Ревизор: возвращение в СССР 9 - Серж Винтеркей

с досадой проговорил я и посмотрел на жену. Она растерянно смотрела на соседку. — Не оставлять же её здесь.

Поднялся к ним, постучал. Дверь открылась, из большой комнаты вышла девочка лет десяти. Так вот, кто гаммы на весь подъезд мучает.

— Привет, — поздоровался я. — Папа дома?

— Нет, — ответила она. — Со вчерашнего дня не приходил.

— А где он?

— Мы не знаем, — потерянно ответила девочка.

— Тебя как зовут? — спросил я.

— Таня.

— Танюш, там мама твоя в подъезде, выпила лишнего, расстроилась видимо из-за папы. Я её сейчас домой принесу, ты не пугайся.

Ребёнок тут же ринулся в подъезд.

— Мама! — раздался душераздирающий визг. У Тани началась истерика. — Ей пить нельзя!.. Она умирает!..

Да ладно, от стакана водки ещё никто не умер… Но, делать нечего, пошёл проверять, живая та или нет. Больше, чтобы ребёнка успокоить.

Пощупал пульс на запястье. А пульса нет. Я нащупал и почувствовал, как волосы встают дыбом.

Повернулся к Галие:

— Скорую. Она без сознания. Может, реакция аллергическая какая…

— У неё сердце… — рыдала Таня.

Галия умчалась на улицу к автомату в конце нашего дома.

Сердце у неё… Пить нельзя… Значит, специально выпила? Не дома втихую, чтобы наверняка, а на виду у соседей, в прайм-тайм, чтобы наверняка спасли. Показательные выступления? Требует к себе внимания и заботы? Ой, кого-то мне это напоминает!

Тем временем на плач ребёнка стали выходить соседи.

— Скорую вызвал? — спросил меня спустившийся с пятого крепенький дедок в спортивных трениках и тельняшке и сходу оценивший ситуацию.

Я кивнул. Вышла наша соседка и с опаской начала подниматься, увидев, сперва, как и Галия, одни ноги на полу.

— О, добрый вечер, Ирина Леонидовна. Можно вас попросить девочку соседскую у себя пока приютить. Сейчас медики приедут…

— Да-да, конечно, — поспешно согласилась она.

Поднялся на четвёртый и спустил Таню на лифте на этаж ниже, чтобы мимо матери не проходила.

— Пойдём, деточка, — тут же взяла её под опеку Ирина Леонидовна и увела к себе в квартиру.

В подъезде стало тихо. Поднялся на пролёт, а там уже ещё какой-то сосед, лет сорока, в старых брюках и рубашке, к нам присоединился. А сверху ещё женщина с лестницы выглядывает. Н-да, собрали концерт по заявкам. По подъезду разносился тихий шепот. Народу ещё прибавилось: семейная пара на пятом из лифта вышла и так и осталась в подъезде стоять, присоединившись к зевакам.

Вскоре Галия врачей привела. Быстро приехали.

— Расходитесь, товарищи! — строго сказал доктор или фельдшер. — Дайте нам поработать.

Все только сделали вид, что расходятся.

— Давно лежит? — спросил доктор, склонившись над женщиной.

— Кто ж его знает, — ответил я. — Нашли минут десять-пятнадцать назад. Дочка её сказала, что ей пить нельзя, у неё сердце.

— А что ж пила? — спросил доктор.

— Да вроде муж со вчерашнего дня дома не был.

— И что? — возмущённо спросил врач.

— Просто говорю, что от ребенка услышал, — пожал я плечами.

— Из какой она квартиры? — спросил доктор. Я показал.

— Давайте перенесём её. Покрывало какое-нибудь…

Я метнулся в их квартиру и в большой комнате сдёрнул с дивана покрывало.Мы вчетвером с соседом в рубашке и медиками перенесли её в большую комнату и положили на диван.Доктор по-хозяйски обшарил ванную, нашёл таз, принёс из кухни банку с водопроводной водой. Фельдшер уже приготовил трубку с воронкой.

— Желудок промывать будете? — спросил я.

— Будем.

Зрелище, конечно такое себе… Зато дамочка быстро очухалась.

В разгаре процесса явился муж. Довольный, явно с бодуна. Прямо в пальто и в обуви прошёл в зал, не меняясь в лице и в настроении, пошёл спокойно разделся и переобулся.

— Танька где? — спросил он нас.

— Этажом ниже у соседки, — ответил я, с интересом наблюдая за ним.

— Что, опять? — встал хозяин над склонившейся над тазом женой.

— Пресс тренирует, — хихикнул фельдшер.

Игорь тяжело вздохнул, глядя с абсолютным равнодушием на жену, и вышел из комнаты. Мы, все оставшиеся, переглянулись между собой.

Прошёл за ним. Он преспокойно на кухне бодяжил себе чай.

— Что, интересно? — с упрёком спросил он меня.

— Да, ребёнка кто у соседки будет забирать? — ответил я.

— Ну, сейчас скорая уедет, жена проорётся и заберу.

— Что у неё с сердцем?

— Порок… — равнодушно сказал Игорь.

— Девочка сильно испугалась, — сказал я ему и вернулся в комнату. — Я пойду? Не нужен больше? — обратился я к медикам.

— Да, спасибо за помощь, — ответил доктор.

— Павел, кстати, — протянул я руку соседу. — С третьего этажа.

— Валентин, — представился он. — С пятого.

Я вышел в подъезд. Соседи, оказывается, не разошлись, стояли и чего-то ждали.

— Ну что? Жива? — спросил за всех дядечка в тельняшке.

— Жива-жива! Не волнуйтесь. Желудок промывают…

— Фух, напугала всех! — сказал женщина, стоявшая на пролёт выше.

Люди зашевелились и стали переговариваться, обсуждая ситуацию.

— Товарищи! А кто у нас на той неделе паркет лаком крыл? — раздался женский голос на лестнице где-то выше.

Опять сейчас будет мозг выносить за вонь? Вот соседи попались. Ну воняет лак зверски, что уж тут поделать.

— Я, — пришлось честно признаться мне.

Сверху, цокая каблуками импортных сапог, кто-то спускался. Красивые сапоги. Вот бы Галие такие…

Наконец, увидел хозяйку сапог. В будущем бы о ней сказали бизнесвумен. Не в строгом костюме, значит не номенклатура и не преподаватель. Блузка под длинной каракулевой шубой слишком яркая… Кто же она? И чего надо?

— Молодой человек, мне надо с вами поговорить, — взяла она быка за рога. — Давайте, ко мне поднимемся?

Нормальное начало…

Ну, поднимемся.

Она привела меня в такую же двушку, как моя, только на шестом этаже.

— Анна Аркадьевна, — представилась она.

— Павел.

— Вы, как я смотрю, Павел, мужчина с руками. Хочу вас попросить помочь мне по-соседски. Я заплачу!

— А что надо сделать? — заинтересовался я. Разве бывают лишние деньги? Да и связи надо налаживать среди соседей. Дамочка явно непростая, мало ли где пригодится…

— Паркет надо в чувство привести. Раз вы у себя сделали, то и у меня сможете. А то я навела справки — местных строителей к лакировке посоветовали не привлекать. Халтурно делают, на пятом этаже испортили полы. А на вас есть надежда…

— Сколько денег дадите?

— Рублей сорок сверх расходов. Нормально будет? — спросила она.

— Тут ещё шлифовать надо, — посмотрел я на пол. — Строители не меньше десятки за циклёвку попросят… Итого пятьдесят за работу.

— Хорошо.

— В какой срок?

— Ну, чем быстрее, тем лучше.

— В три слоя если, то это три дня. И ещё дня три дать лаку затвердеть. Плюс циклёвка. Неделя! — констатировал я.

— Ну хорошо. Неделя, так неделя, — она сняла ключ со связки и дала мне. — Сколько денег надо сразу?

— На лак, кисти, циклёвку… Тридцать давайте. Я за всё отчитаюсь.

Женщина, усмехнувшись, достала кошелёк и дала мне три десятки.

— А краны вы сможете поставить? — вспомнила она про сантехнику.

— Конечно, — обрадовался я, подумав, что это будет мой постоянный клиент.

— Ой, как хорошо! — воскликнула она и дала мне ещё десятку. — Поставьте, пожалуйста. Они вон, на подоконнике.

— Сделаю, — пообещал я. — Не беспокойтесь.

Потом ей надо будет карнизы вешать, полочки, зеркала… Мебель двигать. Это же клондайк! Только инструментом надо разжиться, а то с ручной дрелью много не наработаешь.

У хозяйки есть деловая хватка. По тому, как она держится, скорее всего, работает на какой-то руководящей должности… Интересно, кем? Но с первых минут знакомства интересоваться этим неудобно. Ладно, будет ещё возможность узнать.Мы распрощались, и я вернулся с деньгами и ключом от чужой квартиры домой.

Галия вся изнервничалась.

— Чего она от тебя хотела? — кинулась она ко мне.

— Работой обеспечила на ближайшую неделю, — улыбаясь, ответил я. — Просит полы ей так же лаком покрыть и смесители поставить.

Я развернул жену лицом к новой вешалке. Под ней на одном из трёх крючков уже висело её пальто. Значит уже видела и оценила.

— Ой! — сказала вдруг жена. — А я так перепугалась из-за этой женщины, что и не заметила вешалку! На автомате пальто повесила, представляешь⁈

Она начала смеяться, я тоже. Это хорошо, напряжение выходит.

Мысли вернулись к халтуре. Надо же полы циклевать. Строители, интересно, уже уехали? Не должны, по идее, кто-то же должен ещё двор в порядок приводить. Или жильцы весной будут субботник устраивать?

Вышел во двор, огляделся. В бытовках строителей свет не горел, неужели, пустые. Где кого искать теперь? Пошёл наобум туда, просто, не знал куда ещё можно сходить. За бытовкой какой-то рабочий что-то обжигал на костре в бочке. Фух! Кажется,