В твоих сильных руках - Джилл Шелвис

Хлоя посмотрела на нее долгим спокойным взглядом.

— Это так. Я просто ревновала, потому что… ну, потому что тебе это далось так легко. Ты заводишь друзей в мгновение ока, а я — нет. Возможно, вас это удивит, но некоторые люди считают меня… неприступной.

Довольно долго Хлоя молчала, и было не совсем ясно, улыбается она или нет.

— Тебе не стоит здесь находиться, — посоветовала Тара. — Приступ начнется.

— Я знаю, но только что позвонили из банка. Мы с тобой не подписали один из документов по ссуде. Поедешь со мной на «веспе».

— Обещаешь, что не угробишь меня по дороге?

— Если только ты пообещаешь не выводить меня из себя.

Они ушли, и Мэдди подумала, что их шансы вернуться живыми из этого маленького путешествия — примерно пятьдесят на пятьдесят. Она снова воззрилась на свое отражение. На ней был вязаный джемпер с длинными рукавами и джинсы. И тут впервые за долгое время она поняла, что пуговица на брюках не врезается ей в живот. Ух ты! Она задрала джемпер и уставилась на свою талию. Возможно, она выдает желаемое за действительное, но живот и правда казался более плоским.

— Наверное, надо почаще забывать о чипсах.

Две большие, теплые, мозолистые ладони скользнули под ее руки и примостились у нее на животе. В зеркальном отражении Мэдди поймала теплый, веселый взгляд Джекса.

За два дня у него вошло в привычку прикасаться к ней руками и/или губами каждый раз, когда появлялась возможность. Вчера утром он орудовал огромной бензопилой, как невероятно сексуальный лесоруб, распиливая во дворе поваленное дерево. Увидев, что она смотрит на него, он прижал ее к груде дров, запустил руки ей под рубашку и зацеловал до потери сознания. А вчера днем он затолкал ее в бельевой шкаф на втором этаже, и она провела лучшие пять минут в своей жизни — они целовались в темноте, как подростки.

Вот только Мэдди была абсолютно уверена, что обычный подросток не смог бы довести ее до оргазма так быстро.

— Ммм, — прошептал Джекс, поглаживая ее живот. — Он такой мягкий и теплый.

— Но не такой упругий и рельефный, как твой, — вздохнула Мэдди сокрушенно. Но было сложно оставаться серьезной, когда на ее голой коже лежали его руки, его грудь прижималась к ее спине, а бедра — к бедрам.

— Чтобы достичь этого, мне пришлось постараться, — глядя Мэдди в глаза, Джекс потерся подбородком о ее щеку и медленно прижался к ней.

Он прав. Это явно результат упорных усилий. Мэдди прижалась к нему теснее и застонала от удовольствия, когда Джекс сделал то же самое.

— У тебя было сложное утро, — пробормотал он, поворачивая ее к себе лицом и касаясь губами ее шеи.

— Да. И я грязная, Джекс.

— Не дразни меня.

Мэдди засмеялась и придвинулась к нему ближе. Она почувствовала, как его улыбка щекочет ей кожу, — ну и пусть он думает, что она не устояла, лишь бы не останавливался.

А он и не думал. Он касался губами мягкой кожи за ее ухом, а его руки тем временем спускались вниз.

— Ты напряжена.

— Немножко, — согласилась Мэдди и запустила пальцы ему в волосы. У этого негодяя они явно гуще, чем у нее! И такие мягкие, шелковистые…

— Множко, — прошептал Джекс, страстно целуя ее в подбородок.

У Мэдди перехватило дыхание, и она вцепилась в него и застонала, когда Джекс куснул ее в шею, а потом лизнул место укуса.

— Я умею снимать стресс, — сказал он, проведя пальцами по ее соскам.

Мэдди всхлипнула от удовольствия, и Джекс накрыл ее губы своими. Он целовал ее до тех пор, пока в легких хватало воздуха, а потом спросил:

— Тебе все еще нужно личное пространство?

— Может быть, позже.

Он обольстительно улыбнулся:

— Мы одни?

— Да, но… — Мэдди оглянулась, осмотрела холл. — Здесь? Ты хочешь сделать это здесь?

— Да или нет, Мэдди?

— Да.

Он снова поцеловал ее и скользнул рукой меж ее бедер. Это прикосновение завело ее еще больше. Вчера ему понадобилось четыре с половиной минуты, чтобы она оказалась на вершине блаженства, сейчас — Мэдди была в этом твердо уверена — они могли управиться раза в два быстрее, и это немного смущало.

— Джекс…

Его пальцы снова пришли в движение и дарили именно те ощущения, которых Мэдди хотела. Как и вчера, Джексу понадобилось на удивление мало времени, чтобы довести ее до пика наслаждения. Мэдди задрожала всем телом, тихо вскрикнула и непременно упала бы на пол, если б он не держал ее в объятиях.

— Прости, — охрипшим голосом сказала она.

— Черт, ты шутишь? Я мечтал об этом весь день, — ответил Джекс. Заправив влажные от пота волосы ей за ухо, он застегнул на ней джинсы. — Теперь ты выглядишь гораздо менее напряженной.

— А ты наоборот.

— Переживу.

— Я могла бы… — она притянула его к себе и коснулась губами подбородка, — оказать тебе ответную услугу.

Джекс застонал и крепко прижал ее к себе, но оба остались неподвижны, так как в этот момент во двор въехал автомобиль.

Джекс взглянул в окно и уронил голову Мэдди на плечо.

— Ну вот, доставили стройматериалы.

Джекс ушел, и Мэдди уселась на пол — прямо там, где стояла. Ее переполняло радостное чувство, и ей хотелось раствориться в этих изумительных ощущениях, но она не станет этого делать. Она уже делала эту ошибку раньше и все еще не готова доверять себе самой.

Пятнадцать минут спустя в отель вошла Тара и дважды смерила взглядом Мэдди, сидевшую на грязном полу в коридоре.

— Что это ты делаешь?

«Жду, пока руки-ноги начнут слушаться».

— Ничего.

— А отчего же ты тогда выглядишь так, будто только что съела мешок чипсов или выиграла миллион в лотерею?

— Что? — Мэдди выпрямилась и посмотрела на себя в зеркало: на нее смотрело сияющее, разгоряченное лицо, покрытое испариной.

«Вот черт».

— Только не говори Хлое, что ты все еще ешь чипсы, — со вздохом посоветовала Тара. — Она утроит нашу нагрузку на йоге.

Мэдди кивнула:

— Ладно, я не скажу Хлое о чипсах.

«Или об оргазмах…»

Глава 14

Жизнь коротка. Наслаждайтесь!

Последний вечер перед отъездом Тары и Хлои сестры провели в кафе «Съешь меня». Повсюду была развешана серебристо-голубая мишура, а со стропил свисали фигурки оленей и Санты. Тара, как обычно, перемудрила с одеждой: на ней были дизайнерские джинсы и блейзер. Мэдди пришла в своих далеко не дизайнерских джинсах и самом толстом из свитеров — в пику холодам. Хлоя щеголяла в джинсовых леггинсах, обалденных сапожках и в толстовке с надписью: «Снеговик растаял, как только меня увидел».