Западня - Рафаэль Сабатини

— Извинение будет означать, что мои утверждения справедливы, и вы это признаете. Если вы это…

— Я не имею в виду ничего подобного. Проклятье! Я хотел только дать вам оплеуху и этим ограничиться. Вы думаете, я горю желанием оказаться перед расстрельной командой?

— Я не думаю, что существует хоть малейшая вероятность этого, — заметил Самовал.

— И другое, — продолжал О'Мой, не обратив внимания на его слова, — где я найду секундантов? Кто, помня о приказе, согласится на это?

Самовал задумался.

— Да, это, конечно, проблема, — хмуро сказал он, будто только сейчас об этом подумал. — Ну что ж, в такой ситуации исключительно для того, чтобы пойти навстречу вам, сэр Теренс, я согласен обойтись без секундантов.

— Без секундантов? — Сэр Теренс пришел в ужас от такого предложения. — Но вы знаете, что это выходит за рамки не только приказа о дуэлях, но и вообще всех правил? Что победившего ждет обвинение в убийстве?

— О, знаю, конечно. И весьма признателен вам за беспокойство по поводу того, что со мной случится после, когда выяснится, что я был вашим противником.

— После? После чего?

— После того, как я вас убью.

— Вы полагаете, что это случится? — прошипел О'Мой, вновь теряя самообладание. Думая лишь о том, как утолить свой гнев, сэр Теренс делался подобным воску в ловких руках Самовала.

— Где мы сможем встретиться? — спросил он. — Я полагаю, у меня в Бишпу. Там есть укромные места в садах, где нам никто не помешает. Что касается времени, я думаю, чем раньше, тем лучше, но, чтобы все прошло в тайне, удобнее встретиться ночью — скажем, сегодня в полночь.

Но сэра Теренса это совершенно не устраивало.

— На сегодня у меня назначена встреча, — сказал он, — которая продлится допоздна. Завтра ночью, если это вас устроит, я буду к вашим услугам. — И, поскольку не доверял Самовалу, добавил: — Но мне не хотелось бы отправляться в Бишпу — меня могут увидеть идущим туда или обратно.

— Коль скоро я подобных трудностей не ощущаю, — ответил тот, только этого и ждавший, — то готов прийти к вам сюда, если вы предпочитаете это.

— Да, это меня больше бы устроило.

— Тогда я приду завтра ровно в полночь, при условия, что вы сможете впустить меня так, чтобы никто не увидел, — вы понимаете, из каких соображений.

— Эти ворота будут закрыты, — сказал О'Мой, указывая на отворенные сейчас массивные двери сводчатого прохода, — но я буду ждать и, если вы постучите, впущу вас через калитку.

— Превосходно, — сказал, усмехнувшись, Самовал. — Итак, до завтра, генерал! — Он отвесил почти смиренный поклон и, повернувшись, легко и энергично зашагал прочь, оставив сэра Теренса в досаде, почти отчаянии, пришедшем, как и следовало ожидать, на смену его утихшему гневу.

Глава XII

ДУЭЛЬ

Для сэра Теренса наступило время тяжелых раздумий. Его честь и чувство гордости требовали, чтобы он пошел на встречу с Самовалом, здравый смысл же настоятельно рекомендовал обратное. Как вы чувствуете, ему в его положении трудно было позавидовать. То он размышлял о своем положении генерал-адъютанта, приказе главнокомандующего о запрете дуэлей, противозаконности предстоящего поединка и опасности, которую порождала вся эта ситуация; а то не мог думать ни о чем, кроме как о нанесенном ему страшном оскорблении и вызывающе язвительной манере, в которой это было сделано, и тогда его вскипающий гнев вытеснял все остальные соображения, оставляя лишь нестерпимое желание наказать Самовала.

День, ночь, день и еще один вечер О'Мой пребывал в этом отчасти странном состоянии, словно мяч с перьями, перелетающий от одной ракетки к другой, и, так и не овладев собой, вышел в условленный час ночью во внутренний сад. Все окна, выходившие сюда с четырех сторон, были темны, обитатели дома, удалившиеся в свои комнаты с час назад, теперь уже спали. Всходящая луна только что появилась над восточной стеной дома, залив своим бледным светом верхнюю часть фасада жилого крыла; дворик по-прежнему оставался погруженным во тьму.

Если уж нет никакой возможности избежать дуэли, размышлял сэр Теренс, прогуливаясь по саду со сложенными за спиной руками и опущенной головой, пусть, по крайней мере, она останется в тайне. Поэтому драться лучше не здесь, во дворе его собственного дома, на что он сгоряча согласился, а где-нибудь на ничьей земле: там тело убитого не заставит победившего давать объяснения.

Было тихо, лишь из далекого Лиссабона слабо донесся бой курантов, пробивших полночь, и тут же в дверцу ворот резко постучали. Сэр Теренс отворил ее, и во двор быстро зашел Самовал. Он был закутан в темный плащ, широкополая шляпа совершенно скрывала его лицо. Сэр Теренс снова закрыл дверцу. Они молча поклонились друг другу, и Самовал вытянул из-под плаща две завернутые в кожу дуэльные шпаги.

— Вы весьма пунктуальны, сударь, — заметил О'Мой.

— Надеюсь никогда не оказаться столь невежливым, чтобы заставить своего противника ждать. До сих пор меня нельзя было в этом обвинить, — ответил Самовал со зловещим спокойствием, намекая на свое победное прошлое. Он прошел в глубь сада и осмотрелся.

— Я боюсь, луна вызовет у нас небольшую задержку. Вероятно, лучше подождать минут пять — десять, пока здесь не станет светлее.

— Мы сможем избежать задержки, если выйдем наружу, — сказал сэр Теренс. — Признаться, я хотел предложить это в любом случае. Здесь возникают сложности, которым вы, возможно, не придали значения.

Но Самовал, осуществлявший, как мы знаем, свои далеко идущие цели, из которых дуэль была лишь предварительной, имел на этот счет совершенно иное мнение.

— Нам здесь никто не помешает, — возразил он, — ваши домашние спят, тогда как снаружи даже в этот час нельзя быть уверенным, что не окажется свидетелей или кто-нибудь не прервет нас. А кроме того, земля тут ровная, как стол, и хорошо нам обоим знакома, что, как я могу вас заверить, крайне необходимо в темноте, а выйдя отсюда, мы не сможем найти ничего подобного.

— Но есть еще одно соображение, сударь. Будет лучше, если мы проведем поединок на нейтральной территории, так, чтобы победившему не пришлось давать объяснений, а это может случиться, если мы станем драться здесь.

В темноте сэр Теренс увидел, как блеснули обнажившиеся в ухмылке белые зубы Самовала.

— Вам нет нужды так беспокоиться из-за меня, — последовал его ироничный ответ. — Никто не видел, как я пришел, и едва ли кто-нибудь увидит, как я уйду.

— Можете быть уверены в этом, черт побери! — прорычал О'Мой, задетый его столь нагло демонстрируемой самоуверенностью.