Банда 2 - Виктор Алексеевич Пронин

— А вот и наша соседка, — сказал он, раздвинув губы, но улыбки не получилось, просто шевельнулись губы и обнажились негустые, но крепкие зубы.

— Хахаля приволокла... Ничего хахаль, — добавил второй. — Трахаться пришли...

— Славная будет ночка, а. Вика? — спросил низкорослый в черной куртке. — Освободишься — загляни к нам... Мы тоже по палке бросим. На хлеб заработаешь...

— Приятное с полезным! — захохотал его приятель.

— Времена тяжелые настали, — продолжал черный, — надо помогать друг другу.

Андрей остановился, ответил на улыбку черного. И Вика уже не тащила его к подъезду. Где-то парни перешли границу, и теперь пройти мимо, сделав вид, что ничего не произошло, уже было нельзя. И парни это знали, они эту грань перешли сознательно — хотелось потоптаться по самолюбию Вики и ее спутника, позабавиться хотелось.

— Вика, — проговорил Андрей, — ты ничего не хочешь сказать? Скажи им что-нибудь... А то неловко как-то... Они обращаются к тебе, а ты, вроде, и не слышишь...

— Козлы вонючие! — с силой сказала Вика.

— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Андрей невозмутимо, будто речь шла об обезьянах, сидящих за прутьями решетки. — Самые настоящие козлы. И очень вонючие. Но, знаешь, — он пошел дальше к подъезду, продолжая говорить чуть громче, чем требовалось, чтобы те, на скамейке, слышали его, — невонючих козлов и не бывает. Они все вонючие. Некоторые, правда, воняют меньше, некоторые вообще нестерпимо, но воняют все, — он повторял и повторял это слово, прекрасно сознавая, как царапает оно самолюбие. Знал Андрей и то, что его слова тоже нельзя пропустить мимо ушей, они тоже требовали ответа — словом ли, действием, но без ответа остаться не могли.

Так и произошло.

— А ну подожди! — низкорослый легко поднялся, мягкими, быстрыми шагами догнал Андрея и схватив за рукав, резко развернул к себе. — Что ты сказал?

— Что я сказал? — Андрей высвободил рукав. — Ничего я не сказал.

— Кто козел? — низкорослый вплотную приблизился к Андрею, уставясь на него злыми глазками, которые посверкивали откуда-то из-под бровей.

— У тебя что, со слухом плохо? Девушка по-моему, ясно сказала... Я сразу догадался, кого она имела в виду.

— Кто козел? — от ненависти, распиравшей его, парень не мог говорить свободно и только повторял свой вопрос.

— Ты, — сказал Андрей с улыбкой.

— А ты знаешь кто? Знаешь кто ты?

— Кто?

— Труп. Ты труп, понял? Тебе не жить, понял?

— Понял, — Андрей похлопал парня по рукаву, улыбнулся и снова направился было к двери, но низкорослый снова схватил Андрея за рукав, развернув его к себе. Он стоял, согнувшись в поясе, как перед прыжком, с отведенными назад кулаками.

— Если ты не упадешь на колени, если ты не будешь ползать в этой грязи и лизать мои ноги... Если ты сейчас... — брызжа слюной, черный никак не мог закончить угрозу и без конца повторял одно и то же. — Ты труп, понял?

— Я все понял, — улыбнулся Андрей. — У меня со слухом порядок. Это с козлами случается... Уши шерстью зарастают, насекомые в ушах заводятся, колючки всякие, репейники...

— Пошли, Андрей! — стонала за его спиной Вика, понимая, что начинается что-то страшное, нечто такое, что не закончится ни сегодня, ни завтра.

— Никуда он не (пойдет, — сипловато, врастяжку проговорил низкорослый. — Уже пришел, — зубы его были сжаты, но губы приоткрыты, отчего он казался каким-то ощерившимся. Андрей даже не уловил молниеносного движения рукой, только вдруг увидел, что черный стоит с ножом, зажатым в руке. Оттеснив Вику к двери, он спиной втолкнул ее в подъезд и остался один на один с низкорослым парнем. Второй, в цветастом костюме, тоже поднялся со скамейки и, посмеиваясь, подошел ближе. Он, видимо, нисколько не сомневался в исходе предстоящей схватки и не спешил вмешиваться. Он знал, что черный в помощи не нуждается, его можно только сдерживать, но помогать ему в таких случаях нет никакой нужды. Такое примерно выражение было на его крупноватом лице.

Андрей оставался спокойным. Единственное, что он сделал, это отступил на шаг назад, поднявшись еще на одну ступеньку и этим увеличив разницу в росте. Но черного это нисколько не смутило — то ли злость помутила его рассудок, то ли слишком привык он к своему превосходству. Дернувшись в одну сторону, в другую, попытавшись сбить Андрея с толку, он вдруг вынырнул слева и быстрым, четким движением выбросил нож вперед. Но Андрей оказался готовым к этому выпаду. Перехватив руку черного, он легонько отвел ее в сторону, легонько уклонился от удара, вроде бы даже с удивлением посмотрел на нападавшего и тот вдруг взвизгнул от сильной, неожиданной боли. Нож со звоном упал на бетонные ступеньки крыльца. Согнувшись в поясе и зажав руку, черный сделал несколько шагов от Андрея, пытаясь прийти в себя.

Андрей поднял нож, повертел его перед глазами и, сунув лезвие между бетонными блоками фундамента, надломил его. Лезвие, хрустнув, упало на ступеньки. Это произвело на черного совершенно неожиданное впечатление — то, что вот так осквернили, уничтожили его нож, взбесило его куда больше, чем личное оскорбление. Забыв о боли, он снова бросился на Андрея, но неуловимо быстрый удар ногой под дых, отбросил его на несколько метров. Он приподнялся на четвереньки, и, стоя в луже, бормотал непонятные проклятия.

Видя такой поворот событий, на Андрея бросился парень в спортивном костюме, но с ним все произошло еще проще — Андрей неожиданно сделал шаг в сторону и подставил ногу. А когда здоровяк, споткнувшись о нее, полетел вперед, он добавил ему ускорение легким ударом по шее. Тот со всего размаха, всем весом врезался лицом в бетонный угол подъезда.

— Надо же, — озадаченно проговорил Андрей. — Такие вонючие козлы, да еще и бодливыми оказались...

— Ты труп, — продолжал бормотать страшную свою угрозу низкорослый парень — он все еще стоял на четвереньках в луже и то, что не мог подняться, не мог броситься на Андрея, наполняло его какой-то сочащейся злостью. — Никому такое не сходило... И тебе не сойдет, Андрей подошел к нему, постоял, как бы раздумывая — что с ним делать, потом приподнял, ухватив за шиворот, бросил на скамейку. Заметив, что тот еще пытается укусить его за руку, нанес, кажется, единственный удар за все это время. Да и был ли этот удар, неизвестно. Даже если бы вокруг стояла, толпа, вряд ли у всех было бы одно мнение — был удар, не было, куда, с какой силой, какой рукой... Однако, низкорослый, широкоплечий парень, одетый в черную куртку и черные штаны, весь как-то обмяк, по всему было видно, что ему стало плохо. Андрей наклонился, поправил его на скамейке, чтобы