Слепой в зоне - Андрей Воронин

Моторы ревели, самолет сделал круг, заходя на посадку.

– Так мы уже в Москве? – переспросила Ирина, заглядывая в иллюминатор.

– А где нам еще быть?

– Я бы хотела оказаться в Париже, в том же отеле, в том же номере, проснуться на той же кровати. Но обязательно, чтобы ты, Глеб, был рядом.

– Я бы тоже от этого не отказался.

Они устало и чуть виновато улыбнулись друг другу. Говорить больше стало не о чем, все и так было понятно. Самолет совершил посадку.

Проходить таможенный досмотр и решать проблемы с документами не пришлось.

Глеба и Ирину ждали уже на летном поле. Глеб еще в самолете догадался, кто его будет встречать. И не ошибся. Именно полковник Крапивин приветливо помахал Глебу рукой, и уже через десять минут Глеб сидел в черной служебной «волге» на заднем сиденье. Ирина села в такую же черную «волгу» с двумя антеннами. Полковник Крапивин устроился рядом с Сиверовым. Глеб молчал, прикрыв глаза готовился к разговору.

– Ну как отдыхалось? – насмешливо спросил полковник, явно подкалывая собеседника. Крапивину хотелось хоть как-то досадить этому уверенному в себе человеку, который пользовался у генерала настолько большим авторитетом, что оставалось лишь завидовать.

– Хорошо отдыхалось.

– Да, я понимаю, отдыхать – не работать.

– Действительно так, – согласно кивнул Глеб. – Так что тут случилось? – не мешкая задал он тот вопрос, который уже давно держал наготове.

– Ничего хорошего, – процедил Крапивин, – как всегда.

– Это ясно и без твоих комментариев. Если бы что-нибудь хорошее приключилось, меня наверняка бы не стали вызывать, – на губах Сиверова появилась скептическая улыбка. Он прекрасно знал себе цену. – Так какого же черта меня вытащили?

Крапивин пожал плечами, дескать, я человек маленький, а вот он, Глеб Сиверов, нужен каким-то очень большим людям и нужен безотлагательно.

– Как генерал?

– В заботах, – расплывчато ответил полковник.

– Понятно, что не в развлечениях… Послушай, может, все-таки ты меня введешь в курс дела? Объяснишь, что к чему? А то вот так выдернули из Парижа, а зачем – до сих пор не знаю.

– Думаю, догадываешься, – лицо полковника Крапивина стало строгим.

– Догадываюсь, что не на банкет, не на правительственную охоту, не в баню с девочками.

– Правильно, – хрустнув суставами длинных пальцев, сказал Крапивин, – хотя по окончании можно и крутую гулянку устроить.

Глеб посмотрел в заднее стекло. Второй черной «волги» сзади уже не было.

Он сурово взглянул на Крапивина.

Тот сказал:

– Все нормально, не волнуйся, ее доставят домой. Ее завезут туда, куда она пожелает, даже вещи помогут донести. Надеюсь, в ваших сумках контрабанды нет?

– Крапивин усмехнулся.

– Как это нет, – ответил Глеб, – два килограмма героина запаковано в мои новые ботинки.

– Не страшно. Такому здоровяку, как ты, это всего лишь на пару месяцев.

– Точно, – Лучше расскажи, как там. Все время мечтаю выбраться, но никак не удается. То начальство не отпускает, то денег нет, то одно, то другое. В общем, сам понимаешь. Мне хуже, чем тебе…

– Там хорошо, там тепло.

– А здесь жара, – Крапивин стал опускать стекло. – Жара невыносимая, рубашка постоянно липнет к телу. Ненавижу потеть.

– Я заметил.

– Но сегодня, наверное, в честь твоего приезда, пошел дождь.

– Разве это дождь? Так себе, – посмотрел на небо, на серые тучи Глеб. – Это не дождь… Куда мы едем, на Лубянку?

– Да нет, есть у нас и другое место.

И действительно, черная «волга» с затемненными стеклами поехала не на Лубянскую площадь, а свернула направо и вскоре оказалась у небольших решетчатых ворот. Ворота открылись, Глеб заметил солдата со штык-ножом на ремне.

Автомобиль медленно вкатился во двор, решетчатые ворота закрылись, а после этого, уже выбираясь из машины, Глеб увидел, как перед ними открываются створки других ворот, окрашенных серебристой краской, с окошком, забранным решеткой, на правой створке.

– Да у вас тут какая-то крепость, – усмехнулся .Глеб.

Крапивин кивнул, ничего не объясняя.

– Куда теперь? – спросил Сиверов, оглядываясь по сторонам.

– К той двери, – указал Крапивин и поспешил опередить Глеба.

Двор и здание больше всего походили на закрытую лечебницу. «Если бы это было лечебницей, – подумал Глеб, – то лечебницей для очень важных пациентов».

Над воротами, когда «волга» только въезжала на территорию, Глеб заметил камеры слежения. Такие же камеры были размещены и во дворе над каждым входом. «Неплохо устроились!»

Здание было трехэтажным, если считать и цокольный этаж. Оно находилось в центре города, но Глеб, как ни пытался, вспомнить так и не смог – видел ли он его когда-нибудь раньше или нет. Достаточно неприметное, не остающееся в памяти здание.

Уже у двери полковник Крапивин пояснил:

– Теперь мы сидим здесь.

– Это с каких пор? – удивился Глеб.

– Да уже месяца два. Вернее, это здание было давным-давно наше, но переехали мы в него Управлением совсем недавно.

– Понятно.

В руках полковника появилась магнитная карточка. Он сунул ее в замковое устройство, повернул ручку двери и официальным тоном произнес:

– Проходите, – он пропустил Сиверова вперед.

Тот вошел. Больше всего Сиверова поразила безлюдность этого здания. Они прошли по длинному коридору, где было всего четыре двери, затем свернули направо. Полковник Крапивин вновь воспользовался магнитной карточкой, чтобы открыть еще одну дверь. По довольному виду Крапивина Сиверов понял – тому очень хочется произвести на своего спутника впечатление размахом, с которым оборудовано здание. По лестнице они поднялись на второй этаж. В конце длинного коридора Глеб заметил женский силуэт.

– Нам не туда, – перехватил его взгляд Крапивин, – нам в другую сторону, нам в правое крыло.

Они остановились перед какой-то дверью. Крапивин, сперва постучав, толкнул дверь. Маленькая приемная, заставленная средствами связи, столик, на котором в кофейнике булькал кофе. Двое мужчин в белых рубахах с короткими рукавами поднялись со своих мест, увидев Крапивина.

Полковник кивнул на дверь в смежное помещение.

– Да, вас ждут, – сказал один из мужчин, вытаскивая колбу из кофеварки.

Глеб вдруг почувствовал, что ему нестерпимо хочется кофе. Вот именно такого, из кофеварки «Филипс», Он не сомневался, генерал Судаков обязательно угостит его кофе, прежде чем начать разговор, каким бы важным этот разговор не был;

Глава 14

Помещение, в которое попали Глеб Сиверов и полковник Крапивин, было довольно большое, метров пятьдесят по площади. Посередине стоял большой прямоугольный стол, а на противоположной от входа стене висел обрамленный черным каше белый экран. На стеллажах от пола до потолка громоздилась различная аппаратура.

Генерал Судаков стоял у окна. Когда отворилась дверь, он резко обернулся.

И на его усталом лице мелькнуло выражение человека, который увидел что-то такое, что может его спасти. Он стремительно зашагал навстречу и даже не протянул руку, а прямо-таки бросился к Глебу и сжал его в объятиях. Привычного хладнокровия Судакова как не бывало, что поразило Сиверова. Таким эмоциональным генерала он не помнил.

– О, да на подметках твоих ботинок еще, наверное, парижская пыль!

– Точно.

– Рад, рад, просто невероятно рад! – воодушевленно говорил генерал. Но уже через пару минут выражение его лица изменилось. На лбу залегли морщины, уголки рта опустились.

– Крапивин, будь добр, принеси кофе.

– Сейчас будет сделано, – Крапивин покинул кабинет.

– Присаживайся, присаживайся. Как отдыхалось, не спрашиваю, вижу, что хорошо.

– Да, генерал, отдыхать – не работать, – Сиверов понял, что повторяется разговор с Крапивиным.

– Знаю. А вот у нас проблема за проблемой. У нас я имею в виду и тебя.

Глеб не стал задавать вопросов, справедливо полагая, что генерал сам все расскажет. Только не надо его торопить, не надо своими расспросами заставлять его думать, что Глеб так и рвется к работе.

Крапивин принес кофе. Судаков сам разлил его. Полковник мешкал, не зная, что ему делать дальше.

– Садись. Топчешься туда-сюда или стоишь как вкопанный. Все равно ты будешь заниматься этим делом, конечно же, вместе с ним, – Судаков кивнул на Глеба.

Тот пожал плечами, дескать, без меня меня женили, и риторически спросил:

– Времени у нас, я догадываюсь, как всегда, в обрез?

Генерал подобрался, как перед прыжком, и наконец быстро заговорил, одновременно глядя на Сиверова и вытаскивая из верхнего отделения сейфа толстую папку с блестящими дужками. Руки его при этом подрагивали, точно ему было невтерпеж поделиться с Глебом тем, что он знает, или хотя бы на время избавиться от этой папки. А папка выглядела вполне обычно. Тысячи таких же папок стоят на стеллажах в различных конторах. Обычно в них подшивают документы, а затем они подолгу пылятся, пока, наконец, уже никому не нужные документы не выбросят или не уничтожат.