, но до сих пор никогда не разговаривал с ним. У судьи было приятное тонкое лицо человека, который пребывает в мире с самим собой. Напротив него сидел Мохаммед Али О'Брайен, который не сумел скрыть удивления при виде входящих, и в глазах его зажегся унылый огонек дурного предчувствия. Главный судья приветливо кивнул посетителям и предложил садиться.

— Итак, — сказал он, убедившись, что все нашли себе стулья, — мисс Угатори сообщила мне, что вы подали жалобу на противозаконные действия находящегося здесь мистера О'Брайена.

— Да, ваша честь. — Браннард открыл портфель, достал два листа бумаги: ордер и перечень пушистиков — и подал их судье: — Мы с моим клиентом хотели бы знать, на каком основании ваша честь санкционировала вот этот акт и на каком основании мистер О'Брайен послал офицеров в лагерь мистера Холлоуэя, чтобы забрать этих маленьких людей из-под опеки их друга-терранина. Судья просмотрел бумаги и заметил:

— Я уже знаком с ними. Как вы знаете, мисс Угатори сделала их копии, когда вы попросили об аудиенции. Но поверьте мне, мистер Браннард, этот документ, — он кивнул на ордер, — я вижу в оригинале в первый раз. Вы знаете, что мне приходится подписывать множество чистых бланков. Но до сих пор подобная практика преследовала цель сэкономить мое время и силы, и до сих пор ни один из бланков ни разу не использовался в спорном случае, когда нет уверенности, что я заранее согласен с тем, что напишут на нем. Однако сегодня подобный прецедент случился, так как я вижу перед собой ордер, который никогда бы не подписал. — Он обернулся к беспокойно ерзающему главному прокурору: — Мистер О'Брайен, никто не имеет права использовать разумных существ в качестве вещественного доказательства, как это делается, скажем, с вельдбизонами, когда рассматривается дело о подделке клейма. Факт присутствия у них разума еще не доказан, однако я должен напомнить вам, что не доказано и обратное. К тому же вы не можете не знать о том, что суд не имеет права предпринимать никаких действий, в результате которых может пострадать невиновный.

— К тому же, ваша честь, — ринулся в бой Браннард, — нельзя отрицать, что эти маленькие пушистики уже пострадали, и значительно. Представьте их себе… Нет, представьте себе невинных простодушных детей (каковыми они и являются на самом деле), доверчивых, как младенцы, которые до сих пор знали только доброе отношение к себе, — и вдруг их похищают! Жестокие, злые люди грубо хватают их, засовывают в мешки!..